Эндана - Галина Ли

– Ийаду, разве она властна над ними?

– По счастью, нет, но их земли ближе всего к ее стране. Не на пустом месте, Леа, в Кенлире столько опасных тварей. Не все проникает в тот край через озеро. Иногда тень колдовства уродует самых обычных зверей. Как и души людей.

– Ийаду, в библиотеке Тиара я нашла одно предание… Она ведь была когда-то обычным человеком, эта Нейман… Она даже не настоящая правительница Ураста, а всего лишь бывшая наложница младшего сына короля… И звали ее по-другому. Нейман – это имя богини, властвующей над путями умерших. Было… когда-то.

Жрица вздохнула:

– Знаю. Жажда власти и бессмертия могут превратить обычного человека в монстра без всяких богов. А на всеобщее несчастье, честолюбивая девица нашла способ проникнуть к месту их заточения. Новые господа даровали ей вечность в обмен на обещание свободы… Для начала лишив такой обузы, как жизнь и сердце. И теперь опасность освобождения темных богов реальна, как никогда. Не уверена, что получится это предотвратить, зато в наших силах лишить их бессмертия и части могущества! – Арзила немного помолчала, потом посмотрела девушке в глаза. – Леа, ты должна знать. Это очень опасный противник, будь осторожнее. И позволь задать тебе еще один вопрос… Почему ты ни разу не посмотрела на младшую сестру?

Леа вздрогнула:

– Это вам родители сказали?

Она действительно избегала Милены. Леа было сложно внятно объяснить жрице, что удерживает ее от такого шага. Просто долгое время девушке казалось, что малышка заняла не только ее комнату, но и место Леа в сердцах родителей.

Жрица, словно прочитав ее мысли, укоризненно покачала головой:

– Леа, поверь, Милена нужна тебе не меньше, чем ты ей.

– Хорошо, ийаду, я схожу к ней.

– Не откладывай встречу, принцесса. Потом ты поймешь почему. – Жрица встала, обняла Леа и поцеловала в лоб. – Удачи, девочка моя! Я последовала бы за тобой, но боюсь, что нас ждет встречный удар еще до вашего возвращения. В бедном Телгете скопилась великая сила, и для того, чтобы утолить ее голод, недостаточно рабов и несчастных жителей страны. Но не переживай, у меня довольно талантливых помощниц, так что в дорогу без присмотра вы не отправитесь.

А еще через полчаса, стоя на пороге бывшей ее комнаты, принцесса смогла еще раз убедиться в правоте жрицы. Серьезная темноволосая малышка в коротком детском платьице словно ждала прихода сестры. Стоило открыться дверям, как Милена смешно уперлась пухлыми ручками в пол, встала и побежала навстречу ее высочеству. Лицо ребенка сияло неподдельной радостью.

– Леа пришла! – рассмеялась малышка, запрокинув кудрявую головку и цепляясь руками за подол туники сестры точно так же, как когда-то Леа цеплялась за штаны любимого дяди.

Ее высочество подхватила девочку на руки. В глазах Милены светилось столько любви и обожания, что сердце принцессы дрогнуло: в душе растаяло крохотное темное пятнышко давней обиды. Теперь ради этой девчушки она была готова пожертвовать не только комнатой и вниманием родителей, но и собственной жизнью.

– Ну, здравствуй, сестренка! – Леа дотронулась пальцем до вздернутого носика ребенка.

Милена повернула руку ладошкой вверх:

– Смотри!

Как в давнем сне Леа увидела трепещущий язычок пламени, точно такой же, как на объятых пламенем дровах в костре.

– Я колдунья! – засмеялась Милена.

– Ты волшебница! – поправила девушка, и они вдвоем отправились к родителям…

…Треск от прогоревшей ветки и взвившиеся в воздух искры заставили ее высочество вернуться из воспоминаний. Ее товарищи по-прежнему молчали, только проводник вполголоса пел длинную заунывную песню, больше похожую на молитву и бесконечную, как сама пустыня.

Гуалата сняла последнюю лепешку, перекинула ее с руки на руку, остужая, и весело сказала:

– Налетайте, пока горячие!

Задумчивость воинов как ветром сдуло. Пальмовый лист пошел по рукам, и скоро от высокой горки лепешек осталось несколько штук – для тех, кто стоял в карауле. Леа, откусив творение царевны, удивленно хмыкнула: подруга оказалась хорошим пекарем. Путь воина в роли служанки явно пошел ей на пользу – лепешки получились удивительно вкусные, и Гуалату засыпали похвалами.

Через пару часов, укладываясь спать, принцесса обнаружила: эту ночь неугомонная подруга собралась провести так же, как предыдущую. И хотя Леа была искренне рада за царевну, где-то в глубине души шевельнулась невольная зависть. Захотелось испытать такое же счастье.

Ее высочество, избавляясь от столь несвоевременных желаний, вздохнула украдкой и улеглась на одеяло.

Завтра предстоит нелегкий день: встать придется очень рано, чтобы хотя бы часть пути прошла без присмотра обжигающего солнца.

Уже закрывая глаза, Леа поймала взгляд оснирийца. Он устроился так, чтобы было видно принцессу. Его лицо, выбеленное лечебными мазями, выделялось в темноте маской ярмарочного артиста.

Ее высочество досадливо повернулась к княжичу спиной. «Разве можно спокойно уснуть под таким пристальным взглядом?» – подумала девушка, но через пару минут веки сами собой сомкнулись, и она провалилась в глубокий сон.

Всего два часа как взошло солнце, а каменная пустошь раскалилась так, словно не было совсем недавно холодящего кожу ночного ветра. От земли снова поднялось горячее марево, сделав окружающий пейзаж зыбким и нереальным.

Проводник уверенно свернул с торной, нахоженной веками дороги, уводя маленький отряд прочь от оазиса. Теперь воины могли рассчитывать только на воду, плескавшуюся в кожаных бурдюках.

Солнце забиралось все выше и выше, пока не превратилось в белый слепящий шар, а сил оставалось все меньше и меньше. Иссушающий зной, от которого не стало спасения, успел изрядно вымотать людей, прежде чем раздался звучный голос медорца, обращающегося к Риккведу:

– Милостью богов, мы почти пришли. За этим холмом руины древнего храма. Мы сможем укрыться в его тени и отдохнуть, прежде чем я покажу проход.

От красно-коричневых кирпичных стен храма почти ничего не осталось, хорошо сохранилась лишь одна башня. У нее уцелел даже купол.

Люди осторожно зашли внутрь, распугав ее обитателей – мелких ящериц.

– Никогда бы не подумал, что солнца окажется чересчур много. И что я стану с нетерпением ждать времени, когда оно спрячется за горизонт! – пробормотал Траес, растянувшись прямо на полу, выложенном глазурованной плиткой.

Северяне стойко переносили все тяготы пути, но им, непривычным к южному светилу, приходилось несладко, так же как и их животным. Кони кенлирцев еще в самом начале пути стали линять. Короткая, но густо набитая шерсть лошадей лезла целыми пучками, оставаясь на одежде всех, кому довелось до них дотронуться.

– Ты бы осторожнее, Траес, так и на скорпиона недолго улечься, – предостерегла друга Леа.

– А что это? – вяло поинтересовался кенлирец, не думая двигаться с места.

– Оч-чень ядовитый паук, который кусается хвостом, – ответила за ее высочество Гуалата.

– У пауков не бывает хвостов, – не поверил северянин, но на всякий случай сел и огляделся.

Его товарищ молча указал на ближайшую стену: по ней со всех ног улепетывал, задрав вверх жало, маленький желто-коричневый скорпион.

Траес с интересом проследил за насекомым, пожал плечами и сказал:

– Букашка. Куда ему до наших.

Леа, вспомнив чудовищного клеща, согласилась. До загорных монстров этот скорпион действительно недотягивал.

– Принцесса, – позвал ее медорец, – пойдемте, я покажу вам дорогу.

Ее высочество пошла за мужчиной, отметив про себя, что тот двигается словно через силу.

С каждым шагом смуглое лицо проводника становилось все бледнее и бледнее, приобретая несвойственный его народу цвет. Наконец медорец остановился перед ровной квадратной площадкой с хорошо сохранившимся фундаментом то ли сцены, то ли большого алтаря.

С первого взгляда это место ничем не отличалось от остальных руин. Все та же красноватая пыль, все те же раскаленные камни, от которых поднимался, искажая линии горизонта, горячий воздух. Но, присмотревшись, принцесса заметила, что в самом центре площадки марево все-таки гуще и выше. Словно колыхался на ветру прозрачный занавес, растянутый от земли до самого неба.

Подтверждая ее догадку, проводник уверенно вытянул руку:

– Здесь!

Леа кивнула, давая понять, что видит проход.

Если бы девушке не сказали, она не обратила бы внимания на мерцающий воздух. Тем более что за маревом виднелся все тот же надоевший пейзаж. В раскаленном небе пустыни можно увидеть и не такие чудеса.

– Как ты попал сюда в первый раз? – полюбопытствовала девушка.

– Моему бывшему господину, да будет мир его праху, боги даровали удачу в поиске древних кладов. Господин стал очень богат. Но однажды, увы, судьба свела его с человеком, в жилах которого течет кровь диких шакалов пустыни, и тот продал ему старинную карту. На ней был указан путь к тайной могиле царей, о богатстве которых легенд осталось больше, чем об их деяниях. – Медорец нахмурился и вздохнул. – Демону ночи было угодно, чтобы господин нашел не только клад… Я всего лишь телохранитель. Я не мог не пойти за господином, иначе опозорил бы свой род. Господин был хорошим человеком, но демоны сыграли с ним злую шутку, заманив преждевременно в эту могилу. Его выпили сразу на входе, словно простую плошку воды…