Тайна «Кукабурры» - Джон Кризи

В одном из домов, с фонарем над входной дверью, светились два окна. Мужчина тащил ее туда. Но чем ближе она подходила к дому, тем больше обуревал ее страх, вызванный пережитым за последние дни кошмаром. Две недели она провела в этом доме, как в тюрьме, веря, что должна быть здесь для того, чтобы помочь Дэнис. Вдруг с ужасом она поняла — Дэнис мертва!

В тот момент, когда Дорин помимо ее воли тянули по темной улице, ей вдруг представилась более отчетливо, чем прежде, фотография, напечатанная в «Глоубг», Дэннс мертва. Во сне Дэнис выглядела совсем не так.

Они подошли к двери, и маленький человек ослабил руку. Несмотря на страх и отчаяние, Дорин почувствовала прилив храбрости. Она не должна идти с этим человеком, Дэнис мертва, и с ней тоже может произойти все что угодно.

Она вырвала руку.

Оттолкнув мужчину, она ударила его ногой. Он пошатнулся и отпрянул в сторону. Она побежала, и юбка поползла вверх по ее стройным ногам выше и выше, не стесняя ее движений. Она мчалась вперед. Несколько месяцев назад она бежала на соревнованиях в Аделаиде и в беге на тысячу метров пришла третьей. Она летела словно ветер. Она не оборачивалась, так как это могло отнять у нее драгоценные секунды. Она не слышала за собой погони. Она начала задыхаться, но в то же время почувствовала огромное облегчение.

Он не преследовал ее. Он…

Он вырос перед ней, выскользнув откуда-то из переулка. Его лоб был в крови, и было похоже, что он может убить.

— Нет! — закричала она.

Она метнулась в сторону, но он подставил ей ногу, она споткнулась и упала. Все произошло так внезапно, что она даже не испугалась. Ударившись головой о тротуар, она потеряла сознание. Девушка не почувствовала, как маленький человек нагнулся, поднял ее и понес по переулку, во двор каких-то трущоб.

Когда подъехал Роджер, полицейская машина стояла на углу Нэш-стрит. Сержант лет пятидесяти из полицейского участка этого района подошел к нему и заглянул внутрь.

— Нашли? — спросил Роджер.

— Пока нет, — ответил сержант небрежно.

— Вы что, потеряли ее? — спросил Роджер резко.

— Чтобы потерять, надо было еще найти, — отпарировал сержант; он был уже в таком возрасте, когда не очень-то волнуются и переживают, если у офицера из Ярда плохое настроение.

— Кто-нибудь видел ее? — спросил Роджер.

— Не думаю, — ответил сержант. — Мои ребята и из мотоотряда проверяют несколько вариантов. Нужно время.

— Время, — проворчал Роджер с горечью, и сержант понял, что произошло что-то серьезное, хотя и не знал, что именно, казалось, это нисколько не волновало его. Роджер открыл дверцу и вышел. Какой смысл ругаться с человеком, не болеющим за свое дело?!

Радио в машине ожило:

— Вызываем комиссара Веста… вызываем…

Роджер нагнулся в машину и взял микрофон:

— Вест слушает.

— Говорит справочное, — сказал дежурный. — Вам два сообщения, сэр. Сержант Кебл выехал из аэропорта и к вашему возвращению будет ждать у вас в кабинете.

— Так.

— Некий мистер Ланселот Смит будет у вас примерно через час — он принесет списки пассажиров и командного состава парохода «Кукабурра». Это передали из городской полиции, сэр.

— Хорошо, — сказал Роджер. — Спасибо. — Он положил трубку. Настроение немного улучшилось. Они потеряли девушку, а ей, несомненно, угрожает опасность. Позади него затормозила машина, и он повернулся. Он узнал сержанта из мотоотряда. Его поразило, что тот был один.

Сержант поспешно вылез из машины и увидел Роджера.

— Добрый вечер, сэр. Похоже, мы засекли девушку. У Роджера екнуло сердце.

— Где она?

— Едем мы еще с одним сержантом, вдруг увидели ее и мужчину, по приметам — человека из Лондонского аэропорта, сэр. Невысокий парень, бледный, с прилизанными темными волосами. С ним была симпатичная девушка. Они шли, тесно прижавшись друг к другу, хотя было видно, что она не получает от этого удовольствия.

— Где другой сержант?

— Следит за ними. Они на Джонсон-стрит.

— Сможете меня подбросить туда? — спросил Роджер. Он увидел, как засветились глаза сержанта из районного участка, и неожиданно вспомнил его имя:

— Чарли, сообщите повсюду и гоните за нами на Джонсон-стрит.

— Будет сделано! — Чарли казался польщенным. Роджер сел в машину сержанта из мотоотряда, тот рванул так, словно намеревался протаранить любую машину, которая попадется на пути. Он срезал один угол за другим, мастерски управляя автомобилем.

— Опишите девушку, — приказал Роджер.

— Светловолосая, рост около метра пятидесяти, хорошая фигура, довольно большие икры, это неполный, конечно, портрет.

— Должно быть, она, — согласился Роджер.

Он заметил, что некоторые цветные останавливаются и смотрят, как мчится их машина. Они обогнули еще один угол, едва не сбив велосипедиста. Роджер закусил губу. Сержант заметно снизил скорость, и, пока они доехали до перекрестка, Роджеру казалось, что они просто ползут. Из подъезда совершенно темного дома вышел человек.

Роджер узнал сержанта мотоотряда, который тут же сказал:

— Они в том доме, через дорогу.

— Точно? — спросил Роджер.

— Абсолютно. Двое местных полицейских во дворе, сэр.

В доме через дорогу свет горел только в двух окнах на первом этаже, в остальных окнах было темно, лишь через матовые стекла, входной двери пробивался слабый свет.

— Я пойду туда, — сказал Роджер. — Если начнется заваруха, не церемоньтесь.

— Разрешите с вами, сэр, — сказал сержант, приехавший с ним.

— В следующий раз, — улыбнулся Роджер и исчез в темноте. Только действия могли вывести его сейчас из состояния нервной напряженности.

Сержант был прав, это дело не для старшего офицера. Чувство личной ответственности заставило его пойти вслед за Роджером. Он не должен допустить, чтобы Дорин Моррисон разделила судьбу сестры.

6. ИГЛА

«Нет, нет, нет», — вертелось в голове у Дорин, она уже прошла полпути по лестнице. В этом доме она провела день. Джессуп волочил ее вверх по ступенькам. Он запыхался, сопел, с трудом переставляя ноги и то и дело спотыкаясь. Ступеньки громко скрипели. Он остановился и выпустил Дорин, но она, не удержавшись, повалилась на него. Девушка и не заметила, что прижалась к его впалой груди. «Нет, нет, нет», — лишь повторяла она. Дорин была слишком слаба, слишком ошеломлена, чтобы осознавать что-то или бороться. До ее слуха долетели какие-то звуки. По скрипу она поняла, что открывается дверь ее комнаты.

— Нет! — вскрикнула девушка.

С неимоверным усилием она отпрянула назад. Раздалась площадная брань. Их тела больше не соприкасались, и она вдруг почувствовала, что его руки с бешеной силой сжимают ее горло. Казалось, воздух застрял у нее в легких и они вот-вот разорвутся от страшной боли. Он заталкивал ее в комнату. Она едва держалась на ногах. И она бы упала, если бы не эти ужасные руки, сжавшие ее шею.

Он отшвырнул ее от себя. Ударившись ногами о край дивана, она опрокинулась навзничь, но теперь она наконец могла дышать. Воздух ворвался в легкие, и от этого боль стала ничуть не меньше прежней. Она не хотела ни о чем думать. Все было безразлично. Главное — драгоценный воздух опять принадлежал ей…

Она почувствовала, что зажегся свет, потом поняла, — что Джессуп передвигается по комнате, но она не знала, где он и что делает. Яркий свет бил ей прямо в глаза, и единственное, чего ей хотелось, — это крепко зажмуриться и лежать, вдыхая в себя жизнь.

Задвигались какие-то тени: видимо, Джессуп.

Звякнуло что-то металлическое, было слышно его тяжелое дыхание.

Дорин не знала, что он готовит шприц, наполняя его из ампулы дрожащей рукой. Испуганный, затаив дыхание и, может быть, отчасти ненавидя себя, он трясся всем телом. Смертоносная жидкость начала всасываться в стеклянное тело шприца.

Она открыла глаза.

В момент неожиданного просветления она поняла, что он намеревается сделать. Подол ее юбки был почти у талии. Он держал шприц в правой руке. Она конвульсивно рванулась, но он предвидел это. Левой рукой он с сокрушающей силой надавил ей на грудь, прижав к дивану, а коленом правой ноги придавил ей ноги. Она оцепенела, и единственное, что она слышала, — это биение своего сердца. Она видела искаженное яростью лицо Джессупа, видела, как шевелятся его губы, будто он что-то говорит. Она сделала отчаянную, но безнадежную попытку повернуться, но не смогла.

Когда Роджер вошел в подъезд, там никого не было. Слабые звуки музыки доносились из комнаты справа, дверь ее была настежь распахнута. Другая дверь, слева, была закрыта, и через щель внизу пробивался свет.

Он услышал шаги на ступеньках и на мгновение остановился. Шаги, несомненно, доносились сверху.

Ему показалось, что музыка стала громче и заглушила шаги. Он начал подниматься, все время поглядывая наверх.