Конец легенды - Денис Ватутин

Может, я на Земле? Может, всех нас банально усыпили и в состоянии анабиоза отвезли на Землю? Абсолютно бесплатно — подальше от марсианских тайн и проблем? Но ни на Землю, ни на Марс это не было похоже…

Пейзаж поражал своей фантастичностью, и в то же время он не казался иллюзией — он был настоящим! Хотелось смотреть на него не отрываясь… Вечно…

В первую очередь бросалось в глаза огромное количество неба — небо было повсюду, везде… абсолютно нереальными выглядели висящие в воздухе островки земли, будто вырванные «с мясом» с поверхности, покрытые густой зеленой растительностью, среди которых виднелись небольшие постройки в основном белого или желтоватого оттенка. Они висели не шелохнувшись, а между ними, словно паутинки, были натянуты подвесные мостки с алюминиевыми телескопическими бортиками. Неужели по ним не страшно ходить? Поверхность простиралась далеко внизу и выглядела тоже вполне земной. Она напоминала топографическую карту: были видны дороги, группы построек, рощи деревьев и кустарников, петляла изгибами небольшая речка — по ней безмолвно скользили крытые лодки без парусов. Люди если и присутствовали там, то их было не видно…

— Так что цели ты своей достиг, — медленно кивнул Отшельник, закуривая трубку, хотя конечно, с трудом можно было признать в нем того самого чудаковатого человека, который закусывал насекомыми в промерзшей пещере поселка Аратун и бормотал какие-то сумасшедшие нелепицы, поскуливая и заискивающе глядя в глаза, когда ему становилось страшно.

Мы сидели на резной деревянной скамейке в нескольких метрах от металлических перил, покрытых облупившейся краской, за которыми простиралась бескрайняя панорама лесов и рек, тонущая у горизонта в мутно-молочной дымке.

Кое-где на фоне облаков я заметил черных галок, однако на воздушном острове, где находился наш госпитальный центр, птиц я не встречал.

Раньше меня выкатывала в парк на кресле медсестра Хильд, а теперь ко мне стал присоединяться Отшельник, которого здесь называли не иначе как «доктор Нихельдберг» или же просто «док», но с таким благоговением и так уважительно, что это не выглядело как простое сокращение должности, а как наименование крупного духовного сана.

— То есть я уже?.. — начал было я.

— Да, ты находишься на самом объекте, который почему-то называют «Зеркало-тринадцать». Хотя я предпочитаю называть это место просто «Дом», а некоторые — «Убежище Первых». Я тут живу… Поздравляю! Редко кому из марсиан, да и из людей вообще, удавалось сюда попасть. Почему ты не спрашиваешь, что с Ириной?

Я вздохнул — многое я успел понять и передумать, пока лежал в этом госпитале.

— Я абсолютно уверен, я знаю, что она жива и с ней все в порядке, — ответил я медленно. — Во мне что-то изменилось. Я каждый вздох ее чувствую, даже настроение…

— Неудивительно, — кивнул Отшельник.

Я хотел было возразить, что так не бывает, а потом подумал и сам — а чего тут удивительного?

— Как ты уже понял, — продолжил Отшельник, — Ирина и Кристофер в порядке. Ирина, как ни странно, приходит в себя гораздо медленнее, чем ты. Но она пострадала больше…

— Ты обещал мне объяснить, как мы остались живы, — спросил я, мысленно составляя в голове список вопросов, в котором я дошел пока только до пятьдесят седьмого пункта.

Хотя, по правде сказать, я уже не так дрожал от жажды знаний, как еще совсем недавно, — мне просто нравилось сидеть на этой лавочке, подставляя лицо свежему теплому ветру, затягиваться сигаретой, наблюдая, как дым уносит в пеструю бездну пейзажа, и глядеть на вечернее солнце.

— Давай я тебе обрисую все с самого начала, чтобы у тебя в голове не было путаницы. — Он посмотрел на меня, выпустив из унитазообразной трубки клубок дыма. — Этого разговора все равно не избежать, а чтобы ты не перебивал меня миллионами вопросов, которые, я вижу, шевелятся у тебя в серых лабиринтах мозга…

Сперва об этом месте — все здесь, выражаясь твоими словами, настоящее и всамделишное: на группе глубоких трещин, удачного сочетания минералов и выходов электромагнитных полей натянули огромный непроницаемый купол, создали микроклимат, зажгли небольшую, можно сказать, микроскопическую термоядерную звездочку, насадили растений, даже зверей разных напустили — а дальше дело техники…

— И вот эти висячие города с садами — тоже дело техники? — перебил я.

— Естественно, — кивнул он. — Общая научная мысль к этому пока не подошла, но она уже недалеко. Изменения массы за счет электромагнитных колебаний создают нестандартные эффекты гравитации… В общем, это не так интересно, а к тому же и труднообъяснимо…

— Да, физика — это не мой конек, — согласился я.

— Так вот, — продолжил он, как-то досадливо закряхтев. — Гид из меня не самый удачный, но… Мы сейчас с тобой находимся на глубине примерно десять километров от уровня Марса…

— Так мы все же на Марсе? — уточнил я для порядка.

— Да, на нем, родимом. — Он усмехнулся в бороду, которая была сейчас подровнена, вымыта и причесана. — Более того — ты удивишься, когда узнаешь, где именно…

— Мне не очень хочется знать, где находится самый секретный объект в Солнечной системе, — хмыкнул я. — Здоровее буду.

— Мы находимся на дне кратера Эллада, — безжалостно продолжил он.

— Вы собираетесь меня убить или оставить здесь на всю жизнь? — Я даже сам удивился, с каким равнодушием спросил это. Только легкий холодок пробежал волной по телу.

— Вот не зря тебя назвали Странным, — вновь усмехнулся он.

— А, понял. — Я поднял палец вверх. — Вы сотрете мою память, инсталлировав в нее ложные воспоминания о том, как я взорвал секретную базу на Большой Горе и женился на спасенной мною девушке… Хороший конец — это все, что нужно в данном случае…

— Ну, во-первых, — он слегка нахмурился, — решать свою судьбу ты будешь самостоятельно, а во-вторых, жениться на спасенной тобою девушке тебе никто запрещать не станет.

— Интересно, — я кивнул, сделав сосредоточенное лицо, — а почему вашего «Дома», как ты его называешь, никто не нашел до сих пор?

— Кратер Эллада, как тебе известно, немногим уступает Олимпу в размерах, — ответил он, — разве что в вертикальном. К тому же мы позаботились, чтобы спуститься на его дно было делом куда менее реальным, нежели добраться до Мертвой Горы на Олимпе. Посуди сам: мертвая безжизненная впадина — кому она нужна? Аномалий в кратере столько, что ближайшие поселения далеко от его края, строить ближе жилье просто опасно. Площадь кратера огромна — четыре тысячи километров в диаметре, сам знаешь. А потом начинается: вновь аномалии, ядовитые газы, мощные электромагнитные и пси-излучения, микроволновые барьеры, квантовые исказители пространственно-временного континуума и много еще чего… Да и сообщения с поверхностью у нас минимальные — все через Олимп…

— Значит, вот что имел в виду Владимир Кожевников, говоря о рае на Марсе, — задумчиво произнес я. — И произнося свою сакраментальную фразу: «Вышел Пантеон на балкон, а оказался в подвале он». Почему вы не помогли ему, не спасли?

— Он сам виноват, — вздохнул Отшельник. — Завяз в этих интригах и мистификациях… Перемудрил с идеей про «Посейдона», загнал себя в угол — хотел приехать сюда победителем на белом коне. А ведь мог бы просто взять жену и прилететь… По сути, Дому ничто не грозило…

— А если бы ренегаты последовали за ним или взяли бы его в заложники? — Я удивился.

— Понимаешь, — он как-то странно вздохнул, то ли с грустью, то ли устало, — ты же видел карантинную зону своими глазами?

— Но Крис с этими роботами, истребителями и солдатами…

— Ты видишь тут хоть одного из перечисленных тобою? — Он лукаво улыбнулся. — Да, Крис попал сюда вместе с вами, ну и что? Ни одно из его хитроумных нейроустройств не прошло через портал: они же чужеродны его организму и не прописаны в его молекуле ДНК…

— Так, значит, окончательная проверка «санитарной зоны» — обязательная смерть и последующее восстановление? Лучше и не придумать… Хитро…

— Конечно. — Он кивнул. — Портал по молекуле переносит тело и энергию человека на расстояние и собирает его в единое целое согласно схеме, сохраняя и энергетическую оболочку…

— Поэтому Джей тоже… — начал было я.

— Так, — он поднял вверх руку с трубкой, — ты опять забегаешь вперед… Чтобы что-то тебе объяснить, надо рассказывать постепенно… Да еще вкратце…

— Я готов, — вздохнул я.

— Надеюсь. — Он усмехнулся в бороду, и мне показалось, что в своих видениях я видел эту усмешку сотни раз. — Итак… Вселенная очень многообразна…

— Ни фига себе вкратце! — вырвалось у меня.

Он сухо кашлянул. Рядом с ним из земли, поросшей свежей зеленой травой, выросла блестящая лакированная кафедра, до ужаса напоминающая мне ореховое бюро, но я решил уже не обращать ни на что внимания. Я просто начал привыкать к подобному.