Жертвы Подземья - Артемис Мантикор

— Какая тебе разница, если тебя самого уже не будет?

— Умеешь хранить тайны? Хотя, кого я об этом спрашиваю. Конечно, умеешь.

— Не тяни. Мы ведь с тобой с одного призыва.

— Видишь ли, дружище. Есть шанс, что для меня это будет не совсем конец. Только тсс. Это секрет

— С этого надо было начинать, — я хмуро выдохнул, нагло взял у него флягу с настойкой и сделал несколько больших глотков, а искатель вытащил из инвентаря вторую рыбину.

Нут, в ближайшее время я точно ничего не захочу есть. Вид украшенного внутренностями подруги плотоядного плюща до сих пор стоял перед глазами. Равно как и слова девушки: «Потом напомни, преподам пару уроков теории магии». Когда «потом», Рута?

Покончив с трапезой, искатель спрятал флягу в инвентаре, махнул мне рукой и направился спать. Я же продолжил сидеть в одиночестве, невидящим взглядом рассматривая серый песок под ногами.

— Как ты, Сион? — я вздрогнул, услышав непривычно тихий голос Мархи.

— Жив. Что со мной станется? — отмахнулся я, не оборачиваясь. — Я её знал не так долго, как ты.

— Этого не должно было случиться. Глупая смерть.

— Мы могли потерять больше, — ответил я лидеру отряда. Поддержка ей сейчас не помешает. — Кстати, я ведь тебя ещё не поблагодарил за то, что ты меня вытащила там, наверху.

— Не стоит, лекарь. Ты тоже нас всех выручал своей магией.

— Тем не менее я всё ещё опасен для всех вас.

Темная кивнула, но дальше разговор не зашел. Я молча сидел, стараясь ни о чем не думать, но мысли все равно лезли в голову вопреки всем моим попыткам остановить внутренний диалог. Еще несколько циклов назад с нами была Рута и мы радовались побегу от нечисти. Семьдесят второй уровень. Почему именно она? Как такое вообще получилось с сильнейшей из нас? Если бы я только остался с ней, когда диск подъёмника начал крошиться. Я ведь лекарь. Пытаюсь им быть. Где я ошибся, Ласка?

Или просто разбился бы, упав рядом с ней на камни, если в её гибели виноват всё-таки не плотоядный плющ, а несчастный случай.

Знаю, что глупо, но примерно такие мысли я и крутил в голове. По кругу запускал воспоминания боя, поглядывая логи. Это слово силы, активно применяемое многими в отряде, помогало изучить подробное описание любых событий боя с точки зрения чисел. Мир редко делился конкретными значениями и видя, как враг вгрызается в ногу друга, ты видишь лишь проседающую полоску здоровья. Но в логах система не стеснялась и щедро описывала и затраченные объемы маны, полученные повреждения и множество невидимых глазу мелочей.

Насколько силен твой враг, как много урона проходит по тушке противника тем или иным заклинанием, тоже можно было узнать там. А главное — если как следует освоиться в этой системе, можно практически восстановить полную картину боя.

Этот мир удивителен. Неужели он все это просчитывает и измеряет только для нашего удобства? Он настолько добр или так просто за нами интереснее наблюдать? Что ты хочешь от нас всех, Мельхиор? В любом случае, такая помощь просто неоценима для всех, кто умеет думать и анализировать.

Считает ли Ласка по-прежнему этот мир раем?

— Пойду прогуляюсь, — бросил я тёмной, поднимаясь. Девушка тревожно посмотрела на меня, и я даже мог бы сейчас прочитать её мысли. Но говорить ничего она так и не стала. Мне же действительно нужно было хоть немного пройтись, привести свои мысли в порядок.

20. Плотоядный плющ 4/4

Этот остров был примечателен еще тем, что корни здесь удерживали хорошо сохранившуюся мощеную улочку со ржавой скамейкой и фонариком. Мы оказались тут, спустившись на веревке по корням с островка выше. Тот был обычным для здешних мест комком, покрытым плотоядным плющом. По счастью, тамошний плющ с нами решил просто не связываться, прикинувшись обычным растением.

То, что мы приняли за мертвый лес, оказалось вполне себе ухоженным парком. Хоть и не менее от этого мертвым. Пройдя через небольшие заросли голых деревьев, я вышел на другую мощеную улочку. Она была узкой, словно предназначалась максимум идущим в обнимку парочкам, а через несколько метров, у развилки, находилась уютные детские качели с изящным фонарём. Если бы я умел рисовать, счел бы это за картину идеальной осенней романтики. Лишь, звуковое сопровождение в виде скрипа ржавых петель больно резал чуткие эльфийские уши.

— Следишь за мной? — голос Ранники я не сразу узнал. Слишком хмурым и мрачным он был, словно принадлежал не ей вовсе.

Водная чародейка слабо раскачивалась на ржавых трубках, оставшихся от деревянного сидения. Упираясь ногами в торчащий камень, она вызывала слабое движение качели, больше угадываемое по звуку, нежели движению. На шее девушки радовал глаз новый атрибут — широкий шерстяной шарф, укутавший шею от легкой прохлады застывшего острова. Глаза Ранки смотрели в одну точку, словно бы у давно почившей рыбешки. Да и воли к жизни в них было примерно столько же.

— Нет, просто решил прогуляться, — честно ответил я.

— Правда? И что, нашел что-то? — в её словах с большим трудом узнавались вопросительные нотки за потоком апатии.

— Только остатки мертвого плюща. Может, он украл где-то морозное заклинание и сам себя прикончил вместе со всем островом?

— Не знаю, — полуэльфийка безучастно пожала плечами. Моя первая попытка разговорить девушку официально провалена.

— Что с тобой, Ранника? — решился я пойти прямо. — Я же вижу, что с тобой что-то не так.

— Ух ты, с каких это пор твари пустоты стали такими добрыми? Разве ты не хочешь меня сожрать?

Вот так поворот. Она что, в обиде на меня? Но за что? Просто за то, чем я являюсь? Как раз Ранника вполне могла бы догадаться и раньше.

— Пустотники чувствуют чужие эмоции.

— Правда? — повторилась девушка, но на сей раз в ее голосе мелькнула нотка настоящего, а не наигранного интереса.

— Угу. Нас еще называют темными эмпатами. Уже сейчас я читаю почти все негативные чувства. Но в будущем эта способность должна еще развиваться.

— Это что-то вроде чтения мыслей? — продолжила допытываться Ранника.

— Не совсем. Например, если ты разозлишься, я точно об этом узнаю. Но о