Месть ведьмы. Повесть - Златомира Ольгерд

– Ты пошла за хлебом. Тебя не было полчаса. Тётя Света, соседка наша, увидела тебя, лежащую на площадке у лифта. Позвонила в дверь. Я вышла и увидела тебя. Вот, – показала на пузырёк с нашатырным спиртом и ватку, – я тебе давала понюхать, чтобы ты в себя пришла. На мой вопрос, что случилось, ты закричала: «Где она?!» и все про кошку нашу бредила.

Олеся побледнела:

– Значит это был не сон?! Значит эта тварь не привиделась мне?! Почему я в обморок упала?! Что эта мерзость делала на площадке?! Почему она меня преследует?!

У надежды сердце разрывалось от жалости и горя. Она пыталась успокоить дочь, но та забилась в истерике:

– Мамочка, что происходит со мной?! Я же не наркоманка, чтобы глюки ловить! За что она меня преследует и почему я должна просить прощения?! И у кого? Мне страшно! Мне страшно! Что происходит?! Что со мной?!

– Доченька, успокойся, прошу тебя! Давай в понедельник сходим к доктору. К психологу. Возможно он выяснит причину и назначит лечение.

– Я что, с ума схожу?! Я псих?! – у Олеси продолжалась истерика.

– Доченька, не психиатр, а психолог. Это совсем другое. Вот, – накапала в рюмку корвалола и подала дочери. – Выпей и успокойся. Пойди, полежи, отдохни. А в понедельник к доктору сходим. Успокойся, родная моя, – прижала к себе дочь.

– Сходим, – обречённо проговорила и, выпив капли, поплелась в свою комнату. Надежда обратила внимание на то, что у дочери какая-то тяжёлая шаркающая походка. Но списала это на усталость и нервное перенапряжение. Пошла вслед за дочерью. Олеся попросила плед, сказав, что её морозит и клонит в сон, и чтобы не будили её к ужину, если она уснёт. Сказала, что хочет выспаться. Надежда заботливо укрыла дочь, и вышла из комнаты. Зайдя минут через пятнадцать, увидела, что Олеся спит. Закрыв дверь в комнату дочери, Надежда решила занять свою младшую, чтобы она не шумела – включила ей мультфильмы. Сама решила заняться приготовлением ужина.

Приготовив и накрыв на стол, позвала младшую дочку. Олесю будить не стала. «Пусть поспит, успокоится», – решила. Собрала Танюшу и вышла с ней во двор прогуляться перед сном. Летние вечера тёплые стояли. На площадке столкнулась со Светланой.

– Как Леська-то? – полюбопытствовала соседка. – Что это с ней было? С чего она в обморок-то грохнулась? Может она беременная? А что, – хихикнула, – дело молодое. Сейчас без мужика рожать стало модно.

– Любопытная ты больно, – буркнула Надежда. – Даже если и так, тебе-то какое дело? Сама вон, двоих внебрачных растишь. Отстань! Как-нибудь без тебя разберёмся, – отмахнулась, – иди себе, подружка, иди.

Светлана фыркнула и скрылась за дверью своей квартиры. А Надежда с дочерью вышли на улицу. Надежда не переставала думать о старшей. Что происходит с Олесей? Что будет дальше? Нужно срочно показать её врачу. Вернувшись с прогулки, Надежда заглянула в комнату Олеси и прислушалась. Дочь тихо посапывала. Лицо было спокойное и умиротворённое. Будить не стала и тихонько отошла от двери. Еще раз поужинали вдвоём с Танюшей, почитали книжку. Уложив девочку спать, Надежда ушла к себе в комнату. Включила телевизор, но отвлечься не удалось. Мысли о состоянии Олеси не давали покоя. Но незаметно женщина уснула.

Разбудил её истошный крик. Взгляд упал на часы. Было пять часов утра. Крик нёсся из комнаты старшей дочери. Надежда вскочила и побежала в комнату Олеси. Девушка сидела перед зеркалом и, закрыв лицо руками, визжала не своим голосом. Надежда подбежала к ней и попыталась оторвать руки дочери от лица. Но Олеся сопротивлялась, продолжая визжать и закрываться. Наконец, Надежде удалось уговорить дочь открыть лицо и в ужасе отпрянула.

Лицо дочери покрылось сеткой мелких морщин, а щёки едва заметно провисли. У девушки началась такая истерика, что пришлось вызвать неотложку. Надежда рассказала врачу и фельдшеру что произошло и показала им паспорт дочери. Врач пожал плечами и сказал, что есть такая генетическая болезнь, при которой люди стареют в десятки раз быстрей положенного срока и живут недолго. Сделали Олесе успокоительный укол и, порекомендовав обратиться к врачу по профилю, бригада скорой помощи уехала.

Начались больничные мытарства: врачи, анализы, лечение. Врачи ломали голову – ничего такого, что говорило бы о генетическом заболевании не находили, но Олеся продолжала стремительно стареть. Девушка дважды пыталась покончить жизнь самоубийством. Наблюдалась у психиатра. Когда Надежда пришла ко мне, Олеся выглядела на шестьдесят – шестьдесят пять лет. Но спасти её ещё было не поздно. Я попросила женщину как можно быстрей привезти дочь ко мне. И добавила, что привезти девушку должна не она, а та самая подруга, с которой девушка ездила в деревню. Надежда посмотрела на меня:

– А почему не я?! – Так нужно, – отрезала я. – Жду вашу дочь. И чем быстрей, тем лучше.

Женщина с минуту потопталась у двери в ожидании объяснений, и вышла. Через два дня Ирина привезла Олесю. Вид девушки шокировал даже меня, не раз видевшую тяжёлые последствия разного рода порчи. На меня смотрела пожилая женщина лет шестидесяти пяти. Морщины на лбу, сеть мелких морщин по слегка обвисшим щекам, вокруг глаз и губ. Заметная одышка. «Ничего себе, раздухарилась ведьмочка. Через бронхи-лёгкие решила угробить» – усмехнулась я про себя. – «Могла бы и помягче».

Пригласила девушек присесть на диван. Внимательно посмотрела на Олесю. Было ощущение, что девушка страдает тяжёлой формой бронхиальной астмы: тяжёлый вдох, свистящий выдох. Симптомы бронхиальной астмы были знакомы мне, так как моя свекровь страдала этим заболеванием. Мне было жаль девчонку. Но за причинённое зло всегда приходит расплата. Внезапно девушка заплакала:

– Что со мной?! Вы можете мне помочь?! – умоляюще смотрела на меня. – У меня болит сердце, тяжело ходить, задыхаюсь. Я скоро умру?!

– Ещё два – три месяца, и тебя не стало бы, – сказала я. – Хотя тут не столько моя помощь нужна. Все от вас обеих зависит. И повернувшись к Ирине:

– Ты больше самой Олеси виновата в том, что с ней произошло.

– Я?! – обалдело смотрела на меня Ирина. – Я-то в чём виновата?! Я сама в шоке оттого что происходит. Что с ней?!

– В том, что произошло с Олесей, ты, Ирина, виновата больше, чем Олеся, – повторила я. – Поверь – это так.

– С чего это вдруг?! – удивлённо переспросила. – Садись и слушай, – резко сказала я девушке. – Вы обидели ведьму, а это никогда не остаётся безнаказанным, поверьте мне.

– Кого?! Кого мы обидели?! – одновременно вскочили девушки. – Какую ведьму?! О чём это вы?!

– Твоя мама, – обратилась я к Олесе, – рассказала мне, что тебе приснился сон, который ты назвала странным и неприятным. Не странный он, а вещий и объясняющий тебе причину твоего старения. Я сразу поняла причину. Опыт. Немало я подобных последствий от обиженных ведьм видела. Ведьму вы жестоко обидели. Вот и получили ответ.

– Но если мы обе обидели, она-то, – показала на Ирину, – не пострадала, – заплакала Олеся.

– Ты сейчас о себе говори, девочка, – усмехнулась я. – Мне на тебя даже смотреть больно. Передо мной пожилая женщина сидит, а девичье сердце страдает. Ирина…

– А что я?! – перебила меня Ирина. – В конце концов, кого мы обидели и как?! Какую ведьму?! Бред какой-то! – возмутилась Ирина. – Я-то за что должна страдать?! Что я сделала?! Вы можете объяснить нам, наконец?! – всё больше распалялась девушка.

– Вспоминайте, какая девушка рядом с вами находилась на берегу речки, – повернулась к Олесе, – я по твоему сну все поняла, девушка… Вспоминайте, – обратилась уже к обеим, – что происходило там, на речке. Я могу, конечно, в общих чертах рассказать, что происходило. Но вам-то лучше знать, что и как.

– Ничего особенного и не происходило, – заворчала Ирина. – Мы просто купались, загорали, пили пиво, шашлык жарили.

– Вдвоём?

– Да. Никого с нами не было. Местных парней мы не звали. Они там все такие уроды. От всех конюшни и навозом воняет, нищеброды.

Я усмехнулась.

– Ладно, про навоз и лошадей мы сейчас говорить не будем. Не вспомнили, кто ещё с вами рядом находился на берегу?

– Точно! – у Олеси моментально высохли слёзы. И повернувшись к Ирине, – помнишь, там была девчонка с кошками?! Ну помнишь?! Которая потом куда-то незаметно исчезла? Ну, у которой ты велосипед брала, помнишь

– И что? – захохотала Ирина, – Олеся, ты хочешь сказать – та убогая побирушка, который ты подарила свои заношенные джинсы и потёртую футболку – ведьма?! Ну ты даёшь! Ну и рассмешила! – продолжала хохотать Ирина.

– Именно та, по твоему мнению, побирушка и есть сильная ведьма, которая наложила заклятие на Олесю. Думаю, девочка, – усмехнулась я, – она и тебе приготовила подарок.

– Мне-то за что?! И какой подарок?!

– Этого я уже не знаю, Ирина. Поживём – увидим.