Охота на маску. Разбивая иллюзии - Николай Александрович Метельский

– Какие гости, – произнесла она, открыв дверь. – Решили навестить бедную забытую лисичку, Аматэру-сама?

– Прекращай, Хатсуми, – поморщился я, отводя взгляд в сторону. – Иначе когда-нибудь нарвешься на сексуально озабоченного ведьмака.

– И это определенно будет весело, – улыбнулась она.

– Вот и посмотрим, – хмыкнул я. – Но не сейчас. Я к тебе по серьезному вопросу, а ты меня на пороге держишь.

– Ох, невежливая я лиса, прошу, Аматэру-сама, проходите, – посторонилась она, пропуская меня в дом.

Спрашивать, буду я чай или нет, она не стала, просто махнула в сторону гостиной, где мы общались с ней в первый раз, а сама ушла на кухню. Не забыв махнуть хвостом. Что в сочетании с коротким платьем выглядело… Ох, лучше не думать об этом. Когда Хирано вернулась с подносом, я обратился к ней:

– Завязывай со своими шуточками, тема разговора у меня действительно серьезная.

– Шуточки… – проворчала она тихо. – Одни лишь шуточки…

Я же потянулся к одному из блокнотов, который перед этим положил на стол. Найдя нужную страницу, протянул его Хирано.

– Прочитай, оцени и скажи, можно ли это снять, – произнес я.

– Хм, – взяла она блокнот в руки, после чего, подойдя к дивану, плюхнулась на него.

Описание ритуала, который использовала Азуна, было довольно подробным, но коротким. Там, в общем-то, и делать особо нечего. Выставить свечи кругом, положить в центр ребенка, зажечь свечи, провести над ними спицей и, когда пламя станет черным, уколоть ребенка спицей. Произнести заклинание, потом внушение… Да и все. Примитив, явно заточенный под артефакты. Те самые свечи и спицу.

Читать Хирано закончила быстро, после чего, опустив блокнот, чуть меньше минуты смотрела на стол пустым взглядом.

– У тебя сразу две проблемы, Синдзи, – сообщила она серьезным тоном. – А у меня одна.

И замолчала.

– Ты не торопись, подумай, – произнес я, делая очередной глоток чая. – Спешить-то мне некуда.

– Иронизируешь? – приподняла она бровь. – А зря. Во-первых, этот ритуал нельзя обратить вспять. И уж тем более – отменить. Нечего там отменять. Принцип ритуала точно такой же, как и с ритуалом красоты… Да что уж там, это и есть тот самый ритуал – с небольшими изменениями. Хотя нет, скорее, доработками. Грубо говоря – плюс одна функция. Точно так же, как нельзя обратить вспять ритуал красоты, так и здесь ничего нельзя сделать. Если чуть углубиться в теорию, то этот ритуал дает лишь направление для тела, в какую сторону ему развиваться. То же самое и с дополнением, только тут задается направление для сознания.

– Какое там у детей сознание? – уцепился я за ее слова.

Ну а что мне еще оставалось? Край как не хотелось убивать детей.

– Зато с подсознанием и памятью все хорошо, – вздохнула она, положив блокнот на стол. – У детей, особенно маленьких, с восприятием мира вообще все отлично. В общем, нечего там отменять, Синдзи. Ритуал не оставляет после себя чего-то… магически-материального.

– А если провести еще один ритуал? – спросил я. – И задать новые установки? Или отменить старые?

– Тут тоже две проблемы, – ответила она. – Первая – дети могут сойти с ума. Не сразу, а со временем. А вторая – для ритуала нужны специальные артефакты. Не обычные, которые у всех, а специально для этого ритуала созданные.

– Но ведь кто-то же их создал, почему бы не повторить? – не сдавался я.

– То есть то, что дети психами станут, тебя не волнует? – усмехнулась она грустно. – Не выйдет. В этом твоя вторая проблема. Ну и моя заодно. Дело в том, что в ритуале, судя по описанию, применяется «осквернение пламени».

– Это что, какое-то злобное колдунство? – нахмурился я.

– Нет, – ответила она. – Это просто один из магических приемов. Ничего запретного. Характерен он для конкретного клана кицунэ, который уничтожили тысячу лет назад. Вместе с якобы последним Древним. При этом подобный вариант ритуала никогда не существовал. Я точно знаю.

– То есть это новодел? – спросил я задумчиво.

– Да, – кивнула Хирано. – И это, в свою очередь, означает, что клан Иллюзорного пламени жив. Как минимум отдельные его представители.

– И продолжают служить Древним, – закончил я за нее. – Но нам-то что? Было бы глупо считать, что у Древнего только Байхо был сильным ёкаем. Ну есть еще как минимум один, справимся, – пожал я плечами.

– Клан Иллюзорного пламени помимо своего знаменитого магического приема известен иллюзиями. Ты вот готов сражаться с ёкаем, которого не видишь? А каково тебе будет сражаться в джунглях, в то время как ты находишься в центре города? А шпионов их ты как будешь вычислять?

– Паршиво, – согласился я с ней. – Но у Древнего всего три сильных ёкая. Было, пока мы Байхо не убили. Сейчас осталось двое. При этом… – потянулся я за вторым блокнотом. – Где оно тут было. Вот. «Мужчина европейской наружности, но дать гарантии, что он действительно европеец, я не могу, так как он на наших с твоим отцом глазах превратился однажды в скрюченную старуху». Мм… Где-то… а, вот. «Я один такой уникальный, – сказал он нам, – и вам лучше запомнить это».

Несколько секунд она смотрела на меня с удивлением, после чего спросила:

– Что за блокнот? И про что там написано?

– Это записи Сакураев, которые они оставили своим детям, – произнес я, после чего усмехнулся: – В основном – Рейке. Эта парочка сумела меня в очередной раз удивить. Аж с того света продолжают это делать, – покачал я головой. – Они были в курсе существования Древнего и ёкаев, сотрудничали с ним и даже пытались шпионить за ним. Неудачно. Но кое-какую информацию собрать сумели. В частности, про трех доверенных слуг Древнего. Байхо, про которого они знали только то, что он молнии любит и в Китае родился. Этот самый «европеец»… Все, что у них на него было, я прочитал. И какой-то Кирин, о котором оба ёкая отзывались крайне уважительно. Ах да, еще они вычислили, что один из этой троицы всегда находится в каком-то секретном месте. Они время от времени меняются, но один всегда где-то там сидит. Подозреваю – это место обитания самого Древнего. Сакураи, к слову, даже знали, что Древний из Юлиев.

– Блокнот Сакураев ты в Персидском Хранилище достал? – спросила Хирано.

– Да, – ответил я коротко.

– То есть ты мог узнать всю эту информацию еще боги знает когда? – приподняла она иронично бровь.

– Не трави душу, – вздохнул я. – Успокаиваю себя тем, что я до всего и сам дошел. То есть Сакураи ничего особо нового мне не поведали. Мелочи и технические детали, вроде того, что у Древнего осталось всего два ёкая уровня Байхо.

– Зато каких, – покачала она головой. – Кицунэ, не дай боги, девятихвостый, с силой иллюзии, и Кирин. Последний, к слову, это вообще мрак.

– Да блин… – потер я в раздражении лоб. – И что там с этим Кирином?

– Кирин, он же цилинь – это не имя, а вид ёкая. Причем он нерожденный, а не один из нас. Природный ёкай. Их