Месть ведьмы. Повесть - Златомира Ольгерд

Все рассмеялись:

– Ну вот, Надюха, и решился вопрос. Тебя кошка приметила, к тебе ластится, тебе и привечать гостью загадочную – затараторила баба Сима. – Принимай нового члена семьи, тем более что и Танюшка твоя просит взять в дом котёнка. А эта, – посмотрела на кошку, – нестарая, год ей примерно. На черных-то нынче спрос великий, – засмеялась.

Надежде не очень хотелось брать неизвестно откуда взявшуюся чернушку, но кошка была ласковая, нежная. В глаза смотрела доверчиво, ласково урчала. «Возьму, – подумала, – а там видно будет. Может быть и хозяева найдутся. А нет, так пусть живёт. Лишняя не будет». Прижала кошку к груди и молча понесла домой. Её младшая дочь, пятилетняя Танюша, очень обрадовалась появлению этого хвостатого чуда. Старшей, Олеси, дома не было. Девушка на два месяца уехала со своей подругой Ириной в деревню к бабушке Ирины, где у них был огромный коттедж с большим участком земли – решили там пару месяцев на каникулах отдохнуть. Они и в прошлом году почти все лето в деревне у бабушки Ирины провели.

Надежде не очень нравилась дружба дочери с Ириной, которая была очень заносчивой и, как казалось Надежде, коварной и подлой. Всех девушек и парней, у кого туфли, футболки и брюки были дешевле тысячи долларов, Ирина считала нищими и презрительно называла нищебродами. Надежда считала, что Ирина просто использует Олесю в каком-то неприглядным качестве, как контраст, что ли. Дочь симпатичная, но не красавица, жили они скромно. Одевалась Олеся неброско. Надежда не раз пыталась поговорить с дочерью об этой странной дружбе. Но Олесю не волновало мнение матери. Такой вот она была.

Девочки учились в одной школе. Ирина на два класса старше. Непонятно чем и как привязала к себе Олесю, но дочь только отмахивалась, когда Надежда пыталась выяснить, что общего между ней и Ириной, дочерью влиятельного чиновника. Ирина таскала Олесю за собой везде и всюду: на танцы, по клубам, в деревню к своей бабушке. Отец для дочери не жалел денег на вещи, золото и Ирина шиковала. Давала Олесе одежду, украшения. Та брала и носила их с удовольствием. Благо размер одежды подходил. Надежде все это не нравилось, но Олесю невозможно было уговорить не носить чужие вещи, пусть они и дорогие, и красивые.

Олеся была равнодушна к животным: кошкам, собакам. Но не заводили до сих пор, потому что у мужа Надежды была аллергия на кошачью и собачью шерсть. Уже больше года как он умер. Теперь можно и кошку завести, тем более, она сама пришла и как будто попросила приюта. «Против черной кошечки Олеся не будет» – думала Надежда. Назвали кошку достойным кошачьим именем – Чернушка. Танюшка сразу начала играть с ней в какие-то свои игры. Вертела-пеленала как куклу, катала её в кукольной коляске. А кошка не сопротивлялась. Может с детьми росла, кто знает.

Так и зажила найдёныш обыкновенной жизнью: сыто пила-ела, спала вдоволь, купаться любила, даже плавала в ванне, чего не свойственно кошкам – любить воду. Жили, не тужили. Однажды позвонила Олеся и сказала, что они с Иришкой возвращаются из деревни. Надежда обрадовалась. Правда переживала немного, как воспримет Олеся то, что в квартире поселилась кошка.

Но Олеся не возмутилась присутствием кошки, словно не замечая её. Зато хвостатая изменила своё поведение. Завидев девушку, она внезапно останавливалась, и ждала пока та пройдёт мимо неё. Затем тихо кралась за ней, стараясь идти след в след. Смешно было смотреть на эти кошачьи чудачества. Никто тогда и не подозревал, что это смешное вскоре станет горьким. Однажды утром Олеся сидела на кровати и смотрелась в зеркало. На вопрос матери, что она там рассматривает, девушка ответила: «Любуюсь собой». Обе рассмеялись. Девушка поставила зеркальце на прикроватную тумбочку и направилась в ванную. Проходя мимо открытой двери спальни дочери, Надежда увидела кошку, сидящую на тумбочке. Чернушка пристально вглядывалась в круглое зеркало Олеси. «Кокетка», – усмехнулась женщина и позвала кошку. Но та даже не отреагировала на зов.

Надежда ушла на кухню. Олеся, выйдя из ванной, зайдя в комнату и увидев, что кошка сидит на столике, заругалась: – Если уж взяли кошку, смотрите за ней, чтобы нигде не лазила. Подойдя к столику, швырнула Чернушку на пол. Та фыркнула, зашипела, и неожиданно для всех кинулась на девушку, расцарапав ей левую ногу. Олеся вскрикнула, схватила кошку за шиворот и выкинула её на лестничную площадку. Надежда попыталась заступиться за животное, но дочь так посмотрела на неё, что женщина не решилась говорить что-либо. Девушка пошла в кухню, достала йод, вату и стала обрабатывать расцарапанное место. Внезапно она услышала лёгкий стук в окно.

Обернувшись, увидела смотрящую через стекло кошку, которую в гневе выкинула на площадку несколько минут назад. Чернушка внимательно смотрела в глаза девушки. Олеся вскрикнула. Прибежала Надежда и спросила, что случилось. Девушка дрожащим голосом сказала, что на подоконнике снаружи сидит их кошка и смотрит в кухню. Надежда подошла к окну. Из-за стекла на неё, действительно смотрела их Чернушка. Встретившись с Надеждой взглядом, кошка, как показалось, жалобно мяукнула. Женщина поспешила открыть окно, чтобы впустить в квартиру обиженную на весь свет Чернушку. Но кошки там не было. И тут Надежда замерла в ужасе. Внешняя часть подоконника была не широкой. Даже голубь едва разместился бы.

Но кошке места явно не хватило бы. Но даже не это шокировало Надежду. Их квартира находилась на восьмом этаже девятиэтажного дома. У Олеси началась истерика. Надежда с трудом успокоила дочь, хотя сама испугалась не меньше. Она увела девушку в комнату, накапала её корвалола, и Олеся уснула. Когда девушка проснулась, Надежда попыталась обсудить с дочерью событие в кухне, но девушка очень удивилась вопросу матери, как кошка могла попасть на подоконник кухни: «О чем ты, мама?». Она вела себя так, как будто ничего не произошло. Надежде показалось, что дочь как-то таинственно улыбается.

Это не на шутку встревожило женщину. Но на все её попытки поговорить с дочерью о происшествии и необходимости посетить психолога, Олеся отвечала категорическим отказом обсуждать эту тему вообще. Вскоре все вошло в свою колею. Жизнь потихоньку налаживалась, и все уже забыли о том, что произошло тогда в кухне. Только Надежда стала замечать, что дочь стала подолгу смотреться в своё настольное зеркало, чего раньше никогда не было. На вопрос Надежды, чего она там все высматривает, девушка рассмеялась: «Свою судьбу». Надежда сказала дочери, что есть давняя народная примета – в зеркало меньше смотреть, а то не высмотришь свою судьбу, а просмотришь.

Однажды утром Надежда услышала душераздирающий крик Олеси и вихрем ворвалась в комнату дочери. Девушка закрывала лицо руками и кричала не переставая. Бросилась к дочери и попыталась оторвать её руки от лица, но Олеся сопротивлялась так, как будто Надежда пыталась ей яду в рот налить. Не прекращая дикой истерики, девушка, наконец, открыла лицо. Надежда грохнулась в обморок. Придя в себя, она, решила, что все происходило в её сне. Но это была явь. Лицо дочери было покрыто кошачьей шерстью. На сей раз истерика началась у обеих. Несколько часов дочь и мать просидели, обнявшись, и не переставая рыдать. Никакие успокоительные уже не помогали.

Женщины не понимали, что произошло и не знали, что делать. Часам к трём ночи обеих внезапно сморил сон. Они решили, что пойдут в больницу или будут искать бабушку-целительницу и, обнявшись, уснули. Яркий луч солнца в окно разбудил Надежду. Она открыла глаза и с ужасом вспомнила события минувшей ночи. Будильник показывал половину девятого. Повернулась и взглянула на дочь. Олеся спала и улыбалась во сне. Лицо у неё было совершенно чистое. Женщина потрясла головой, словно старалась стряхнуть своё недоумение и ночной кошмар. С минуту она соображала, сон это был или явь. Осторожно высвободила руку и сползла с дивана, стараясь не разбудить дочь. Села в кресло и задумалась о том, что же всё-таки произошло.

Услышав шорох, вернулась из задумчивости. Это проснулась Олеся. Потянулась, и, увидев мать, сидящую в кресле, сказала:

– Какой мерзкий сон я видела. Будто иду я по берегу реки в той деревне, куда мы с Ирой ездили. И вдруг реки и берега нет, а вокруг тёмный лес. Дороги нет, а лишь едва видная в траве тропинка. По ней я и пошла. Дошла до какого-то небольшого не то озерка, не то болота. Во сне не разобралась. На берегу этого водоёма стояла древняя избушка, словно из сказки «О рыбаке и рыбке». Одолело любопытство, и я зашла в неё. А там на лавке сидит дряхлая старуха. И почему-то в моих джинсах и футболке, которые я отдала одной деревенской девчонке, пристроившейся неподалёку от нас на пляже, когда мы с Иринкой в последний раз ездили в деревню. У старухи на коленях сидит наша кошка, смотрит на меня и улыбается, как человек. Я спросила старушку, кто она, и почему живёт в такой древней халупе и такой нищете. Неужели ей некому помочь?! Ведь на дворе двадцатый век. Ещё я спросила, откуда у неё мои вещи, которые я отдала девчонке на речке. Но старуха утверждала, что я именно ей отдала эти вещи. И что у неё есть кому помочь и помогают. И добавила, что я скоро стану такой же дряхлой, как и она. Взгляд у неё был недобрый. Я испугалась и выскочила из домика. Вслед мне хохотала кошка, и я слышала, как мне кто-то вслед мерзко хихикал и шептал, что «скоро я встречусь со своим папочкой». Я побежала оттуда без оглядки, вдоль берега, вижу горбатый мост через реку. А река вроде та, что и в деревне, куда мы с Ирой ездим к её бабушке. Вдруг я споткнулась. Но не упала, а полетела над землёй, водой, мостом и упала в болото, которое, почему-то, начиналось прямо от моста. Рядом упала и барахталась Ира. Она плакала и просила меня помочь ей выкарабкаться из болота. Я кинулась, пыталась плыть, но помешал откуда-то взявшийся плот, который остановился между мной и Ирой. На нём сидела та старуха из избушки, и улыбалась. Мне было трудно дышать, я начала уставать и закричала, чтобы она помогла мне, вытащила меня. Но старуха рассмеялась и сказала, что меня, если захочет, вытащит та, которая и затащила меня в это болото. И добавила, что ещё не поздно исправить ошибку и загладить вину. Сказала, что у нас обеих будет очень трудный выбор, но именно в этом выборе и спасение. Я пыталась ухватиться за плот. Старуха покачала головой: «Не сейчас, и не сразу». И плот стал уплывать от меня. Я пыталась догнать его, продиралась сквозь трясину, меня тянуло на дно, я захлёбывалась. И вдруг начала тонуть, задыхаясь от попавшей в рот болотной вонючей жижи. Но каким-то невероятным усилием я смогла высвободить голову и руки. Возле меня опять этот плот. Только на нём уже одна Ирка, а женщины не было. Я умоляла Ирку спасти меня, но она отказалась и начала пятиться к краю плота, говоря, что он может выдержать только одного человека, и она не может жертвовать собой ради меня, без пяти минут покойника. Мне было страшно, я кричала, плакала, но Ира отвернулась от меня и стала смотреть в другую сторону. Плот опять начал потихоньку отплывать, и я почувствовала, что силы совсем покидают меня. Я плакала, что Ира меня бросила. Я ни за что так не поступила бы. Сил у меня уже не было. Рот и глаза были забиты илом. Вдруг кто-то схватил меня за волосы и вытащила меня на плот. Я протёрла глаза и увидела ту старуху из той избушки. Рядом с ней сидели две чёрные кошки. Одна из них подошла ко мне и уставилась на меня немигающим взглядом. Но я не стала отгонять её. Мне было страшно. Болело лицо, голова, руки, в груди было горячо. Я прошептала: «Можно я посплю? А где Ира?» Старуха сказала мне, если я не осознаю свою ошибку, скоро усну навечно. И добавила, чтобы я не волновалась за свою подругу – она о ней очень позаботится. Плот быстро доплыл до берега. Мне показалось, что это тот самый берег реки в деревне, куда мы с Ирой ходим загорать и купаться, когда приезжаем к её бабушке. Старуха сошла на берег, держа в руках обеих своих кошек. Повернулась и сказала мне: «Вы скоро сами ко мне придёте. Как меня найти, вам подскажут. За подругу не переживай. Да и плохая она подруга. Сама все увидишь и поймёшь. Не опоздай, Олеся. Подруге твоей ещё за тобой убирать и доедать». И я проснулась. Мама, как ты думаешь, что этот сон может значить?! Что Ира будет доедать и убирать за мной?! Ужас какой-то. Мне страшно, мама. – Не знаю. Но радуйся, что это всего лишь сон.