М.С. - Владимир Чистяков

Осталось там маленькое существо, к которому всё-таки очень привязана. Там осталась дочь. Помнишь личико… Зеленые, смешные и такие смышленые глазенки. Топот детских ножек. Почти смышленая речь.

Но нет снимка. Словно специально так сделали. Своя доля мрази есть и там. А Софи хотела помочь… Висит где-то портрет. Только есть у гениальной художницы одна черта — всегда пишет людей не такими, как есть. А такими, какими они должны быть. Или не должны, в зависимости от того, кого пишет. И что о человеке думает. И на портрете — ангел с лицом Марины-Елизаветы, а не маленькая Марина-Елизавета. Что же, сестра действовала из лучших побуждений. Создала очередной шедевр.

И только разбередила старые раны. Они и так не заживут никогда!

Некого винить.

А здесь… Куда стремится? К чему? И что делать? Она злобно усмехнулась. Что делать — известно. Пусть не лучший выбор. Но и не сотрясание воздуха. А что благодарности не объявят. Так ты всё-таки человек. И должен не стремится приспособится к этому миру и устроится в нем, а должен стремится сделать его лучше. Для всех. Ибо человеку не может быть чуждо понятие справедливости. Он должен помнить что есть что-то за пределами его норки. А смысл жизни всё-таки не в набивании барахлом норки, и жратвой — брюха.

Он в другом. Для неё — в стремлении изменить мир к лучшему.

Только слишком уж много этих любителей обустраивать свою норку. Чаще всего — за счёт других. Любой ценой. Как там съязвил кто-то «Не трать, товарищ, время зря, устраивай свой быт».

Свиней всё-таки можно вытащить из лужи с помоями. Пусть и нравится им там плескаться. Но их можно заставить встать на ноги. И превратить в людей.

Только не каждому это по силам. Здесь и сейчас — точно не по мне задача. Всех мне не поднять. Но хоть кого-то думать заставлю. А обладатели самых лучших помойных луж будут боятся. Ибо ничто и никто их не защитит. Ибо Я иду. И Я буду мстить. И Я буду карать. За тех, кто не смог сражаться. За тех, кто сдох по вашей милости. За всех погубленных вами людей. И я буду мстить. Пока рука тверда. Дрожите, двуногие свиньи. Я иду к вам.

А мне самой ничего не нужно. Если хоть кто-то из грязи вылезет — значит не зря всё было.

Только путь от человека обратно до свиньи куда проще чем от свиньи до человека. И проходится гораздо легче. СМИ, кино, телевиденье, всевозможные «звёзды» с их принципом «жить нужно в кайф» с радостью помогут.

Что же, в этом мире всеми силами культивируется клинический эгоизм. Каждый сам за себя. Лишь бы мне было круто.

Ну да я уже давно привыкла рассчитывать только на себя.

Она закурила сигару. Портсигар — подарок того человека. На фронте — вещица редкая — из дюраля сбитого самолёта с одним из высших мирренских орденов на крышке. Она догадывалась, откуда взялся этот орден. Память. И талисман. Немного суеверен был человек. Многое хотел сказать таким подарком. Сердце тогда всё-таки начало оттаивать.

Ему не слишком нравилось, что куришь. Знала об этом. Курила всё равно. Ибо часто поступала назло. А он готов был потакать этой слабости. Была для него совершенством, гордая и бешенная Марина Херктерент. Он только потом узнал, кто ты. И ничего не изменилось.

Но теперь и у тебя осталась только память. Сколько воспоминаний того мира таятся в этой вещи. Первая и последняя любовь. Грэды, миррены, чужаки… Кому здесь дело до великой войны. Здесь нет трагедий, здесь нет героев. Здесь разучились чувствовать. Здесь только грязь. Сумерки народа, государства и цивилизации.

Марина пришла из мира, где ещё есть герои. Где осталось что-то высокое.

Здесь она инородное тело. Чуждое этому больному миру.

Может, лучше просто исчезнуть? Растворится в этом мире. Пока есть деньги, а они будут всегда, вполне можно жить. Тихо-мирно. В норке.

Через сколько времени от такой жизни тошно станет? Через месяц? Два? Или быстрее? Дракон заползает в нору только раны зализывать. Снова в бой. Один против ста. Против всего противоречащего мудрой рептилии мира.

Раз уж быть инородным телом- то антибиотиком. Смертельным для многих простейших этого мира.

Было такое довольно-таки мерзкое словечко — благонамеренный. Да пусть власть или кто ещё делает что хочет. Лишь бы нас не трогали. Мы люди маленькие. Нам волноваться вредно. Пескари премудрые. Моя хата с краю.

«Тебе что больше всех надо?» Так твердят они любому, кто попытается приподняться. Сначала только твердят. Потом… У скотов ведь тоже частенько растут клыки. И острые. Как раз для тех, кто не такой.

Она сплюнула. Ветер усиливается.

«Дождь что ли несёт? Не промокну!

Болото. Какое же здесь болото! Сидите в нём по уши, и пузыри пускаете. Вылезать не хотите. Ну, ладно. Всех, не всех, а кого-то я утоплю. А кто может, благодаря мне и вылезет.

Одна против всех… Долго ли продержишься? А без разницы. Ибо драться НАДО. НАДО, и всё тут. И неважно, узнают ли люди о свершённом тобой. Ты — человек. И как человек и поступай».

Марина сильна. Очень сильна. Но пошла на того, кто заведомо сильнее. Что же, враг ещё не знает, что война объявлена. Но скоро узнает. Только после какого удара? Узнает рано или поздно. Инстинкт самосохранения, он и у таких развит. Но у меня-то он напрочь отсутствует. А тот, кто слишком трясётся за свою шкуру, даже в мыслях не сможет представить, как будет действовать тот, кто эту шкуру вовсе не ценит.

Сашку подняли ни свет ни заря. Почему-то Олег. Пригрозил вытащить из кровати, и в таком виде и доставить на место проведения мероприятия. С таким аргументом спорить сложно. Хотя собиралась и даже в машину садилась на совершенном автопилоте. Немного начала приходить в себя уже в нескольких километрах от города. И что же на этот раз затеяли?

Судя по масштабам их прошлых мероприятий, да жутко загадочно-довольной физиономии Софи, от предстоящего можно ожидать всего, вплоть до начала Третьей Мировой войны. Хорошо, хоть Марины нет, и все по крайней мере будут трезвыми. А то последняя гулянка… Не столь важно, чей был день рождения. Кажется, Сергея… или Олега. Присутствовала и Марина. Укушались все капитально. Сама Сашка крепко перебрала «Мартини». Но как оказалось это были только цветочки. «Ягодками» оказалась поездка по ночному городу на джипе со в стельку пьяной Мариной в качестве водителя. Думать надо было!!! Сама, по собственной воле, села в машину родственничка японских летчиков. Да ещё и пьяную к тому же.

НЕЧТО!!!!

Вой милицейских сирен, мелькание огней, рев мотора, Марина, орущая все подряд от «Крейсера «Варяга» до «Атаса» вперемешку с «Банзай», «Гарде» и «Ура», взвизги тормозов — всё смешалось в каком-то сумасшедшем калейдоскопе. Казалось, что на всех светофорах вовсе отсутствует зеленый свет. Есть только постоянно горящий красный. Хмель у Сашки из головы испарился начисто. Кажется, она даже молилась. Конечно, её рано или поздно убьют… Но не так же!!! Не в двадцать же лет!!!

Только к утру вылетевший из головы хмель почему-то вернулся обратно. Сидела за столом часа полтора, уставившись в одну точку и обхватив голову руками. Да ещё и Софи добавила. Пришла. Свеженькая. Как песочком надраенная. Ни в одном глазу, хотя загружали её в разлюбезный «Бентли» чуть ли не по частям. Милейше улыбнулась, и живописно, с массой интересных и познавательных фактов принялась рассказывать подробности вчерашней поездочки. Сашка сидела, тупо глядя в одну точкуробностей принялась рассказывать подробности вчерашней поездочки. Кое-что стало всплывать в памяти. Кусками. Урывками. Осколками. Приходило осознание: неужели все это она и Марина вытворяли? И запоздало возвращался инстинкт самосохранения, явно бравший вчера выходной.

Братцам Шумахерам точно пора на пенсию! Вместе со всей Формулой 1!! Если рулит Марина!!!

А зеленоглазая наша с утра пораньше отправилась продолжать банкет.

Крупно же ей повезло, ибо дослушав Софи Сашка готова была убивать.

С особой жестокостью.

— Куда мы едем?

— На аэродром. В курсе, чем сейчас ваша авиастроительная промышленность занята?

— Открывашки для пива делает.

— В основном. Но кое-где и более достойным делом занимаются: выпускают по старой технологии истребители времен войны. Игрушки для богатых бездельников по паре сотен тысяч зеленью за штуку. А то и дороже.

— Ничего себе, достойное занятие!

— Давай не будем обсуждать наш бардак, а подумаем о приятном: Софи парочку машин прикупила. Не её стихия спортивные самолеты. А это истребители.

— Так вот почему она такая довольная ходит!

Совершенно по-детски любит Софи небо.

Покрытый зелёными и черными пятнами новенький ЯК — истребитель. То ли спарка, то ли от природы двухместная машина. Пахнущая свежей краской и лаком, резиной и металлом. Вся такая нереально-новенькая. На мгновение Сашке даже показалось, что перенеслась в прошлое. Во времена Великой Империи. В те времена, когда новенькие ЯКи особо не удивляли никого. Ибо были они немаловажной частью жестокого, но все-таки такого прекрасного мира.