Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том III. Книга I - Юрий Александрович Лебедев

Буквально чуть ли на ногах едва стоял… Я привёз его домой, и он слёг – день, другой, третий… А у меня на работе – капремонт, я обязательно там должен быть, а он – лежачий… Страшно, конечно – в его возрасте. Что делать? Его и в больницу нельзя положить – кто он здесь? У него ведь и карточки здесь нет, да и не было у нас тогда приличной больницы – медсанчасть от комбината. Не мог я его туда положить… И мы стали искать через знакомых частного врача. И нашли терапевта-невропатолога, которая приходила к нам домой и проводила лечение. Это оказалась женщина лет 40, симпатичная, тактичная, очень приятная… Она мне понравилась как врач, когда я увидел, как она с ним общалась. Они беседовали порой часами, а пробыл он у нас тогда месяц! Она и уколы ему делала, и всякие советы давала – что ему можно, чего нельзя… И какие-то разговоры у них «за жизнь» шли… А я после этих бесед где-нибудь на кухне, конечно, расспрашивал её: «Ну, что? Ну, как? Что это такое?». А она мне с придыханием: «Всё будет в порядке… Это такой человек!.. Такой человек!». В таком восторге… Ошеломлена…

Ю. Л. Представляю себе!..

<Вспоминала этот эпизод в одном из наших разговоров и В. И. Коваль. После очередного визита врачихи Жорж как-то бросил: «А ножки у неё ничего…». Я, говорит Вера Ивановна, начала его стыдить – мол, как Вы, в Вашем-то возрасте, можете так говорить… А он только улыбнулся и промолчал.>

Г. К. Это я всё к тому, что в его поведении тех лет не было ничего такого, из-за чего его можно было выживать с кафедры как человека неприятного… Не думаю, что он давал повод… И он, кстати, в эти годы уже занимался переводами и в нём не было какой-то амбициозности карьерной… Он отдавался этой работе и не было у него желания какие-то интриги плести и бороться за место…

Ю. Л. Да, конечно, но там ещё не сложились его отношения с Бесковым, который стал заведующим кафедрой…

Г. К. Да, я слышал от него такие суждения – мол, настали времена, когда командовать начинают какие-то выскочки… И профессионалы становятся не нужны… Имён он не называл…

Ю. Л. Ну, с точки зрения профессионализма Бесков был теоретиком математического моделирования, башка у него в этом плане работала хорошо, но, конечно, как руководитель кафедры ОХТ, он не был успешным…

Г. К. А вот профессионализм дяди Жоржа я берусь оценивать. Во-первых, ему всегда была небезынтересна моя деятельность по работе – технолога, начальника цеха. Он сам меня на такие разговоры активно подталкивал, когда интересовался – «Ну, как там?». И мы с ним обсуждали всё до мельчайших деталей. Его, конечно, в первую очередь интересовала автоматика. А я… Как бы это без бахвальства сказать, среди технологов по экстракции… Ну, так случайно получилось, не моя это заслуга, моя карьера так сложилась, что я имел хорошие отношения с людьми профессиональными… Прежде всего, это Татьяна Георгиевна Репенкова. Для неё звания Герой Труда и кавалер Ордена Ленина не ругательство, а признание реальных заслуг. Суперспециалист и волевая женщина. Её по аналогии с Тэтчер тоже звали «железная леди». Ещё это и ленинградская позинская технологическая группа, специалисты которой приезжали к нам на пуск новых технологий. Я как раз пришёл в цех, когда там начали осваивать уникальную полугилратную технологию получения фосфорной кислоты. Вокруг меня крутились эти специалисты – Репенкова почти дневала и ночевала в цехе, и людей своих из ЦЗЛ (в том числе и Веру) с собой таскала и держала, позинская группа (ленинградцы даже жили у меня дома – гостиницы в Воскресенске не было и мы вечерами после работы отрабатывали стратегию и тактику работы)… Я был единственным мастером смены с высшим образованием (начальник цеха – Феофанов – был хороший дядька с железным характером и волей, но «по профессии» бывший армейский боксёр, окончивший потом заочный техникум), так что всей этой научной гвардии в цехе было просто не с кем, кроме меня, поговорить по технологическим вопросам. И в результате я стал, скажу без бахвальства, одним из самых сильных технологов-полугидратчиков на комбинате… Я во всё это втянулся, всё это во мне кипело, у меня был азарт, и всё это мы обсуждали с дядей Жоржем. Все эти технологические нюансы разных рециклов и других тонкостей. А чуть позже началось внедрение АСУ ТП. А там вообще идеология была моя… И за два года до закрытия цеха эта схема была лучшей в стране.

Ю. Л. И Жорж принимал в этом участие?

Г.К. Мы с Жоржем обсуждали всё это. Он меня выслушивал, лез в нюансы и детали. Но тут выяснилось, что психологию автоматизации он прекрасно понимал, а вот практическое воплощение… Уже много лет спустя меня как-то занесло на кафедру ОХТ (помнишь, был какой-то юбилей нашего выпуска?), и Семёнов и Жора Каграманов хвастались передо мной лабораторией, которую основал Жорж, а они, мол, продолжают его дело… А увидел я допотопнейшие приборы, эти вакуумметры, ПВ-регуляторы, всё то, что у меня в цехе мужиками ещё чуть ли не тридцать лет назад сдиралось, снималось и разбиралось на винтики… Так вот, в наших тогдашних разговорах Жорж психологию и стратегию автоматического управления конечно понимал, а вот практику…

Ю. Л. «Железо»…

Г. К. Да, в деталях он меня во многом уже не понимал… Как это я на компьютере вместе с парнишкой Димой Чепрасовым, очень талантливый компьюторщик, эту стратегию моделируем и реализуем в цехе? Но мы обсуждали всё подробно, и даже в первую очередь нюансы не столько автоматики (хотя и это я ему подробно рассказывал, и его это интересовало), а именно технологические приёмы…

<Сегодня мне кажется, что опыт соприкосновения с реальностью освоения технологии полугидратного процесса и тесное общение с Геннадием в это время (а его бывший студент явно выступал в роли учителя!), подсказали ему важные личные решения. Он гораздо раньше, чем его коллеги по кафедре ОХТ (сказались опыт и интуиция разведчика) понял, что лаборатория автоматизации, которую он создал в Менделеевке, уже морально устарела и требует коренной реконструкции. Но с приходом нового заведующего, с которым отношения не складывались, он осознал, что на «революционную реконструкцию» у него уже не хватит ни моральных, ни (и это он тоже понял!) интеллектуальных сил. А уныло «тянуть лямку» руководителя курса автоматизации он не хотел. Значит, пора уходить на пенсию. Так что его