Если женщина хочет... - Кэти Келли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хоуп вздохнула с облегчением и опустилась в кресло. Слава богу, он ничего не знал о Кристи… Поняв это, она стала покладистой.
– Ладно, Мэтт. С этим ничего не поделаешь. Я понимаю.
– Вот и хорошо, дорогая, – обрадовался Мэтт. – Я боялся, что ты будешь сердиться. Знаю, как тебе трудно справляться с детьми в одиночку. Обещаю: как только я вернусь, мы отправим малышей к Финуле, а сами съездим куда-нибудь на романтический уик-энд, о'кей?
При мысли о романтическом уик-энде, во время которого ей придется бороться с собой, чтобы не рассказать Мэтту о случившемся, Хоуп бросило в холодный пот.
– Замечательная мысль, – механически ответила она. – Уехать на уик-энд было бы чудесно, но давай возьмем детей с собой.
Мэтт начал предлагать места, но Хоуп не слушала: ее продолжала мучить совесть. Муж неправильно истолковал ее молчание.
– Не сердись на меня, – попросил он. – Мне очень жаль, что я не смогу провести с вами ближайший уик-энд. Я знаю, ты хочешь сказать, что дети забудут меня, а ты от скуки заведешь себе молодого любовника!
Он рассмеялся: мысль была абсурдная. Хоуп тоже нервно хихикнула.
– Смешно. Очень смешно, – сказала она.
Хоуп не собиралась наряжаться на работу. Совершенно не собиралась. Накануне она выбрала простую белую хлопчатобумажную блузку и черные брюки. Так она сойдет за официантку, и этот наряд убьет всякое желание. Она даже придумала, что скажет, если случайно столкнется с Кристи, и репетировала эту речь сорок восемь часов, бесконечно повторяя ее в уме.
«Кристи, я замужем. Я люблю своего мужа. Это была ошибка. Просто я слишком много выпила. Прошу прощения за то, что невольно ввела вас в заблуждение. У меня счастливый брак».
Она пробовала разные варианты, сгорая от стыда при мысли об этом разговоре. Наверно, Кристи будет очень удивлен. Наверно, он считает ее потаскушкой, которая трахается направо и налево и обожает мужское внимание. О нет, ради бога, только не это! За все годы ее брака она ни разу не посмотрела на другого мужчину. К сожалению, с самого утра все пошло не так, как она планировала. Началось с того, что за завтраком Милли испачкала клубничным джемом и себя, и мать. Пришлось переодеваться. Единственная белая блузка висела в самом углу шкафа, и Хоуп второпях схватила ее, забыв, что эта скромная шелковая блузка была очень чувствительна к статическому электричеству и без применения специальных средств липла к коже, как мокрая футболка. Она вспомнила об этом только тогда, когда сняла пальто в бухгалтерии. Блузка прилипла к телу так, словно Хоуп искупалась в столярном клее.
В тот день у Дженет был выходной, и они работали вдвоем с Уной, слушая радио. Время от времени в бухгалтерию входил кто-то из регистратуры. Стоило открыться двери, как Хоуп подпрыгивала на стуле, боясь, что это Кристи. Однако время шло, а управляющий не подавал признаков жизни. «Наверное, его сегодня нет», – убеждала себя Хоуп и постепенно успокаивалась. Она забыла про заранее заготовленную речь и надеялась, что при следующей встрече они будут поддерживать сугубо служебные отношения и делать вид, что ничего не было.
Так бывает во время киносъемок на натуре, когда между артистами и артистками возникают скоропалительные романы. Эта игра называется «Съемки не в счет». Потом участники делают вид, что никакого романа не было, и как ни в чем не бывало возвращаются к прежним партнерам. Должно быть, в гостиничном бизнесе поступают так же.
В двенадцать пятьдесят пять Хоуп выключила компьютер и схватила пальто.
– Я знаю, еще рановато, – сказала она, – но мне пора бежать.
Кристи всегда появлялся #а работе после часа. Если уйти раньше, то они не столкнутся.
– Ничего страшного, – ответила Уна. – Только по дороге занесите это в регистратуру. – Она протянула Хоуп какую-то бумагу.
„Хоуп выглянула в коридор. Путь был свободен. Она сунула документ администраторше и пулей вылетела в парадную дверь, даже не успев надеть пальто. Обогнув фигурно подстриженную живую изгородь, Хоуп устремилась к машине. Но едва она добралась до посыпанной гравием дорожки, как перед ней вырос Де Лейси.
Безукоризненно сшитый костюм, темные кудри, сверкающие глаза делали его невероятно опасным. Еще более опасным, чем в том сне, когда обнаженный Кристи яростно овладевал Хоуп и низким бархатным голосом повторял, как он хочет ее.
– Добрый день, – дружелюбно сказал он. – Вы всегда куда-то торопитесь, миссис Паркер.
Хоуп потеряла дар речи. Несмотря на все репетиции, она не могла прочитать заранее заготовленную речь: когда Кристи стоял рядом, у нее начинало бешено колотиться сердце.
– Мне нужно забрать детей, – пробормотала она и тут же спохватилась. Кристи знал, что она лжет, – в прошлый раз Хоуп забрала их в четыре.
– Жаль. Мы могли бы вместе отправиться на ленч, – непринужденно сказал он, касаясь рукой отворотов предательской блузки. – Вы очень необычно одеваетесь. Едва ли я смог бы работать, если бы увидел вас утром.
– Вы не должны смотреть на меня, – глупо сказала Хоуп. Кристи только улыбнулся. Он был так близко, что она ощущала тепло его дыхания. Еще мгновение – и его полные губы с приподнявшимися уголками прильнули к дрожавшим от ожидания губам Хоуп.
Хоуп не хотела этого, но не могла справиться с собой. Заранее заготовленные слова «у меня счастливый брак» испарились из ее памяти; она отдалась опьяняющему ощущению близости самого сексуального мужчины, которого ей доводилось видеть. Кристи обхватил ее талию и прижал к себе. Это не имело ничего общего с поцелуем в машине. Тогда они были ограничены пространством, но здесь, в дальнем углу автостоянки, наполовину скрытом высокой живой изгородью, ограничений не было. Кристи прижимал трепещущую Хоуп к своем твердому жилистому телу, и она пылко отвечала ему, обхватив руками его шею, погрузив пальцы в мягкие кудри. Она притягивала его к себе так жадно, словно была умирающим от нехватки кислорода аквалангистом, а он – запасным резервуаром с дыхательной смесью.
Поцелуй казался бесконечным. Умелые губы Кристи заставили Хоуп забыть обо всем на свете. Каждый дюйм ее тела изнывал и тянулся к нему, как цветок тянется к солнцу. Его руки спустились ниже, обхватили ее ягодицы, и когда Кристи привлек ее к себе, у Хоуп вырвался стон. Все ее тело покалывали тысячи крошечных иголок. Она хотела, чтобы Кристи прижал ее к стене, сорвал одежду и начал умолять сказать «да». Да, да…
– Да! – прошептала Хоуп, когда губы Кристи коснулись ее шеи и потянулись к вырезу злополучной блузки.
– Да? – гортанно переспросил он. – Ты уверена?
– Да. Я знаю, что это плохо, но ничего не могу с собой поделать… – пролепетала Хоуп.