Игрушка судьбы - Мэри Дехейм

Но даже эта новость не ошеломила Морган.

– О, этого следовало ожидать! Он всегда завидовал моей семье, особенно владениям отца. Но мне, конечно же, вернут теперь поместье.

Нед нахмурился:

– Возможно. Но ходят слухи, что Кромвель преподнес Фокс-Холл в подарок королю. А тот, в свою очередь, подарил его Екатерине Говард.

Морган стукнула ладонью по столу:

– Фу! Да кто такая, наконец, эта девица?

Уилл Герберт рассказал, что это восемнадцатилетняя племянница Норфолка, пухленькая и милая, как персидская кошка. Она стала одной из фрейлин Анны Клевской, а теперь Норфолки усиленно подталкивают ее в объятия короля.

– Ладно, – сказала Морган. – Сейчас не стану об этом думать. Вообще, я не хочу сегодня ни о чем думать, даже о возвращении в Белфорд к детям.

Том поднял глаза от бокала с виски.

– Ты намерена вернуться в Белфорд?

– Я должна. Необходимо забрать детей у Джеймса. Очень тревожусь за их безопасность, особенно за Анну.

– Ты ставишь перед собой еще одну нелегкую задачу, – предупредил Том. – Я поеду с тобой.

Морган задержалась в Лондоне всего на пару недель. Она побывала при дворе, но большую часть времени проводила с Томом в Сеймур-Плейс. Время от времени она чувствовала себя порочной женщиной, просто распутницей. А вообще радовалась тому, что проводит время с Томом, и наслаждалась их взаимной страстью.

Как-то раз в Уайтхолле Морган, беседуя с одной из дам, глянула через ее плечо и заметила пристальный взгляд Тома. Кровь быстрее заструилась по жилам, вспыхнула огнем, и Морган охватила радость и гордость обладания. Она знала – Том принадлежит ей. И в этот момент была абсолютно уверена, что любит его.

Морган успела повидаться с Ричардом и Маргарет Гриффин, издалека видела короля, поболтала с графиней Суррей и однажды краем глаза заметила Анну Клевскую. До отъезда в Белфорд оставалось всего два дня, когда в Лондон приехала Нэн. Она ждала второго ребенка, и Морган переживала, что путешествие по летней жаре может повредить кузине.

– Чепуха! Я здорова как ломовая лошадь! – заявила та. – А вот матушка, – печально добавила она, – слабеет день ото дня. Она сильно сдала с тех пор, как арестовали графиню Солбери.

Они проболтали битых три часа. Нэн слушала рассказ о последних событиях и лишь изумленно вскрикивала и вздыхала.

– Некоторые слухи дошли до меня даже в Вулф-Холл, – сказала она и после вопроса Морган сдержанно проговорила: – Что ты любовница Тома Сеймура.

Морган встала и отошла к туалетному столику.

– Это правда, Нэн, – сказала она, переставляя розы в вазе.

– Странно, – задумчиво пробормотала Нэн. – Я помню, как он приезжал к твоему отцу, когда мы были еще маленькими, я даже думала, что ты выйдешь за него замуж. Вместо этого за Сеймура вышла замуж я… Как давно все это было.

Генрих Тюдор дал понять достаточно ясно: с него хватит всяческих Уолси и Кромвелей. Отныне он будет править сам, без советников.

– Нед огорчен, – сообщил Том Морган как-то июньским вечером. Нежно целуя ее в губы, он спросил: – Как ты считаешь, мне стоит огорчаться вместе с братом?

– Он граф Хертфорд. У него множество земель и всяческих привилегий, – отвечала Морган. – С тех пор как вы стали дядями принца, ваше положение существенно улучшилось. Полагаю, чем старше будет становиться Эдуард, тем больше у вас будет преимуществ.

– Хм… – Он погладил ее сквозь тонкий шелковый пеньюар. – Я предпочитаю только тебя, дорогая.

– Как приятно это слышать, – вздохнула Морган, – поскольку я тоже предпочитаю тебя всем радостям мира. О, Том! – воскликнула она, почувствовав его руку между бедер. – Странно, мне понадобилось так много времени, чтобы понять, как я люблю тебя!

Том откинул воздушный подол ее пеньюара.

– Я тоже не сразу осознал это. – Его ярко-голубые глаза изучали изгиб ее бедер и талии, волнующий треугольник внизу, который как магнитом притягивал его губы.

– А когда именно, Том? – задыхаясь, спросила она, пока он, опустившись на колени, покрывал поцелуями средоточие ее женственности. – Ты никогда не рассказывал мне.

Но Том был слишком занят, чтобы отвечать. Его язык скользил по всем уголкам жаркой плоти, а Морган едва держалась на ногах, вцепившись руками в его кудри. В конце концов оба рухнули на диван, и он сорвал с нее пеньюар, одновременно освобождаясь от собственной одежды.

– В Белфорде, в тот раз, когда буря занесла меня в те края, – он отбросил платье на стул, – ты была как спелая тыквочка, такая пухлая и совершенно несчастная – или мне так показалось, – и я понял, что сражен.

Морган расхохоталась, восхищенная абсурдностью его объяснения, очарованная страстью, с которой он целовал ее шею, грудь, живот. Их любовь была само совершенство: Шон ухаживал за ней, Ричард будил в ней чувственность, Джеймс просто женился на ней – и лишь Том предложил ей не только свое сердце, но и тело, принес удовлетворение ее плоти и мир душе.

Впрочем, был еще Френсис. Даже в самых жарких объятиях Тома образ Френсиса время от времени всплывал в ее сознании. Но любви к Френсису Морган не испытывала, одно лишь животное влечение, будившее их безудержную похоть. Френсис во многом уступал Тому – ему недоставало очарования, изящества, романтического настроя. Том, может, и имел репутацию повесы и бабника, но вместе с тем был джентльменом и прекрасно понимал, как следует обращаться с женщиной, какие говорить ей слова.

Но в данный момент Морган желала слышать только свой собственный стон удовлетворения и восторга. Том прижался к ней всем телом, и она ощутила, как он буквально взорвался у нее внутри. Они вместе пришли к финишу и взмыли в заоблачные дали на волнах блаженства.

Чуть позже, когда они лежали, обнявшись, на тесном диванчике, она сказала ему, что думает об их чувствах.

– Совершенство? – переспросил Том. – Скорее чудо, но не совершенное.

– Почему?

– Потому что, – ответил он, – мы любовники, а не супруги. Я слишком долго ждал любви, чтобы не стремиться к постоянству.

– Но это невозможно! Ты предлагаешь мне развестись?

– Именно. – Том разомкнул объятия и встал, направляясь к шкафу за халатом. – Ты вполне могла бы найти для этого основания. Джеймс явно не в себе: он едва не казнил тебя. Должен быть какой-то выход. И давай сначала позаботимся о детях, сделаем все, чтобы они были в безопасности, а потом вернемся в Лондон и подумаем, что можно сделать.

Морган смотрела на Тома, широко распахнув глаза.

– Ты серьезно! Ты собираешься на мне жениться! Не могу поверить!

– Постарайся, милая. Ради всего святого, неужели ты не чувствуешь, как я люблю тебя?

Возвращение в Белфорд заняло целых шесть дней. Сейчас, когда Лондон остался позади, Морган могла думать только о встрече с детьми. Больше месяца прошло с тех пор, как она обняла их в последний раз.