Третья жена шейха - Зинаида Хаустова

Я закрываю рот рукой. Хочется просто закричать. Мной овладевает паника. Я вскакиваю так резко, что Князев не успевает среагировать, и выбегаю из комнаты.

Меня ловят уже в коридорчике. Сильные руки обвивают талию и не дают покинуть блок.

— Пусти меня! — кричу я в истерике.

Алексей закрывает мне рот рукой и заталкивает в душевую. Прижимает телом к стене.

— Тише, малышка, все хорошо. Ну чего ты испугалась, глупышка?

Растерянно смотрю на него широко распахнутыми глазами. Быстро хлопаю ресницами.

Князев медленно целует мое лицо, ласкает щеки носом. Задыхаюсь от этой ласки. Вместо страха мной овладевает тягучее томление. Закрываю глаза и сразу перемещаюсь на три года назад. Ничего не вижу, ничего не слышу, только чувствую.

Чувствую, как рука с моего рта исчезает, и сквозь губы пропихивается мягкий горячий язык.

Обхватываю сильный торс руками и жадно отвечаю на поцелуй. Алексей ловит мои запястья и в следующий момент фиксирует над моей головой одной рукой.

Теперь ассоциации становятся еще больше похожими. Лихорадочно думаю, не может ли он быть моим магом. Тотчас отметаю эту идею и просто горю.

Вторая рука Князева залезает под мою футболку и уверенно ласкает тело, пробираясь к груди. Крутит сосок через ткань хлопкового бюстгалтера, и я не могу сдержать протяжный стон.

— Какая страстная малышка, — шепчет мне Князев, носом лаская кожу, — ты девственница, Лена?

— Да, — хриплю я.

— Хочешь, чтобы я стал твоим первым мужчиной? — дразняще проводит языком мне по шее.

Сердце пропускает пару ударов. Шумно вдыхаю и открываю глаза.

***

Алексей

— Ты предлагаешь мне руку и сердце? — моя лань замирает с большими глазами.

Картинка такая умилительная, что достойна быть запечатленной в романтической мелодраме. Я бы постебался в глубине души, если бы стояк не стремился проткнуть мои шорты. Сейчас что-то вообще не до смеха.

Немного отстраняюсь от девушки, опираюсь прямыми руками о стену.

— Знаешь, Леночка, у нас в стране немного другие обычаи, — вкрадчиво объясняю я, — если брак не по расчету, необходимо какое-то время пожить вместе, прежде чем жениться. Нужно понять совместимость в постели и в быту перед таким важным шагом.

— Ты предлагаешь мне быть твоей любовницей? — бледнеет лань.

Просто оскорбленная невинность. Блэд, что же с девственницами всегда так сложно? Давно бы плюнул и ушел, если бы всю ночь не преследовал образ нежный, твою мать.

— Это нормально, Лена. Согласись, что глупо брать машину без тест-драйва.

— Что? — лань хлопает глазами.

— В смысле, глупо брать платье без примерки, — перевожу с капиталистического на социалистический. — В браке люди должны заниматься сексом. А если они не подходят друг другу, зачем он вообще нужен такой брак.

— А если ты решишь, что я тебе не подхожу, то выкинешь меня обесчещенной на улицу? — уточняет лань.

— Почему на улицу, крошка? — начинает потряхивать от тупого диалога.

— Каждая девушка должна отдать мужу свою невинность. Кому нужна уже использованная? — на полном серьезе интересуется Лена

— Прости, это какое-то средневековое мракобесие. Разведенные тоже использованные?

— Разведенной быть стыдно, — уверенно заявляет лань. — Замуж нужно выходить один раз и на всю жизнь. Нужно стараться быть хорошей женой. Это долг женщины.

— Один раз на всю жизнь? Знаешь, почему один из серьезных кризисов в отношениях наступает через семь лет семейной жизни? — склонив голову, с усмешкой интересуюсь.

— Кризис в отношениях? — поднимает бровь, в глазах вопрос.

— Желание развестись, — поясняю я, — потому что ребенок уже способен к самостоятельной жизни. По крайней мере, был самостоятелен в древности. Эволюцией заложена смена партнера после этого срока.

С отстраненным любопытством наблюдаю за сменой оттенков шока в глазах Елены.

— Так ты значит представляешь семейные отношения? — тихо говорит лань. — Сначала попользовать для пробы, потом кинуть с маленьким ребенком?

Елена решительно толкает меня в грудь и выбирается из ловушки моих рук. Не пытаюсь ее остановить. Со злостью впечатываю кулак в стену. Скидываю одежду и врубаю холодный душ.

Глава 7. Просьба

Елена

Полупустой вагон метро. Смотрю невидящим взглядом в темные стены тоннеля за окном. Как-то все стало сложно в этой жизни. Наверное, с Колей нужно расстаться. Вряд ли я теперь смогу смотреть ему в глаза.

И как все это объяснить папе? Он не заслуживает такой развратной дочери. Настоящую причину разрыва ему не озвучишь. И расстраивать его я совсем не хочу. Какой-то замкнутый круг.

Одно ясно совершенно точно — с Князевым пересекаться больше нельзя. Его порочная философия доказывает, что запад разлагается и у него нет будущего.

Как бы еще заставить себя не думать об этом человеке. Если я о полумифическом маге постоянно мечтала, а тут живой человек из крови и плоти. И о нем можно не только грезить, а увидеть в любой момент. Если сильно захочется.

Это искушение теперь будет меня преследовать постоянно. Какой-то ад Данте при жизни. Почему я не могу гореть рядом с Николаем, у которого серьезные намерения? Какая-то сверхъестественная несправедливость.

Чисто теоретически интересно, грехом считаются только действия или мысли тоже? Как-то я не сильна в вопросах религии. Если мысли тоже считаются преступлением, тогда можно понять, за что мне могло быть назначено прижизненное наказание.

Снова трогаю губы пальцами. Мне кажется, что они еще хранят чужое тепло. Хотя, возможно, это только самовнушение.

Домой приезжаю позднее обычного и сразу проскальзываю в свою комнату. Сейчас как-то совсем не хочется попасть на глаза отцу.

— Фигасе, систер, а ты чего такая растрепанная? — Петя смотрит на меня удивленно.

Сразу подхожу к шкафу, распахиваю его и смотрю на себя в большое зеркало, прикрепленное с внутренней стороны дверцы. Да уж, видок еще тот. На голове художественный беспорядок и глаза лихорадочно блестят.

— Весь день бегали, некогда было себя привести в порядок. После конференции зашли к иностранцам в общежитие, Наташка там смотрела вещи, — возбужденно болтаю, избегая смотреть Пете в глаза. Беру щетку и начинаю энергично расчесывать волосы по всей длине.