Человечина - Сергей Агафонов

Прежде всего они обошли кругом поляну, на которой стоял Дом Вод, из под него, собственно, и вытекала речка Прорваниха. Обход вполне удолетворил Фуему. Он нашел на поляне заросли крапивы, кучу пищевых отбросов и остов давно сгнившей летающей тарелки. Покопавшись в ее внутренностях, Фуема вытащил из них хорошо сохранившийся череп гуманоида. Янга в это время нарвала молодой крапивы. В куче пищевых отбросов Фуема отыскал еще свежую банку из под тушенки. В ней еще оставалось немного желе и несколько волоконцев мяса. В банку набрали воды, бросили листочки крапивы и поставили на костерок, разведенный перед камнем на который положили череп гуманоида. Пока вода закипала, друзья исследовали дупла нескольких деревьев рядом с поляной и насобирали в них древесных лягушек в числе равном числу гостей на приеме у Отца-Солнца за исключением Наяпа и его дружков. Волшебным образом Фуема подчинил лягушек своей власти и заставил сесть рядком перед костром с варевом на нем и черепом на камне. Теперь для колдовства все было готово. Оставалась последняя операция. Фуема достал из-за пазухи длинную веревку. Подсунул один ее конец под дверь Дома Вод, а другой пропустил между лягушками обвел вокруг костра и засунул в череп через глазницу на лбу. После этого Фума снял с пояса флягу из дикой тыквы, откупорил ее и глотнул немного огуречного рассола. Янга спряталась за ближайшее дерево, ибо Фуема перестал быть похожим на бесформенную гору теста, а приобрел черты ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖЕНЩИНЫ. Она была совсем голая, в ее руке был бубен из кожи ленивца, в который она била каменным пенисом. Женщина била пенисом в бубен и скакала вокруг костра с варевом и черепом гуманоида на камне, а лягушки пели: Череп, череп, черепок, Оживи-ка на часок. Дай врагу укорот, Чтобы знал наперед Как с Янгою вязаться, Фуеме попадаться…

Череп ожил, соскочил с камня прямо в костер, охнул от неожиданности, выругался на неизвестном языке и запрыгал вслед за женщиной, клацая челюстями. Женщина бросилась к дверям Дома Вод. Череп за ней. Женщина распахнула дверь в Дом Вод, отбросила в сторону бубен, ударила по косяку каменным пенисом так что пьяный гул стих и зычно так крикнула:

— Месть за деда Пачу и не ко времени погашенное солнце!

В полной тишине череп пропрыгал, клацая челюстями, между ног женщины в Дом Вод. Женщина закрыла за ним дверь. Пошла к костру, выпила варево и обратилась снова Фуемой. Лягушки подались обратно в свои дупла, а каменный пенис превратился в сигару. Пока Янга и Фуема выкурили ее на двоих из Дома Вод выкатился Отец-Солнце и Цуна наконец разрешилась от бремени. Жизнь вошла в нормальное русло.

И стало так. Любое порядочное утро начинаем теперь не ранее десяти часов утра, а иногда и в одинадцать — зависит от того в котором часу накануне спать легли. Открывши глаза, звоним в колокольчик. Является Параша в лаптях и сарафане из домотканного полотна. Она протирает нам глаза и подает завтрак в постель. Ничего особенного в одноразовой посуде нет. Теплая кока-кола, картофельные чипсы, ром-баба и черемша. Можно попросить Парашу расшторить окно, но лучше пусть она включит телевизор. Пощелкав пультом дистанционного управления, холопка отыщет нам среди говорящих голов ту, что наиболее убедительно разъяснит нам, что все плохо и будет еще хуже. А как же может быть иначе. При другом раскладе мы окажемся в накладе. После завтрака Параша поднимет нас с постели и поведет в туалет. Там с удовольствием посидим с полчасика, перелистывая какой-нибудь из романов Жюль Верна или журналов для мужчин. Вставая с очка обязательно надо замарать ночную рубашку. Когда Параша нас подотрет и сопроводит в ванную комнату при раздевании это откроется. Замаранную ночнушку хорошо эдак сунуть Параше в нос и подбоченясь сказать:

— Русская свинья!

Параша ничего не ответит. Будет старательно мыть нас в ванной и следить, чтобы моющие средства не попадали нам в глаза. После окончания водных процедур Параша выведет из чулана зулуса. Пока мы будем сушить волосы, зулус будет читать на память Пушкина, бить чечетку и одновременно показывать карточные фокусы. Когда волосы высохнут, Параша подаст одеваться, а зулуса запрет обратно в чулан. Зулуса мы не кормим. Так же как и Парашу. Просто выгоняем их на ночь на улицу. На улице полно наркоманов и прочей мрази. Ими они питаются, из них же варят мыло, их кожа идет на одежду и так далее. Короче, прислуга нам ничего не стоит. А утром они возвращаются. Уж и не знаем как. Двери на ночь запираем и сигнализацию включаем, но Параша и зулус всегда на месте. Еще одевая нас Параша уже знает, что приехало такси, чтобы везти нас в офис. Бог знает зачем мы ездим туда пять раз в неделю на три-четыре часа. Тот же Бог не сподобился наградить нас ни то, что талантами, но даже и способностей не дал ни в чем. А ведь поди ж ты — тысячи и десятки тысяч людей, а то референты говорят и миллионы просто пысают от нетерпения получить от нас какой ни то прогноз, совет или анализ, касающийся буквально всего. Будь то проблема урожайности горчицы на островах Зеленого мыса или ядерное противостояние Калифорнии с Техасом, будь то спор между младшим евнухом и старшей женой римского папы за добавочный компот — приведет ли он к очередной войне Ватикана с Албанией или нет. Все нам по плечу. А надоест диктовать референтам, так можно и послать всех и завалиться с секретаршей на диван или зеркальный стол. Еще лучше залезть в сейф и попросить охрану сбросить его с нашего девяносто пятого этажа. Лучше этого только осиновым колом в жопу или серебряной пулей в глаз…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ,

Процесс рождения нового мира на сеновале занял довольно много времени. Фуема только еще превращался в женщину, а Цуна родила первое существо нового мира. Его лицо было кровавым и покрыто мухами. Сей повелитель мух немедленно двинулся в Дом Вод, волоча за собой пуповину как садовый шланг.

Тут важно отметить одно обстоятельство: в конечном счете колдовство Фуемы должно было не только примерно наказать остроухих долгоносиков за их хамское поведение, но и вернуть на небо солнце, чтобы прекрасному новому миру было удобнее народиться, но Фуема еще не достиг своей цели, когда первый представитель нового мира уже появился, и, что интересно он был не так уж и прекрасен.

В тот же момент участники приема почувствовали наконец то, чего им не хватало — тошноту, головокружение и небольшое трясение членов. Многие стали терять сознание. Многие стали жевать свои хвосты. Многим казалось, будто они плывут по темным водам на спине, а на животах у них сидит всякая мелкая живность вроде кроликов, ящериц и пингвинов. И вот они тонут, увлекая за собой свою ношу, погружаются на дно и там попадают в объятия гигантских осьминогов. Их щупальца душат, душат еще живых утопленников и им хочется облегчиться… Некоторые пытались читать заклинания, чтобы защититься, стучали посудой об пол, делали угрожающие движения в сторону Бога мух, но все было бесполезно. Оставалось только стенать: