КГБ и тайна смерти Кеннеди - Олег Нечипоренко

В. Вы убили Освальда под каким-либо влиянием зарубежных кругов?

О. Нет.

В. Ты убили Освальда под влиянием преступного мира?

О. Нет.

В. Вы убили Освальда под влиянием профсоюзных кругов?

О. Нет (вопрос о влиянии спецслужб не поставлен! — О.Н.).

В. Вы застрелили Освальда, чтобы избавить г-жу Кеннеди от тяжелых переживаний в суде?

О. Да» (Выдержки из стенограммы допроса Руби. КУ. Приложение XVII. С. 813–816).

Присутствовавший на допросе психиатр доктор Уильям Биверс после окончания показал, что «в течение большей части времени, когда он отвечал, я чувствовал, что он сознает и понимает вопросы и что его ответы основаны на осознании, реальности».

Исходя из такого вывода, эксперт-оператор заключил: «Если предположить, что Руби был ответственен за свои поступки и психически здоров, то диаграммы могут быть интерпретированы. Если это установленный факт, то диаграммы могут быть истолкованы как показатели правдивости его ответов на вопросы по существу, заданные на допросе с полиграф-детектором».

Однако, в продолжение, доктор Биверс, наблюдавший Руби и до испытаний, заявил, что, согласно его раннему прогнозу, Руби «страдает депрессивным психозом». Эксперт ФБР Хэрндон отреагировал однозначно на подобный диагноз: «Никакой ценности допрос с полиграф-детектором иметь не будет, и нельзя придавать никакого значения кривым этого аппарата».

Директор ФБР Дж. Эдгар Гувер, опираясь также на диагноз Биверса, сделал следующее заключение по поводу испытания Руби на полиграфе: «Ввиду того что психическое состояние Руби вызывает серьезные сомнения, было бы ошибочным придавать какое-либо значение допросу с полиграф-детектором. Его не следует считать решающим, поскольку нельзя положиться на данные этого испытания».

Позиция комиссии по результатам проверенного мероприятия была сформулирована таким образом: «Удовлетворив просьбу Руби относительно допроса с полиграф-детектором, Комиссия решила опубликовать стенографическую запись допроса, во время которого было произведено испытание, равно как и письменные показания под присягой эксперта ФБР по полиграф-детектору, который провел это испытание. При вынесении своих заключений, изложенных в настоящем отчете (имеется в виду заключительный «Отчет Комиссии, назначенной президентом для расследования дела об убийстве президента Кеннеди». — О.Н.), Комиссия не считалась с результатами этого испытания».

Указанный отчет был направлен президенту Джонсону 24 сентября 1964 года.

Процесс над Руби состоялся в марте 1964 года, в самый разгар расследования обстоятельств убийства президента Кеннеди, проводимых Комиссией Уоррена. Сам факт преступления Джека Руби не требовал доказательств в силу своей публичности, но вопрос квалификации — предумышленное убийство или непреднамеренное — был непростым. Ибо от определения этого зависела степень ответственности и мера наказания подсудимого.

Главное противостояние возникло между сторонами защиты и обвинения в отношении определения состояния психического здоровья обвиняемого.

Вначале Белли привлек в качестве свидетелей служащих заведений Руби — они должны были подтвердить его неустойчивый темперамент и безотчетность насильственных действий в отношении других лиц. Затем в дело пошли специалисты и материалы экспертиз. Доктор Йельского университета, профессор психологии и психиатрии, обследовавший Руби, определил у него «органические мозговые нарушения», наиболее вероятными последствиями которых могла быть специфическая форма «психомоторной эпилепсии». По мнению профессора, Руби страдал «перепадами настроения и импульсивностью». На вопрос Белли, могли Руби испытывать приступы ярости и что могло провоцировать их, экспорт ответил утвердительно. Он пояснил, что вызывать их могли сильные эмоциональные стимулы, состояние усталости, яркие вспышки света…

Другой эксперт, невролог из Техасского университета в Гальвестоне, осматривавший Руби по поручению суда, подтвердил вероятность «психомоторного варианта эпилепсии». На вопрос того же Белли «Отдает ли Руби отчет о своих действиях во время приступов?» — эксперт ответил отрицательно и заметил, что он действует роботоподобным образом и большинство таких пациентов испытывают провалы в памяти.

Главный судмедэксперт Верховного суда Балтимора, специалист по криминальной психологии, свидетельствовал: «Я не думаю, что он был способен отличать добро от зла или осознавать смысл и последствия своего поступка. Мне кажется, он старался быть в здравом уме… Считаю весьма необычным его участие во всей этой трагедии…

Произошло раздвоение его эго, за очень короткий психопатический момент у него возник весьма сильный «образ врага», маску которого он надел на того индивида. Результатом стало убийство».

12 марта сторона обвинения отклонила выводы ведущего эксперта из Чикаго доктора Фредерика Гиббса, сделанные на основе электроэнцефалограммы Руби. Письменное заключение эксперта гласило, что записи ЭЭГ показывают «мозговые нарушения по психомоторному типу». Узнав об отводе его заключения, доктор Гиббс, ранее отказывавшийся прибыть в суд для устных показаний, немедленно вылетел в Даллас для выступления, даже без причитающегося гонорара. Стоя перед жюри и демонстрируя диаграммы ЭЭГ, он сказал: «Руби имеет специфическую, очень редкую форму эпилепсии. Такая встречается у половины процента эпилептиков. Это исключительная и необычная эпилептическая форма».

Уже упоминавшийся представитель обвинения Билл Александер сделал попытку получить от Гиббса ответ, что психомоторный вариант эпилепсии не является болезнью. «Я сказал — это болезнь, — произнес доктор. — Это диагностируется по расшифровке записей мозговых колебаний».

Это был заключительный раунд схватки защиты и обвинения за дальнейшую судьбу терминатора другого терминатора.

Судья Дао Браун поручил всем участникам процесса, жюри, защите и обвинению, подготовить свои аргументы к середине дня субботы 14 марта. Во второй половине дня после заседания, длившегося два часа и 19 минут (по другим данным, менее часа), жюри присяжных вынесло вердикт по делу Руби: «Виновен в убийстве с отягчающими обстоятельствами, как указано в обвинительном акте, и подлежит наказанию в виде смертной казни».

Апелляции защиты на решение суда поступали в течение двух с половиной лет.

Пятого октября 1966 года суд Техаса по рассмотрению апелляции по уголовным делам принял решение провести новое судебное разбирательство по делу Руби. Такое решение было обосновано тем, что первичные заявления Руби в полиции, сразу после задержания, не были включены в качестве показаний, что явилось процессуальным нарушением.