Охота на ангела - Ли Уэзерли

Алекс выстрелил. Весь мир разлетелся на тысячу сияющих осколков, и сила ударной волны сбила мальчика с ног, отбрасывая назад. Пролетев метра три, он приземлился на траву и остался лежать без движения, оглушенный.

— Ну ты даешь, парень! Давно не видел такой грязной работы, — произнес вдруг у него над ухом знакомый голос с южным акцентом. — Я уже собрался сам пристрелить эту тварь.

Сильные руки помогли Алексу подняться. Все еще пошатываясь, мальчик смущенно поднял глаза на Калли. Алекс попытался заговорить, но силы разом оставили его. В голове все глухо вибрировало, как будто его ударили молотом по затылку.

— Тебе будет паршиво неделю, не меньше, — дружелюбно сказал Калли, убирая свой пистолет. — Ты, как я вижу, не любишь торопиться? Я уж думал, ты ждешь, пока эта тварь влетит прямо в тебя.

Алекс слабо усмехнулся. Когда все закончилось, он почувствовал невероятное облегчение, почти эйфорию — теперь же им овладело противоположное чувство, так что Алексу пришлось сжать кулаки, чтобы не разрыдаться. Оно почти схватило его. Еще немного — и все.

Калли сжал плечо мальчика.

— Ты справился, — сказал он неожиданно серьезно. — Когда они замечают тебя, это очень опасно. Побудь тут, я проверю, как там наша новая подруга.

Калли подбежал к девушке, подобрав на ходу пистолет Алекса и сунув его в карман джинсов. Алекс прислонился к дереву, обессиленный. До него донеслись голоса.

— Вы в порядке, мэм?

— Я… О, да, я в порядке. Вы не поверите, но я только что видела самое… самое прекрасное на свете, невероятное существо…

Алекс прикрыл глаза. Ангела больше нет, он убил его — но слова девушки заставили его похолодеть. Да, самое прекрасное, невероятное существо. Это воспоминание останется с ней на всю жизнь — но какой ценой? Может, она сойдет с ума? Так бывало часто: шизофрения войдет в ее жизнь постепенно, и девушка сама не заметит, как начнет слышать таинственные голоса, а потом и разговаривать с ними. А как насчет рака? Это случалось еще чаще: прикосновение ангела заставит ее клетки стремительно угасать, а потом она умрет. Или рассеянный склероз: сначала ее перестанут слушаться конечности, затем она окажется в инвалидной коляске, и вскоре погибнет. А может, ее ждет болезнь Паркинсона, или СПИД, или любое другое неизлечимое заболевание — последствия ангельского ожога невозможно предугадать, но одно известно наверняка: девушка отравлена, и, каким бы ни было нанесенное ей увечье, с этого дня она обречена. Горькая ирония заключалась в том, что она никогда не будет винить в этом ангела. Напротив, она всю жизнь будет уверена, что ангел был послан ей на помощь, когда она оказалась в беде.

Калли вернулся.

— Она отправилась домой, счастливая, как дитя — но это ненадолго. Пойдем отсюда, — проговорил он, дотрагиваясь до руки Алекса. — Надо найти твоего брата, чтобы ты мог похвастаться своим первым убийством. Может, даже и я тебя похвалю.

— За что? — хрипло спросил Алекс. Слова застревали в горле, царапая его, будто песок — Я все сделал не так! Я слишком долго не стрелял, я посмотрел ему в глаза, я…

Калли легонько потрепал его по затылку, и Алексу показалось, что он ослеп от головной боли.

— Ты ошибаешься, мальчик мой, — проговорил Калли. Он обнял Алекса за плечи, направляясь к джипу. — Разве я не говорил тебе, что это чертовски опасно, когда ангел тебя замечает? Ты справился. Ты справился.

С тех пор прошло пять лет, и вот теперь Алекс смотрел в окно на Скалистые горы, а видел перед глазами сухие каменистые холмы Нью-Мексико. Лишь потом выяснилось, что ангелы очень редко замечают охотников: ему просто крупно не повезло, что это случилось на его первом самостоятельном задании. Но теперь это ничего не значило. Он справился, и за эти годы уничтожил больше ангелов, чем мог сосчитать. Вообще-то он давно бросил вести им счет. Теперь это было ни к чему: с тех пор, как Джейка не стало, дружеское соревнование между братьями потеряло смысл.

От этой мысли, прежде чем Алекс успел опомниться, его пронзила острая боль. Нет. Не смей вспоминать об этом.

— Приятного аппетита, — сказала официантка, опуская перед Алексом еду. Она с грохотом расставила тарелки на барной стойке, а затем извлекла из своего форменного передника приборы, громко стуча ими друг о друга. — Налить еще кофе?

— Да, спасибо, — сказал Алекс. Она заново наполнила его чашку и быстро удалилась, оставив Алекса устало глядеть на еду и думать, зачем он заказал так много. Так или иначе, ему необходимо было поесть, чтобы набраться сил. В любой момент могло прийти сообщение с приказом отправиться неизвестно куда. А может, следующего задания придется ждать целую неделю. Неделю, полную долгих, бессмысленных часов, которые ему придется провести в унылых комнатах мотелей за просмотром глупых телепередач.

Стараясь не обращать внимания на счастливый смех семей вокруг него, Алекс взял вилку и принялся за еду.

Глава вторая

— Привет, заходи, — сказала я Бет.

Наступил вечер четверга, уроки закончились, и Бет стояла на пороге, удивленно озираясь по сторонам. Моя тетя Джо живет в домике в викторианском стиле в южной части Понтакета, и она очень, очень любезно (как она не устает напоминать) позволила нам с мамой поселиться у нее — что было очень кстати, потому что у мамы не было работы, да она и не могла работать. Это очень красивый старый особняк — точнее, таким он был когда-то. Теперь его не мешало бы покрасить. Не говоря уже о том, чтобы избавиться от статуй оленят, мельниц и крошечных воздушных змеев, которыми тетя Джо заполонила весь двор.

Бет судорожно вдохнула, отводя взгляд от садового гнома в красной шляпе.

— Э-э-э… тут очень… живенько, — выдавила она.

Я отошла, пропуская ее в дом. Внутри у нас все нормально, не считая кучи хлама повсюду. Тетя Джо — барахольщица. Она тащит в дом все, что видит, но никогда не может найти нужную вещь, потому что та оказывается погребена под кучей барахла — так что она просто покупает парочку, троечку, а бывает что и шесть новых.

Бет нерешительно вошла в дом, прижимая к себе сумку. Она, как всегда, выглядела безупречно в своих черных брюках и бирюзовой блузке. Ее волосы темно-медового цвета были стянуты на затылке в конский хвост, так что гигантские карие глаза казались еще больше. Я мельком взглянула на ее туфли. «Прада». Рядом с ними мои фиолетовые кеды «Конверс» выглядели еще более… живенько, чем наш дворик.

Я закрыла дверь. Из большой комнаты доносились звуки телевизора: там были мама и ее сиделка. Тетя Джо еще не вернулась с работы.

— Хм… Я обычно делаю это в гостиной, — сказала я, выходя в коридор. — Проходи.