Одинокий голос в темноте - Л. Лилич

— Эй, Эми, давай зайдем в этот парк, если ты не возражаешь. У нас есть время?

— Да. Хорошо, — ответила она.

Здесь все осталось по-прежнему — высокие деревья, подстриженный газон и небольшое количество лавочек. Ничего лишнего. И если бы не пасмурное, затянутое темно-серыми тучами небо над головой, возможно прогулкой даже получилось бы насладиться. Однако Эми чувствовала, как неспокойно Итану, он весь извелся после произошедшего в университете. Даже стало жаль его, и она постаралась как можно быстрее пройти на наиболее безлюдный участок парка — к небольшому пруду. Трава была влажной и холодной, поэтому Эми кинула сумку и села сверху на нее. Одинокая утка нарезала круги по водной глади и опасливо косилась в сторону помешавшего ей человека.

Первой заговорила Эми.

— Что с тобой сегодня, Итан? Ты сам не свой.

Ответ не заставил себя ждать.

— Ты права. Мной завладели плохие мысли, и я позволил себе лишнее. Я-то привык к таким иллюзиям, но ты — нет.

— Не извиняйся. Ты уже это сделал. Я сказала, что все хорошо.

— Правда? — робкая надежда, которая слышалась в его голосе, почему-то льстила Эми.

— Правда. И все же, может, расскажешь, какие такие плохие мысли пробрались в твою голову?

— Хм, даже не знаю, стоит ли. Наверное, для нас двоих будет легче, если я промолчу.

— О, нет! Только не надо секретов, Итан! Просто поговори со мной. Есть только ты и я. У нас не должно быть никаких тайн друг от друга. Я сделаю все возможное, чтобы постараться тебя понять.

Он вздрогнул и растерялся. Потребовалось некоторое время, чтобы Итан смог собраться с мыслями.

— Только ты и я? — что-то в этом предложении заставило его горько усмехнуться. — Хочешь сказать, тебе совсем-совсем не мешает голос в голове? Ладно, можешь не отвечать, мы оба знаем, что ты скажешь. Но меня не покидает мысль, что ты пока не можешь представить, с чем столкнулась. Вопрос времени, когда ты попросишь меня убраться из твоей головы.

— Я знаю, что твой опыт с некоторыми носителями был не самым приятным, но дай мне шанс.

— Эми… Боже… — тон Итана стал тверже, но странным образом — нежнее. — Это должны были быть мои слова. Я повел себя отвратительно.

— Я тебя простила. Вот видишь, никакого конфликта, — Эми улыбнулась. — Почему ты вообще так боишься моего будущего? Из-за этих мыслей ты нервничал все утро?

— Да, будущее. Я разозлился на тебя из-за того, что ты пошла в музей. Что если мне не нравится твой Дерек? — слово «твой» он практически выплюнул. — Тебе следовало давно расстаться с ним и не тратить свое драгоценное время на неподходящего человека, особенно после слов Доминика.

— Доминик лишь предположил, он не знал наверняка. И я больше поверю в то, что Дерек украл книгу из моей квартиры, чем в то, что он мне изменяет.

— Пусть так, — не стал упорствовать Итан. — Но тогда он оставил записку с угрозой, напугав до полусмерти. Так обращаются с любимой девушкой?

Итан умудрялся цеплять Эми за живое, но при этом она не хотела прекращать разговор. В кое-то веки в ней проснулось желание высказаться.

— Я признаю, что не могу до конца его понять, но мне казалось, что все станет понятнее, если мы поговорим. Я не могу просто назначить ему встречу — знаю, что Дерек снова соврет. Мой единственный шанс — поймать его с поличным. Думаю, он и сам это прекрасно понимает.

— И вот с ним ты встречаешься…

— Я не хочу с ним расставаться.

— Почему же? Ты любишь его?

Холодный ветер создал рябь на воде, всколыхнул ветви деревьев и прошелся холодными колючками по телу. Эми поежилась и ближе пододвинула колени к себе, пряча озябшие руки у живота.

— Что вообще такое любовь? — Эми уронила голову на колени. — Ты знаешь?

— Имею некоторое представление. С высоты прожитых лет, мне довольно просто определить, что ваши отношения убийственны для тебя. Любовь, вскормленная обманом, обречена на погибель. Я волнуюсь за тебя, мне больно видеть, как ты увиваешься за ним, и ты ведь даже не любишь его, признай это, — на плечо опустилась теплая ладонь.

Что ей было делать? Эми позволила себе расслабиться под этими прикосновениями. Вскоре на другом плече появилась вторая рука. Затем последовали ласковые поддерживающие объятия. В голове стало практически пусто.

— Ты иногда так старомодно выражаешься, забавно… но ты прав. Верно. Не люблю. Я надеялась, что полюблю, к тому же я очень привязалась к нему, боялась потерять. Но, может, ты и прав. Наверное, со стороны я и вправду выгляжу жалкой, раз позволяю водить себя за нос, но… но я просто боюсь оставаться одна.

Эми почувствовала, как нежно к ней прижимается голова Итана, как его нос касается ее щеки, и как тихий голос шепчет у самого уха:

— Я не оставлю тебя одну. Только ты и я, помнишь? Твои слова. Я не заставляю тебя отказываться от всех твоих связей, конечно, но призываю подумать о разрыве отношений, однозначно осложняющих твою жизнь.

Воцарилось молчание. Ветер все завывал, но Эми уже не чувствовала такого холода, как раньше. Она повернула голову и уткнулась в чужую шею. Удивительно, но Итан имел даже запах — слегка терпкий. Что он творит с ее мозгом…

— Я подумаю над твоими словами.

— Спасибо, — ответ его полностью устроил. Итан с облегчением выдохнул, но то был лишь звук.

— Ты не умеешь изображать дыхание в этой человеческой форме? До этого же получалось, — улыбнулась Эми. — Сложно?

— Тут надо все и сразу, иногда забываю за всем следить. Сейчас попытаюсь, может, так?

Кожи Эми коснулся горячий поток воздуха, словно неподалеку находился маленький вентилятор. Это ее позабавило, и она тихо рассмеялась. В очередной раз Эми постаралась забыть, что все происходящее — не реальность.

— Щекотно, халтурщик! Воздух не должен быть таким горячим, ты и сам знаешь.

— О, подожди-ка, немного забыл, видимо. Можешь вздохнуть? — он пару секунд был сфокусирован только на дыхании Эми, даже приложил руку к ее грудной клетке, легко дотронувшись подушечками пальцев основания шеи.

— Вот так?

Она почувствовала, как мягкие губы едва коснулись ее волос, а потом теплое дыхание согрело моментально заалевшее ухо. Эми вздрогнула всем телом и, ощутив это, Итан рефлекторно сжал ее в своих крепких руках сильнее. Эми вскочила на ноги, и иллюзия развеялась. То, что начиналось как дружеские объятия, как поддержка, резко перестало таковым быть! И хотелось бы отрицать,