Немеренные версты (записки комдива) - Владимир Джанджгава

Утром жители соседнего селения через башенный люк извлекли из затонувшего танка тело танкиста — капитана и на берегу, в трех километрах восточнее деревни Куболта, похоронили его. Так случилось, что имя и фамилию погибшего никто из местных жителей не узнал.

Вскоре к реке Куболте подошли немецко-фашистские войска. Узнав о затонувшем русском танке, гитлеровцы при помощи тягача вытащили его из реки и отбуксировали к себе в тыл.

Несколько лет назад юные следопыты-досаафовцы Фрумушикской средней школы Флорештского района Молдавии во главе с учителем Яковом Ефремовичем Кариным решили узнать имя погибшего и захороненного на берегу Куболты капитана. Однако долгое время поиск оставался безрезультатным. При содействии местного военкомата ребята узнали адреса некоторых ветеранов 16-й танковой дивизии, оставшихся в живых, списались с ними, и в конце концов цель была достигнута. Юным следопытам стало известно, что имя погибшего — капитан Яновский Эдуард Алофенсович. По инициативе юных досаафовцев в канун 30-летия Победы останки капитана Яновского были с воинскими почестями перезахоронены у монумента перед школой.

Установлены имена и многих других воинов, погибших в боях с фашистскими захватчиками на территории Флорештского района трудным летом сорок первого года. Не менее важно и то, что юные следопыты-досаафовцы Фрумушикской школы помогли отыскать и объединить большинство оставшихся в живых воинов танковой дивизии.

…Итак, 16-я танковая дивизия получила приказ перебазироваться в район Умани. На срочно созванном совещании командного состава управления и штаба дивизии комдив М. И. Мындро, комиссар Н. В. Руденко и начальник штаба А. Г. Земляной кратко пояснили, чем это вызвано.

Встретив упорное сопротивление Красной Армии под Киевом, немецко-фашистское командование решило не ввязываться в затяжные бои за столицу Украины. Некоторые вражеские дивизии перешли к обороне, а основные силы действовавшей там 6-й немецкой армии повернули на север, в направлении Коростеня. Одновременно вражеские войска осуществили прорыв южнее Киева и Белой Церкви. Стало очевидно, что фашистское командование, развивая наступление на юг вдоль Днепра, стремилось помешать отходу советских войск Юго-Западного и Южного фронтов. 17-я немецкая армия быстро продвигалась к Виннице и Умани, а 11-я румынская, обходя Умань с юга, — к Балте и Первомайску.

Выйдя на оперативный простор несколько западнее Белой Церкви, 2-й моторизованный корпус танковой группы Клейста создал угрозу прорыва в тылы Юго-Западного фронта. 17-я немецкая армия после ожесточенных боев продвинулась в район Жмеринки.

Все три советские армии — 6-я, 12-я и 18-я отходили от самой границы с тяжелыми боями и оказались сильно измотанными. В своем распоряжении фронт имел лишь единственный резерв — 2-й механизированный корпус в составе трех дивизий. Ему-то и предстояло оказать помощь 6-й и 12-й армиям.

В боях под Уманью

Завершив 150-километровый марш, дивизия сосредоточилась в лесу неподалеку от Умани. В город была направлена группа разведчиков. Разведчики вернулись необычайно быстро. Их командир, молодой, слегка прихрамывающий на левую ногу светловолосый сержант, пришел в штаб, доложил полковнику М. И. Мындро:

— В Умани фашисты, примерно до роты мотоциклистов. Располагаются в бывшем военном городке.

— Это точно? — недоверчиво спросил комдив.

— Точно, товарищ полковник. Собственными глазами видел. Ведут себя так, будто на отдых приехали. Основные силы их дивизии находятся примерно в 30–35 километрах от города.

Полковник Мындро сразу же принял решение — атаковать военный городок и уничтожить фашистских наглецов.

В бой пошла танковая рота младшего лейтенанта Мустафы Маметова. Поначалу фашистские мотоциклисты несколько растерялись, так как советские танки появились неожиданно, но вскоре опомнились и стали из-за укрытий забрасывать их гранатами. В скоротечной и жестокой схватке погибли командир танковой роты младший лейтенант Мустафа Маметов, политрук роты Виталий Дьячков, командир танка младший лейтенант Иван Обухов, механик-водитель сержант Александр Холминов, стрелок ефрейтор Иван Ревичев. Несколько танкистов получили серьезные ранения. Но враг жестоко поплатился за это. Немецкие мотоциклисты были уничтожены.

Сразу же после разгрома мотоциклетного отряда поступил приказ 16-й и 11-й танковым и 15-й мотострелковой Сивашской дивизии нанести контрудар по прорвавшемуся со стороны Белой Церкви противнику и во взаимодействии с 26-й армией генерал-лейтенанта Костенко уничтожить немецкую группировку, дав возможность нашим 6-й и 12-й армиям отойти на новый рубеж.

Не задерживаясь, дивизии двинулись на северо-запад. Тылы 16-й танковой дивизии остались на восточном берегу реки Синюхи. Поскольку большой запас горючего имелся в военном городке Умани, подтягивать тыловые подразделения ближе комдив посчитал нецелесообразным. Мне было приказано следовать вместе со штабом, чтобы координировать работу тылов, сообразуясь с обстановкой.

В первый день полки преодолели большое расстояние. Противника не встретили. Поблизости ни одного выстрела, словно и нет войны. На ночь расположились неподалеку от небольшой деревеньки, разведали ближайшие окрестности, выставили усиленную охрану.

Ночь прошла спокойно. А на рассвете снова двинулись в путь. Километров через пятнадцать, у деревеньки Харьковка, произошла первая стычка с танками врага. Как вскоре выяснилось, это были части 2-го моторизованного корпуса группы Клейста, оснащенные большим количеством мощных по тому времени машин. Фашисты лезли напролом. В ход были пущены артиллерия, минометы, авиация. Советские танкисты и пехотинцы стояли насмерть. Героизм был массовым. Это привело в замешательство даже высшее немецкое командование.

Вот, например, одна из записей, которую сделал в своем дневнике 22 июля тогдашний начальник генерального штаба сухопутных войск вермахта генерал Франц Гальдер:

«В районе Умани 16-я и 11-я танковые дивизии (1-я танковая группа Клейста. — Прим. автора) ведут упорные бои с крупными силами танков противника. По-видимому, противник бросил против нашего танкового клина соединения, отведенные с фронта, чтобы прикрыть отвод своих войск, еще действующих, западнее… из под угрозы окружения. Это, конечно, может поставить наши соединения, действующие в районе Умани, в тяжелое положение, тем более, что характер боев с 26-й русской армией не дает оснований надеяться на быстрое достижение успеха»[3].

Бои продолжались с нарастающей ожесточенностью. Немецко-фашистское командование вводило в бой свежие подкрепления. Советские танкисты продолжали сражаться до последней возможности. В бою за деревню Роги красноармеец Петр Смушков при появлении вражеских танков первым пополз навстречу со связкой гранат. Хорошо зная уязвимые места танка, он подбил один из них, а выскочивших из горящей машины гитлеровцев уничтожил из автомата инструктор политотдела Александр Резяпкин. Два других танка повернули в сторону и подорвались на минах. Их экипажи также были истреблены.