Камбер – Еретик - Кэтрин Куртц

В дальнем углу залы, у окна, выходящего на запорошенный снегом замковый двор и старую башню за ним, сидел принц Джаван со своим Целителем, они внимательно слушали все, хотя с виду казались равнодушными к делам. Тавис будто дремал, сидя на скамье у стены. Внимание Джавана было поглощено красным кожаным недоуздком, который он мастерил.

Однако и он, и Тавис использовали эти занятия, чтобы скрыть истинные намерения, – регентам не нравилось присутствие Джавана и Риса Майкла на судах или заседаниях Совета, если это не диктовалось необходимостью. Они считали, что незнание лучше всего может держать вспыльчивых принцев поодаль до тех пор, пока они не понадобятся.

Чтобы разгадать такую тактику, Тавису и Джавану не понадобилось много времени, еще меньше времени ушло на то, чтобы научиться бороться с политикой регентов. Поняв их игру, они не стали высказывать протестов. Они стали искать внешне невинные причины, чтобы быть там, где происходило нечто важное, и обиняками давали понять окружающим и особенно тем, кто этого с нетерпением ожидал, как Джавана беспокоит его нога, и то, что принц недалек и простоват. Джавану это было не по вкусу, но в конце концов они с Тависом решили, что лучше способа не обращать на себя внимание регентов и продолжать набираться ума просто не придумать.

Поэтому они с Тависом по утрам, а порой на целый день уединялись в оконном алькове главного зала, наслаждались неярким светом зимнего солнца и выжидали, когда начнется что-нибудь интересное. Акустика в алькове была прекрасной, и тому, кто собирался просто слушать, а не смотреть, можно было не высовываться на обозрение всего двора.

Теперь Джаван и Тавис, как обычно, расположились у окна, нарочито безразличные к тому, что происходило в противоположном конце зала. Тавис оставался недвижим. Джаван как раз приладил последний из нескольких тонких серебряных дисков к недоуздку. В этот момент двери распахнулись, и в зал влетел Хуберт, сопровождаемый епископом Альфредом и тремя другими прелатами, чьи лица Джавану были знакомы, но по именам он их не знал. Джаван глазами показал Тавису на маленькую процессию, торопливо пересекавшую зал, не глядя по сторонам.

– Посмотри, здесь епископы, – шепнул Джаван, придвигаясь поближе к Тавису, чтобы иметь возможность подольше видеть их, прежде чем вошедшие скрылись за выступом стены. – Как по-твоему, они наконец выбрали архиепископа?

– Если так, то это явно не Хуберт, – ответил Тавис, непроизвольно углубляясь в сознание епископа, в надежде прочесть кое-что. – О, Боже, да он зол. Я не стану уходить еще глубже, вдруг шпионы регентов наблюдают, но не желал бы, чтобы его гнев был направлен против меня.

Когда Хуберт и его спутники скрылись из вида, Джаван пересел ближе к выходу из алькова и осторожно выглянул. По крайней мере несколько минут людям в зале будет не до них. Если подглядывать осторожно, его наверняка не заметят.

– Ваше Величество, – Хуберт махнул головой Элрою, его спутники тоже кивнули. – Прошу меня простить за вторжение, но я должен переговорить с остальными регентами.

Свита Хуберта осталась стоять на месте. Епископ знаком подозвал Таммарона, а сам перешел к Мердоку и Эвану.

Несмотря на хорошую акустику, ни Джаван, ни Тавис не могли разобрать слов Хуберта, но Джаван видел, как он тряс головой, лицо Таммарона багровело, а Мердок почти зарычал:

– Они что?

Последовало бессвязное бормотание, потом Таммарон вернулся к Элрою и зашептал на ухо. От слов Таммарона у Элроя открылся рот, но затем он кивнул и снова сжал свой скипетр, обращаясь к просителям, все это время ожидавшим очереди и заинтересовавшимся происходящим.

– Господа, мы просим извинить нас, только что возникло обстоятельство, требующее нашего немедленного совещания с регентами. Если вы, уходя, оставите свои имена герольду, мы постараемся рассмотреть ваши петиции на следующий день после Рождества в должном порядке.

С этими словами король встал, а герольды стали подталкивать людей к выходу. Джаван быстро спрятал голову обратно в альков и широко раскрытыми глазами посмотрел на Тависа. Мимо их тайника уходили просители.

– Ты знаешь, что…

– Tсc, – Тавис прижал палец к губам и на мгновение закрыл глаза. – Да, по-моему, именно это я и слышал, но я хотел убедиться. – Он открыл глаза и посмотрел на Джавана. – Остальные епископы избрали Алистера Каллена архиепископом Валоретским.

Джаван сложил губы так, словно собирался присвистнуть. Теперь посторонние ушли, и они услышали, как Мердок и Эван вылезли из-за стола, и ноющий голос Мердока заговорил что-то насчет того, чего он не потерпит.

– Так давайте что-нибудь сделаем, – отвечал Хуберт. – Давайте вызовем Ориэля и пошлем его за Руном…

– Не будем говорить об этом здесь, – раздался отрезвляющий голос Таммарона в гулкой тишине, пустого зала. – Охранник, сходи за лордом Ориэлем. Ваше Величество, думаю, вам лучше вернуться в свои апартаменты. Это дело для взрослых.

Они услышали, что Элрой соглашается (неохотно, судя по интонации), а потом звук легких шагов. После этого затихли и голоса регентов, также покинувших зал. Когда Джаван снова решился выглянуть из-за угла своей ниши, в комнате были только писцы и два герольда.

Заинтригованный, принц повернулся к Тавису и произнес, испугавшись звука собственного голоса:

– Как по-твоему, что они собираются делать?

– Не знаю, – прошептал Тавис, – но я почти уверен, что мне это не понравится. – Он подумал секунду. – Хочешь, чтобы я попытался выяснить это?

– Ты можешь?

– Наверное. Если они собираются поручить Ориэлю связаться с Руном, я смогу выведать у него побольше об их планах, но сам Ориэль не узнает об этом. Это будет хорошей тренировкой для общения с Рисом.. Ты знаешь, он в Валорете, приехал сегодня рано утром.

– Правда? А почему ты ничего не сказал мне?

– Вылетело из головы. Раньше я не видел связи. Теперь начинаю подозревать, что прошлой ночью Алистер знал, что его выберут, и послал за Рисом.

– Понятно, – задумчиво произнес Джаван. – Но давай пока оставим Риса. Что с Ориэлем? Ты действительно считаешь, что можешь читать в его памяти без его ведома?

– Не совсем «читать», а.., ладно, не забивай себе голову. Когда-нибудь я попытаюсь объяснить тебе. – Он встал, заглянул за угол, поправил тунику, завернулся в мантию и посмотрел на Джавана. – Иди в свою комнату и оставайся там. Сошлись на нездоровье. Я присоединюсь к тебе, как только получится. Если не вернусь до наступления темноты, постарайся осторожно выяснить, почему. Это может означать, что меня раскрыли, и тогда только ты сможешь спасти меня.

– Я понял, – прошептал Джаван. – Будь осторожен.

– Хороший совет, – Тавис улыбнулся. – Я постараюсь следовать ему.

С этими словами он поклонился и не спеша зашагал через зал, раскланиваясь с писцами. Джаван взял плащ и недоуздок, медленно захромал в другую сторону и через парадные двери попал в крытый переход, ведущий в его комнаты.

Войдя с общую комнату, он застал там своего младшего брата и двух слуг, игравших в солдатики. Джаван остановился, поговорил с ними несколько минут, притворно не умея разобраться в смысле их игры, и показал самодельный недоуздок с серебряными дисками. Потом выдал свое нервное состояние за головную боль и отправился в свою комнату якобы вздремнуть.

Он стоял, привалившись спиной к резной дубовой двери, отделявшей его от брата и слуг, и дрожал, пока вдруг не понял, что его дрожь скорее от холода, чем нервной природы. Джаван отбросил страхи, затопил камин, устроился рядом, завернувшись в меха, и в самом деле задремал. Уже в темноте быстрый стук в дверь возвестил о возвращении Тависа. Когда Целитель вошел и закрыл за собой дверь, Джаван приподнялся и сел на колени. Лицо Тависа было многозначительно и несло следы напряженных трудов и усталости. Его бледно-голубые глаза горели, как аквамарины.

– Что ты выяснил? – спросил Джаван.

– Что регентов не очень волнуют архиепископы-дерини.

Джаван озадаченно посмотрел на него, а Тавис опустился рядом с мальчиком и сел по-турецки.

– Спрятавшись, я ждал прихода Ориэля, – начал он устало. – Явился он мертвенно-бледным, казался лишившимся надежд и покоя. Они заставили его прямо там связаться с дерини из отряда Руна. Ему часто приходится работать через связного, чтобы сохранить силы.

– Откуда ты знаешь? Он тебе сказал?

– Не в столь многих словах. Но я видел лицо Ориэля, когда он покидал комнату. А уловив его в коридоре, я узнал еще больше. В общем-то, в этом не было ничего сложного. Разумеется, его защиты сразу же стали прочнее, но ему не удалось скрыть от меня всего, проблем у него хватало. – Он отвел глаза. – Хотел бы я вообще не читать по Ориэлю.

– Почему? Что ты узнал? – прошептал Джаван, а когда Тавис не ответил, в нем шевельнулось подозрение. – Тавис, что они заставили его передать Руну?

– Они передали ему смертный приговор, – ответил Тавис..