Кладбище прибыли - Вернер К. Л.

— В этот раз ни одна пиявка ко мне не присосется, — бормотал Оррик, — ни один паразит не поживится на моих вложениях.

Васкин осмотрел богатую обсерваторию, увешанную картами и схемами. Особенно привлекал внимание астрономический шар из осмоленного глаза мегалофина с картой звезд. Сфера в три раза превышала рост любого дуардина. Сапфировой окраски плитка под ногами отображала созвездия и движение жил эфирного золота. На резном потолке было нарисовано небо, неотличимое от настоящего. Эфироматические лампы и генераторы тени могли создавать самые различные погодные условия от безоблачного рассвета до грозового заката. Сенешаль покачал головой. Богатство Оррика не поддавалось исчислению, но он алкал большего. И не желал с кем-либо делиться.

— Значит, никто за ними не последовал, милорд? — спросил Васкин.

Оррик отмахнулся от вопроса.

— Если бы последовали, это означало бы, что ты допустил оплошность. Я говорил тебе действовать по плану, держать язык за зубами. Но стоило мне выкупить долг броненосца, и вот уже половина небесной гавани толкует о том, что я стал владельцем «Железного дракона».

— Скрыть подобные новости невозможно, — отметил Васкин. — Вы лишили клан Загримма прибыли. Даже если остальные члены Лиги десяти гильдий закроют на это глаза, Загримм молчать не станет.

Оррик отставил эфироскоп и вперил гневный взгляд в сенешаля.

— Я подобного не потерплю. Что бы я ни делал, всегда налетят стервятники, чтобы отобрать у меня кусок. Это я иду на риск. Это я вкладываю свои средства в предприятие, но в конечном итоге часть золота попадает не в мои руки, а в чужие. Не потерплю!

— Такова плата за известность, милорд, — вежливо склонил голову Васкин. — Что бы вы ни делали, за вами будут следить. Вам достается орлиная доля — стоит ли волноваться по поводу объедков, что попадают к стервятникам?

Оррик выругался в бороду, его брови гневно сдвинулись.

— Деньги — мои. Прибыль — моя. Целиком. Ты понял меня, Васкин? Целиком! — пригрозил он и приблизился к крючконосому дуардину. — Ты стал удивительно мягкотелым. Не припомню, чтобы ты раньше давал поблажки этим паразитам. — Во взгляде торговца зародилось подозрение. — Быть может, поэтому ни один корабль не последовал за «Железным драконом»? Кое-кто знает, куда он направляется. И у этого кое-кого есть доступ к карте, но нет чести, раз он осмелился предать своего хозяина.

— Милорд, только мы и капитан Брокрин...

— Ах да, и еще тот, кому ты продался, — обрубил Васкина Оррик и пригрозил ему кулаком. — Написал для меня роль и убедил ее сыграть. Сперва впутал меня в свою игру, а потом подло продал с потрохами! Устроил театр с покупкой «Железного дракона», чтобы все задумались, куда же он отправился. А затем ты развернешь перед ними небесную карту! — Разъяренный торговец сверлил глазами сенешаля. — Выкладывай, шавка, — потребовал он, — кому ты меня продал? Сколько тебе заплатили?

Оррик замахнулся на сенешаля, но ударить не смог. Когда кулак хозяина и лицо слуги разделяла пара дюймов, торговец замер, словно все его тело сдавило невидимой хваткой. Его глаза округлились от ужаса и непонимания.

— Я никому ничего не сказал, — с укоризной проговорил Васкин, — и мне ничего не заплатили... пока.

Оррик силился вырваться из невидимой хватки. Он пытался что-то произнести, но с губ срывалось лишь испуганное бормотание.

— Но ты прав, — продолжал Васкин, расплываясь в улыбке, — ты превосходно сыграл свою роль. Ты купил журнал, взял на себя долги «Железного дракона» и убедил Брокрина отплыть к Кладбищу прибыли. — Улыбка сенешаля неестественно расползлась от уха до уха. — Тобой было так легко манипулировать. Но, опять же, жадность — слишком грубый инструмент и не требует большого мастерства, чтобы на нем сыграть.

Невидимая хватка отпустила Оррика, и торговец отшатнулся от сенешаля, его взгляд метался по обсерватории. Оррик нервно облизнул пересохшие губы: выбраться отсюда он мог, только миновав Васкина.

— Чт... что с тобой случилось? — спросил он.

Васкин захохотал. Его смех скорее походил на карканье вороны, нежели на глубокий и душевный смех дуардина. Сенешаль принялся увеличиваться в росте, а вместе с ним усиливался и ужас Оррика.

— Много чего произошло. Васкин, которого ты знаешь, уже несколько недель как мертв, но ты этого даже не заметил, тебя ослепило мое обещание приумножить твое богатство.

Оррик продолжал пятиться — он двигался к стойке с ключами и молоточками для настройки эфироскопа.

— Кто ты? Что ты?

— Имя дает власть, — ответил Васкин, — поэтому имя я не назову, уж пойми. А вот что я... я могу принять любой необходимый мне облик.

Собеседник вырос на несколько дюймов. Его плечи начали расширяться, а худощавая фигура — раздуваться.

Оррик уже дотянулся до стойки с инструментами. Он завел руку за спину и пытался нащупать что-либо, что мог использовать как оружие.

— Не стоит этого делать, — предупредил Васкин. — Тебе предстоит сослужить мне еще одну службу. Загримм и остальные не преследуют «Железный дракон», поскольку верят, что корабль — приманка. Кто-то по секрету нашептал им, что ты отправишься на другом корабле, — сказал сенешаль, и его неестественная улыбка стала еще шире. — Они не знают, в чем твоя задумка, но уверены: она настолько прибыльная, что ты лично решил возглавить экспедицию.

— И возглавлю! — взревел Оррик.

Он выбросил вперед ладонь с зажатым в ней ключом, кинулся на Васкина и замахнулся импровизированным оружием, целясь в голову.

Васкин в ответ лишь поднял руку. Из растопыренных пальцев, озарив комнату, выстрелила электрическая дуга фиолетового цвета. Магический заряд вошел в металлический инструмент и просветил Оррика насквозь. Торговец закричал, его кожа почернела, борода вспыхнула. Дуардин сделал еще один шаг, затем рухнул на пол.

Васкин посмотрел на обугленного дуардина.

— Что ж, раз от тебя пользы не будет, сыграть твою роль придется мне.

Последнее, что увидел Оррик затухающим зрением, — измененная фигура Баскина завершила метаморфозу, превратившись в точную копию его самого.

— Но не волнуйся, — поддразнил Йоширо, — никто не наживется на Кладбище прибыли. Это я тебе обещаю.

Йоширо спускался с верхних ярусов Барак-Зилфина в глубины порта, держась теней. Он двигался незаметно, но чем дальше уходил он от солнечной стороны, тем меньше соблюдал осторожность. Он не зря принял облик Оррика Златорукого. Он хотел, чтобы его заметили. Хотел, чтобы за ним проследили. Он хотел убедить каждого, в ком было хотя бы зерно сомнения, что «Железный дракон» — не более чем приманка. Йоширо требовалось приковать к себе достаточно внимания, но и не чересчур много. Во всяком случае, пока.

Чародей-перевертыш задержался у ниши возле мастерской механослесаря и встал спиной к улице, стремясь выглядеть совершенно неброским. Конечно, дорогие сапоги из драконьей кожи плохо сочетались с потрепанной накидкой, и очень уж выразительно смотрелся скрывавший лицо капюшон. Йоширо знал: за ним следили. По меньшей мере три дуардина и грот-шпион, который пугающе хорошо справлялся со своим делом. Был и четвертый дуардин, не похожий на остальных. Те трое держались на почтительном расстоянии, но этот имел храбрость подобраться довольно близко. Йоширо подозревал, что он грабитель или же выискивает жертву для уличной банды. Так или иначе, он не был связан с преследователями, которые интересовали Йоширо. Чародею захотелось нырнуть в какой-нибудь темный проход и устроить четвертому неприятный сюрприз.

Внезапное жжение возле груди заставило Йоширо запустить руку в накидку и выудить оттуда осколок стекла, висевший на тонкой цепочке. Вглядевшись в осколок, он увидел не отражение Оррика, но жуткое лицо Кхорама. Взгляды чародея и заключенного в стекле проклятыша встретились, и осколок снова стал прохладным.

«Не стоит рисковать понапрасну. — Слова Кхорама проникали сразу в разум Йоширо. — Не здесь. И не ради каких-то мелких воришек».