Девяностые. Север. Повести - Владимир Маркович Гринспон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Найди одного, без семьи, самого пьяного. Полетит, когда проспится. Посадим кореша.
Во Внуково, например, Влад никогда не обращался в кассу. Там всегда было «глухо». Были такие транзитные кассы. Там сидели тетки в возрасте, всё на своём веку повидавшие, и державшие смену в своих «рукавицах». Добавив к сумме за билет червонец, Влад всегда улетал на остро дефицитный Норильск без задержек. Один раз даже летел из Киева. Вез с собой три знаменитых Киевских торта. Улетел с двумя. Один съели в транзитных кассах.
Ну а в постперестроечный период частная фирма Влада с товарищами снабжала Норильскую авиацию топливом. Завозили в навигацию на год вперед. Тут уж любые билеты были не проблемой. А еще лучше было летать с попутными грузовыми бортами.
* * *
А какие встречи и знакомства случались на воздушных перекрестках…
Влад с начальником наладочного участка летят в родной Ангарский трест. Предстоит сдача экзаменов на ряд специфических технических допусков. Затарились подарками. Всегда в трест везли деликатесы северных рыб. В обратный путь друзья нагружали норильчан дарами своих огородов и тайги. В Красноярске сели в АН-24 до Иркутска. Время было к вечеру. Рассчитывали успеть добраться до Ангарска, там от аэропорта километров 70 на такси, в гостиницу, к отбою.
Лето. Погода прелесть. Но нет. Сидят. Опять почту ждут. Проходит час. Второй! С утра не ели. Решили перекусить, благо с собой такая вкуснота в картонных ящиках. Да и горло промочить есть чем. Расположились в проходе на коробках. Дух по салону пошел сказочный. Стюардесса прибежала с возражениями, мол что это за ресторан!? Получила в подарок две большие копченые рыбехи, махнула рукой и унесла «улов» в кабину. Да еще стаканы вынесла.
Выпили по первой. Закусили. Тут с соседнего ряда подвигается в их сторону статный, высокий полковник в мундире.
— Разрешите, ребята, присоединиться. И достает из своей картонной тары бутылку марочного грузинского коньяка. Вылета ждали еще часа три. Сколько раз рука полковника ныряла в ящик за очередной бутылкой Влад не запомнил. Полковник оказался начальником тыла группы наших войск в Монголии. Летел "в ставку" на совещание. Когда друзья проснулись во время посадки в Иркутске, было уже около двух часов ночи. Полковника встречал боец на УАЗе.
— Ну куда вы, ребята, среди ночи поедете. Айда со мной. В нашу гарнизонную гостиницу. Утром поедете.
Утром друзья уже не застали вояку. Он рано убежал по делам. А запомнился. Настоящий полковник! Немногословный, мудрый в речах и суждениях. Крепкий здоровьем.
* * *
Влад распаковал заботливо разложенные на каждом пассажирском кресле подушку и плед. Решил вздремнуть…
* * *
— Молодой человек! Посадка. Спинку кресла поднимите. К Одессе подлетаем.
Что за чушь! Какая Одесса? Влад вынырнул из глубокого сна…
— Черт возьми! Приснилось! Он гнал от себя это воспоминание почти сорокалетней давности. Так во сне догнало!
* * *
Это было осенью. Где — то в начале восьмидесятых… Влад с начальником управления Александром Николаевичем возвращались из очередной командировки. В Красноярском аэропорту уже часа четыре ждали посадки на Норильск. Норильск был закрыт. Пурга.
Ждали с комфортом. В зале для советских, партийных, профсоюзных и прочих руководителей высокого ранга. Сейчас бы сказали VIP персон. В этом уютном помещении работники фирмы, в которой Влад трудился, частенько находили радушный прием. Хотя масштаб их «конторы» на VIP не тянул. История была любопытная.
Начальником отдела снабжения у них работал Юрий Павлович Вельский. Образования у него не было никакого. 17 летним подростком, в 1945 году, он заканчивал в ускоренном режиме училище связи на Урале. Должен был летать радистом в дальней авиации. Но повоевать не успел. Так и остался на гражданке без определенной специальности. В управлении он несколько лет работал маляром, красил металлические электрошкафы и детали из пульверизатора. Но потом был избран парторгом, заработал приязнь руководства. Вот годам к сорока получил должность главного по снабжению.
Но главными достоинствами Юрия Павловича были неунывающий, веселый нрав, общительность, оптимизм. А, главное, отличная способность в любой момент собрать компанию для веселого застолья. Будь то в кафе или ресторане, хоть у себя дома. Готовил он сам. Отлично. Жена — учительница даже в кухню не заходила.
Так вот, приехав как — то из очередной командировки, Палыч собрал небольшой сабантуй после работы у себя в отделе и поведал коллегам о результатах вояжа. Нет, не об успехах в выбивании дефицита для работы. На этот раз он рассказал о новых, и как оказалось, очень полезных знакомствах.
— Ну, ребята! С какой я дамой «подружился»! Галина, работает зав залом для шишек в Красноярском аэропорту. Бывшая стюардесса! Сейчас заработала хорошее место. Да и возраст уже не для стюардессы, хотя… — он причмокнул сочными губами. Все в смене ей подчиняются. Так что с билетами, или еще чего у нас теперь проблем нет. Кто в командировку поедет, или в отпуск, дайте знать. Я ей позвоню.
Постепенно основная часть командированных из управления Влада прошла через гостеприимные руки Гали. Кто не сильно блюл верность своим «половинам», а тем более холостяки, обзавелись близкими подругами из Галиного окружения. И часто встречая гостей из Норильска, Галина просила ставить самолет на стоянку № 1, в пятидесяти метрах от VIP зала.
А там уже в зависимости от свободного времени. В буфете были наилучшие для той поры напитки. Закуски — сплошной дефицит вплоть до икры любого цвета. Если разыгрывался аппетит посерьезнее, приносили горячее из ресторана. Северяне не экономили.
Итак. Вылет отложили на сутки. Начальник Влада отнюдь не переживал из — за задержки. Он уже давно обнимал, и довольно крепко, одну из Галиных подруг — администратора аэропортовской гостиницы. Влад же, далекий от подвигов Казановы, после нескольких добрых рюмок коньяка, вдруг загрустил по своей маме.
— Вот уже два года в родных местах не был! Мать не видел. А хорошо бы сейчас к ней в Измаил махнуть! Вот бы обрадовалась! Что здесь киснуть, всё равно, раз задуло, то суток на трое. Из Москвы до Одессы, а
