Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том III. Книга I - Юрий Александрович Лебедев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ю. Л. Но там-то как было подано: шампанское, генералитет, лично Путин!
Г. К. Ну, да, несколько новостных роликов… Два или три…
Ю. Л. Но ни о ком больше этого не было!.. Хотя, конечно, открылось это уже в то время, когда и о разных знаменитостях столько всего «пооткрывалось», вплоть до постельного белья…
Г. К. Ничего особо не открывалось, кроме «жареного»…А это… Ну, чего там! Вручили, пару вот таких публикаций брехливых с фотографиями перепутанными… И всё затихло. Ну, и… В этой теме остались только причастные или конкретно посвящённые. А от массы народа трудно ожидать, что кто-то что-то знает…
Ю. Л. Н-да… Ну, ладно, время меня уже поджимает, пойдём, ты что-то хотел показать у тебя в компьютере.
<После просмотра были скачаны некоторые семейные фотографии и Геннадий начал собирать меня в дорогу, предлагая захватить кое-что из съёстных припасов, изготовленных из плодов и ягод, выращенных на даче – варенье, домашнее вино и т. п.>
Ю. Л. А, кстати, как Жорж относился к спиртному?
Г. К. Ну, что б он напивался или пил беспричинно – я такого не помню! У него, как и у меня, и у моего отца, и деда это было совершенно естественно и легко. То есть, большого интереса не было. Но! На праздники, или на семейные даты, он мог, как и мы с Верой, выпить вино, или побравировать – «уиски». Хоть Жора Каграманов и любит посмаковать – мол, был он почитатель или любитель этого напитка, но, на самом деле, было это крайне редко, и сам он за этим не гонялся и не увлекался… Дядя Жорж не был ни аскетом, ни трезвенником, но и не… По крайней мере, на даче у него из алкоголя бывало только то, что я привозил – самодельные вина. Он относился к ним с интересом и охотно употреблял. А так… Он не держал ни вина, ни, тем более, водки…
Ю. Л. А в еде? С тётей Милой когда Вы жили, их отношение к еде…
Г. К. А с едой… В большей степени заведовал он, поскольку тётя Мила была домоседка и, как правило, было так. По телефону она ему говорила: «Ну, ты с работы пойдёшь, зайди к студентам». (Это у нас так называлось – была у студентов хорошая столовая и кулинария). И он заходил в кулинарию, что-то там брал – биточки, котлеты – и что он там покупал, то она и готовила. То есть, он не диктовал, но и тётя Мила не задавала тон… Гурманом, как таковым, он особо не был, а был непривереда…
Ю. Л. Ну, кстати, что такое кефир с перцем и солью, я узнал, когда однажды ночевал у тебя…
Г. К. Может быть! Я это весь институт практиковал, и в детстве, и первое время тут…Это сильно тонизирующий напиток. Это вкусно, это тонизирует и это освежает… А в детстве я так пил простоквашу – не со сладостями, а с солью, с перцем… Это ещё от деда, дед это часто… Или мы в простоквашу крошили лук, редиску, опять же с солью, с перцем… Почему-то это называлось окрошкой… Не квасная, а простквашная.
Ю. Л. И ещё… Вчера Вера зацепила эту тему… Он об американских вещах рассказывал мало…
Г. К. Нет, он, допустим, с восторгом рассказывал об их технических достижениях, плевался по поводу нашей серости, убогости и технической отсталости… И это порой резко, как он умеет, вспыльчиво так… Но, сказать, что он хаял или восхвалял Америку, таких крайностей у него не было…
Ю. Л. Он не был крайним человеком ни в чём!..
Г. К. Да…
Ю. Л. И вот ещё… Я со своим хреновым английским ещё внимательно не копал американскую прессу, но если ты наберёшь в Яндексе «Жорж Коваль» и кликнешь картинки, ты там найдёшь фотографии американские, появившиеся сейчас, после присвоения…
Г. К. И что? Там есть что-то новое, кроме известных нам армейских фотографий Жоржа?
Ю. Л. Да, есть там одна замечательная фотка, где некая американская красотка и он…Явно, где-то на отдыхе… В полуобнику…
Г. К. Это точно дядя Жорж? Отцовская фотография с красотками в обнимку есть…
Ю. Л. Нет, отцовская – это до 1932, а это – сороковых годов.
Г. К. Ну, что ж! Он сам намёками, этак, закатывая глаза… Не скрывал – мол, были женщины… Ну ведь десять лет!.. И, я думаю, тётя Мила это прекрасно осознавала. И потом, во-первых, для поддержки легенды ему нужно было вести себя естественно, потому что если бы он вёл себя как коммунист…
Ю. Л. Истинный…
Г. К. Да… «Прежде всего революция, а потом женщины», это бросилось бы в глаза… Так ведь?
Ю. Л. Да… С этой фоткой я очень хочу разобраться. Красивая американка…
Г. К. Ты мне перешли ссылку на неё…
Ю. Л. Ладно… И эта история с тётей Милой, из его писем оттуда… Тётя Мила написала ему, что кто-то из грушников говорил ей, что, мол, да, он на спецзадании, но он не хочет, чтобы вы приехали к нему…
Г. К. Слушай, мы с тобой с самого начала говорили, что она должна была знать, куда он едет, ещё при вербовке. И уже тогда было понятно, что он не хочет, чтобы она туда приехала. Да и не могла она к нему приехать!..
Ю. Л. Тем не менее, она написала ему…
Г. К. Что, «Ах, ты так! Ты от меня отказываешься!..»
Ю. Л. Ну, что-то в этом роде, вероятно…
Г. К. А он ей, конечно, отвечал, что, мол, приеду и морду набью тому, кто это тебе сказал!.. Это ведь действительно грубая работа этих грушников или гэбэшников…
Ю. Л. Там могла быть такая элементарная личная ситуация. Тот агент, который «вёл» её и его, имел интерес к ней и такую байку мог ей подпустить…
Г. К. Ну, да, конечно…
…………………………………………………………………………………
Ю. Л. Ну, что ж! Подводим итоги…
Г. К. Ещё я хочу дать тебе баночку яблочного повидла. Хочешь?
Ю. Л. Нет…
Г. К. А вот сок яблочный…
Ю. Л. Нет…
Г. К. Тогда пойдём на балкон – по последней курнём и начнём одеваться…
04.12.13
Беседа с Александром Владимировичем Малковым, профессором,
