Долина дракона - Ванда Алхимова

Он смотрел на Лорелею с искренним восхищением, если не с обожанием.

Гордый открыл рот — и снова закрыл. Он просто не знал, что ответить.

— На твоем месте я бы их обоих зарубил! — восторженно выдохнул Бакстер.

— Одна рубашка, даже нательная, того не стоит, снисходительно ответила Лорелея. — У меня плечо выбито. Есть у вас кто, чтобы помочь вправить?

— Конечно, конечно, старый Карри умеет, — поспешно ответил Бакстер. — Сейчас приведу его.

Когда он отъехал, Лорелея перевела взгляд на Гордого. Тот спросил:

— Это стоило выбитого плеча?

— Вполне, — ухмыльнулась Лорелея.

— Могло стоить и жизни.

— У меня копье было длиннее, и в искусстве поединка эти двое недалеко ушли от вас, — прищурилась Лорелея. — Готова биться об заклад, никто здесь не убивал столько, сколько я.

— Не надо недооценивать моих людей, — холодно заметил Гордый. — Они показали себя в деле. В горах умеют обучать воинов.

— Учеба — это одно, а настоящий бой — другое, дернула плечом Лорелея. — Часто горцам приходится убивать? Через сколько войн они прошли?

Гордый молчал.

— Даже ты дрался на войне лишь раз, — безжалостно продолжала Лорелея. — И судя по тому, что Эннобар и твой старший брат остались на поле боя, а Таумрат пал, то готовились вы в своих казармах к этой войне через задницу.

Гордый дернулся, как от удара, развернул коня и поехал вперед. Лорелея проводила его взглядом, облизнув губы. Внезапно она услышала жалобный визг: у ног коня ужом вился Хват и просился в седло. Сморщившись от боли, Лорелея нагнулась и подхватила щенка на руку.

— Просто, когда мне больно, я не готова выслушивать нравоучения, — пробормотала она на ухо Хвату. — Учить он меня еще будет, сам пусть сперва научится сражаться.

После того как Лорелее вправили плечо и сделали тугую перевязку, отряд двинулся дальше. Хват вертелся в седле — держать его и при этом управляться с конем было ужасно неудобно. Вконец измучившись, Лорелея вручила щенка Бакстеру. Хват принялся визгливо выражать свое недовольство такими переменами, да еще и попытался тяпнуть Басктера за руку. А зубы у него были уже внушительными.

— Хват, фу, — прикрикнула на песика Лорелея. — Вообще, он уже скоро сам будет с лошадь.

— Горные мастифы — крупные собаки, — подтвердил Бакстер. — Он тебя еще удивит.

— Меня в горах вообще удивляет все, — проворчала Лорелея. — Особенно то, что вы там живете по доброй воле.

Бакстер криво усмехнулся и ничего не ответил.

Глава 4

Замок лорда Кайси стоял в уютной долине, окруженной склонами, сплошь поросшими древними лиственницами. Деревья были настолько огромны, что всадник рядом с ними казался жалким насекомым.

Дикий Ворон задрал голову, разглядывая неохватные стволы и кривые мощные ветви. Сумрак шагал без принуждения — они давно были в пути, день клонился к вечеру, и животное спешило к теплу и корму.

Ворота были закрыты, сверху за нежданным гостем наблюдали стражники. Дикий широко улыбнулся и помахал рукой. Отворилась калитка, и навстречу Ворону, кланяясь и прижимая руку к груди, вышел привратник.

— Как поживает леди Слэйн? — спросил Дикий.

— Хворает, — вздохнул привратник. — С тех самых пор, как пришли черные вести о лорде Кайси. Лежит в постели и все время плачет о том, что ей не довелось даже похоронить его по-человечески. Молодые леди пытаются уговорить ее подняться, но все бесполезно. Болезнь подорвала ее силы.

Дикий сочувственно кивнул и пригнулся, проезжая в калитку. Внутри ждали фении, поспешившие принять его коня. В их компании Дикий отправился к замку, обмениваясь приветствиями со встречными и отвечая на вежливые вопросы про погоду и дорогу.

В главном зале слуги уже поспешно разводили в честь гостя огромный камин, сходились домочадцы, воины и прислуга.

Раньше всех прибежали три дочери лорда Кайси — Файонола, Сонга и Силис. Все они были похожи на отца — высокие для женщин, с черными тугими косами и яркими синими глазами. От них веяло молодостью, здоровьем и пышно расцветающей женственностью, особенно от старшей, от Файонолы, самой пригожей из трех. Ей исполнилось семнадцать, и если бы не смерть отца, то осенью уже бы была сыграна ее свадьба. Но Кайси погиб, а вместе с ним и ее жених — старший из братьев Вепрей.

— Рады тебе, лорд Ворон, — почтительно поклонилась Файонола гостю. — Садись за стол, на почетное место — то, где всегда сидел отец.

Тут голос девушки дрогнул, и все три две сестры захлюпали носами. Дикий осторожно приобнял Файонолу, похлопал по спине.

— Мне жаль, что лорд Кайси не встречает меня сам, как бывало. Но я приехал к вам не просто погоревать о нем. Я привез вам вот это, — Дикий достал из поясной сумы кинжал и два перстня.

Файонола ахнула, прикрыв рот рукой.

— Это кинжал и перстни отца, — вскрикнула средняя сестра, Сонга.

— Я снял их с его тела, — пояснил Дикий. — Привез вам как дорогую память.

Дикий вручил кинжал Файоноле, а перстни раздал младшим дочкам. Было много слез, ахов и причитаний. Наконец все расселись вдоль стола. Дикий обратил внимание, что на блюдах лежат по большей части мясо и рыба, а овощей и хлеба совсем мало.

— Прости, что тебя не встречает наша матушка, сказала сидевшая напротив Дикого на женской скамье Файонола. — Но она больна и слаба. Мы опасаемся худшего.

— Я зайду ее проведать, — ответил Дикий. — Думаю, поговорить с ней насчет вашей судьбы. Следует думать не только о мертвых, но и о живых. Ей еще выдавать вас замуж. Я предложу себя как замену лорду Кайси. Отведу каждую из вас под омелу вместо отца.

Файонола радостно улыбнулась ему, глаза у нее заблестели. Дикий усмехнулся — война войной, горе горем, а девушки только о свадьбе и думают. Ужин прошел довольно весело, впервые за долгое время замок Лиственниц оживился.

Налегая на пиво и еду, Дикий посматривал по сторонам. Он заметил, что в толпе слуг мелькают пряди рыжих волос. Их обладательница старалась держаться в тени, но то и дело, не в силах побороть любопытство, высовывалась вперед.

После ужина Дикий навестил леди Слэйн. Увиденное его поразило: недавно еще красивая, полнокровная женщина превратилась в разбитую седую старуху. Вдова лорда Кайси лежала в спальне, на огромном ложе, завешанном драпировками, вся опухшая, бледная и с потускневшим взглядом.

Рассказ Дикого о том, как погиб Кайси и как он нашел тело лорда Лиственниц и похоронил, вызывал у вдовы такой приступ рыданий, что лекарю пришлось пускать ей кровь и давать нюхать валериану. Дикий терпеливо ждал, когда она кончит причитать,