Приказ есть приказ - Игорь Берег

— А они нам нужны? Есть приказ: уничтожить лабораторию, вывезти документацию! Какие шишки, кто их видел? Это ты говоришь, что они шишки! А в действительности, может быть, обычные лаборанты. Или даже повара! На хрена нам еще пленных тащить да переправлять в Союз? Пусть здесь остаются!

— Как знаешь, — пожал плечами Симонов. — Мое дело было сообщить. Решать тебе!

— Вот я и решил, — сказал Герман и, повернувшись к ожидавшим его сигнала бойцам, махнул рукой: — Давай!

Двери бараков одновременно вылетели от мощных ударов и внутрь полетели десятки гранат. От прогремевших взрывов легкие здания, построенные по тропическим нормам, подпрыгивали и перекашивались, оконные рамы со звоном вылетели. Там творился настоящий ад. В довершение нападающие еще и с остервенением выпускали содержимое автоматных магазинов во все щели рушившихся бараков. Никто не мог после этого остаться в живых. Многие даже не успели проснуться.

Все действие заняло не более десяти минут. Лагерь перестал существовать. Оставив бараки, несколько бойцов увлеченно выковыривали вражеских солдат из последних двух дотов. Те заперлись изнутри и сдаваться отказывались, понимая, что в живых им не остаться в любом случае. Симонов и Сидихин направились в лабораторию. Евгений кивнул Серхио:

— Пошли, полюбопытствуем!

На самом деле ему не хотелось и дальше смотреть на это жестокое уничтожение еще недавно мирно спавшего лагеря. Конечно, здесь были враги, занимавшиеся черным делом… Но все равно Миронову становилось не по себе, когда убивали ни о чем не подозревающих людей.

Кажется, Серхио чувствовал что-то похожее, потому что, услышав предложение товарища, поспешно согласился и первым вошел в лабораторный барак.

Миронов мало что понимал в практической медицине (кроме полевой), а уж в медицинских исследованиях и подавно. Поэтому ему ничего не говорили сложнейшие аппараты и приборы, которыми была битком набита лаборатория. Не мог бы Евгений с уверенностью сказать, что и начальники его много в этом смыслили. Да, они с умным видом расхаживали между столами, заставленными колбами и пробирками, разглядывали стеклянные шкафы, даже щелкали какими-то переключателями на панелях. Но все равно ясно ощущалось, что все это хитромудрое оборудование для них — китайская грамота.

Наконец Сидихин и Симонов бросили корчить из себя умников и занялись большим сейфом, стоявшим в самом конце барака. Вся необходимая им документация должна была храниться внутри. Вот только, чтобы ее достать, следовало открыть массивную дверцу, а ключи от нее находились у одного из уже покойных исследователей. И где теперь искать эти ключи? Даже не хотелось думать о том, во что теперь превратился их обладатель.

— Ну и что? — возмутился Сидихин. — Рванем мы сейчас эту дверцу к чертовой матери и все оттуда достанем! Турист! Организуй-ка нам опытного подрывника!

Евгений кивнул и вышел на поиски Штефырцы. Тот как раз занимался своими прямыми обязанностями: прилаживал заряд к двери одного из еще не сдавшихся дотов. Миронов вкратце обрисовал ему ситуацию.

— Сделаем! — сказал Мишка. — Сейчас вот только этих козлов выкурим!

Он воткнул в брусок пластита алюминиевый патрончик взрывателя, прижал к косому срезу бикфордова шнура две спички и чиркнул по ним коробком. Шнур со змеиным шипением загорелся, разбрасывая искры.

— Разбегайся! — скомандовал Штефырца, и все кинули прочь от обреченного дота. Через несколько секунд раздался сильный взрыв, металлическая дверь исчезла внутри бетонного купола, и оттуда повалил дым.

— Скорее всего, — сказал Мишка с сожалением, — там и в живых-то никого не осталось! Судьба такой! Я готов, командир!

— Взрывчатки у тебя много осталось?

— Навалом!

— Тогда слушай внимательно…

И Евгений изложил подрывнику план, только что созревший в его голове.

— Все понял! — заверил хитрый молдаванин, даже не поинтересовавшись, зачем это командиру нужно.

Они вошли в лабораторию.

— Ну, боец, — приветствовал Сидихин, — ты уж постарайся! Надо нам эту дуру железную распечатать. Только очень осторожно, чтобы содержимое не повредить. Сумеешь?

— Раз плюнуть, — самоуверенно заявил Мишка, опуская на пол свою сумку и присматриваясь к сейфу. — Только вы давайте все наружу. На всякий случай. И еще, командир, там мой паренек крутится, свистнуть бы его сюда, а?

Когда офицеры вышли из барака, Евгений отыскал глазами кубинского подрывника и показал ему на двери лаборатории. Тот понимающе кивнул и скрылся внутри.

Минут через пятнадцать оба выскочили наружу.

— Дальше отходите, дальше! — орал Мишка, размахивая руками. Кубинец повторял то же самое по-испански.

— Чего отходить? — недовольно проворчал Сидихин. — Чуть-чуть ведь должно хлопнуть

Но взрыв, произошедший в бараке, никак нельзя было назвать хлопком. Так грохнуло, что барак не только перекосило. У него даже крыша просела!

Сидихин потряс головой, словно выливая из ушей воду, потом повернулся к Штефырце.

— Ты что там такое взорвал?

Мишка с невинным видом захлопал ресницами.

— Обычный пластит! Минимальная доза, чтобы только замок разбить. Может, там сдетонировало что-то? Столько всяких приборов!

Изо всех старых и вновь образовавшихся отверстий барака валил густой белый дым. Сидихин хотел, было, войти в дверь, но Симонов удержал его.

— Куда ты лезешь?! Там сейчас всякой заразы полно! Не помнишь, чем они занимались?

— А что же делать? — на Германа было жалко смотреть. — Нам же документация нужна!

— Какая теперь документация! — махнул рукой Симонов. — Лучше прикажи свои орлам бензина-керосина найти побольше, облить это все да поджечь! И остальные бараки тоже. Не надо следов оставлять!

Евгений тихонько спросил у Штефырцы, с довольным видом взиравшего на дело рук своих:

— Сколько ты туда зарядил?

— Вы же велели побольше, вот и поставил три килограмма! — так же тихо ответил Мишка. — От сейфа должны только клочки остаться. Ну и остальное — вдребезги! Я правильно сделал, командир?

— Абсолютно!

Подбежал взволнованный Оруджев.

— Там Портоса ранило!

— Как? — вскинулись одновременно Миронов и Штефырца.

— Он дверь плечом вышибал во втором доте, хотел их живыми взять, а они сквозь нее начали стрелять. Вот ему пуля в грудь и попала.

Монастырев лежал на мокрой траве, и налицо ему падали капли дождя. Глаза Толика были открыты, и сознания он не потерял. Из уголка рта тянулась тоненькая ниточка крови. Увидев Евгения, Портос попытался улыбнуться и приподняться.

— Видишь, командир, как получилось…

— Лежи, лежи, — сказал Миронов, опускаясь около раненого на колени. Спросил у бинтовавшего товарища Шишова: — Как он?

— Пуля в грудь попала. Его срочно в госпиталь надо!

— Черт, — выругался Евгений. — Какой тут может быть госпиталь? До катера его нести часа полтора-два, а потом еще несколько часов до Луанды. Не успеем!

— Командир, — тронул его за плечо Оруджев, — не нужен катер, по воздуху можно!

— По какому воздуху? — повернул к нему лицо Миронов. Он знал, что если кто-то из его группы говорит, что Можно, значит, так оно и есть.

— Там вертолет стоит. Небольшой, но хороший. Можно им воспользоваться. Дождь-то кончился.

И действительно, ливень прекратился, с серого неба сыпались только мелкие капли. А он и не заметил…

Евгений вспомнил, что его когда-то в Георгиевском отделении СОБ учили управлять вертолетом. Но с тех пор это умение ни разу ему не понадобилось, и сейчас он вряд ли смог бы поднять винтокрылую машину в воздух. Ладно, он не помнит, как это делается, но, может быть, найдется кто-то другой? С надеждой он встал с колен, обернулся к подошедшим членам отряда.

— Кто-нибудь умеет управлять «вертушкой»?

Ответом ему было молчание.

Потом раздался знакомый голос:

— Умеет, умеет…

Это был Сидихин.

— Что тут у вас? Я так и знал, без раненых не обойдемся! Лезете на рожон, пацаны!

— Его в госпиталь надо! — сказал мрачный Штефырца. Вся его радость по поводу удачно взорванной лаборатории улетучилась.

— Сам вижу, что не на танцы! — огрызнулся Сидихин. — Кто смотрел машину?

— Я! — отозвался Оруджев. — Она в порядке, баки полные.

— Вот и славно! — Герман, похоже, смирился с утратой документации из лаборатории. — Давайте, осторожно поднимайте этого медведя и несите к вертолету.

Все: и советские, и кубинцы — кинулись исполнять приказание. Евгений спросил:

— Кто еще полетит?

— Мы с Василичем вдвоем управимся! — решительно сказал Сидихин.

Но у Симонова были другие планы на будущее.

— Ты, как хочешь, но я с тобой не лечу! — заявил он. — Мне еще кое-какие хвосты подчистить надо. Потом, окружным путем выберусь.

Герман не стал спорить.