Зловредный старец - Алексей Герасимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Асира с собой не взял. Не из вредности, нет. Просто кто его, этого Урунгаля знает, что у него там на уме? Может и впрямь чего хорошего скажет, а может и прибить, мол-де вас сюда никто не звал, так что, за этих вот спасибочки, но факта это не отменяет. Потеря же обоих правителей для Ашшории сейчас чревата. Утмир пока неполнолетний, на регентство я, пока воюю, его мамашку посадил, а Валисса, она натура увлекающаяся — как начнет недругам мстить, случись у нее такая возможность…
Шатер царя царей впечатление, прямо надо сказать, производил. Я до сего дня даже и не знал, что они бывают двухэтажные. Ну и площадь у него соответствующая.
Внутреннее убранство тоже на высоте, эдакий прям походно-полевой дворец. Умеют в Парсуде жить роскошно, ничего не скажешь.
Ну, или это у меня потребности невысокие, и ашшорские мастера смогли бы что-то сварганить рангом не хуже?
Прием у Урунгаля был обставлен в лучших традициях торжественного церемониала — в здоровенном помещении, с непременным наличием толпы придворных, восседающим на приподнятым над землей троне царем царей, официальным громогласным объявлением и вот это вот все. Монарх величайшей державы Ойкумены должен внушать всяким прочим там царькам трепет и восторг, заставлять испытывать свое ничтожество…
Не на того напали! И это я вам сейчас докажу наглядно.
— Лисапет, царь Ашшории прибыл выразить почтение Престолу! — провозгласил церемониймейстер.
Да, несмотря на только что одержанную совместную победу, и тот факт, что Парсуда моему величеству кругом обязана, меня еще и в «предбаннике» промариновали с четверть часа. С одной стороны, чтобы знал свое место, а с другой — проявили великую милость, приняли почти сразу, по парсудским меркам так и вовсе мгновенно.
Я вышел на середину зала, остановился напротив трона и, как того предписывают правила, отвесил царю царей поклон — радикулит возмутился и пригрозил последствиями. Ладно, этикет — это игра в которую играют вдвоем.
Выпрямившись, я расстегнул застежку на плаще, в который был до этого закутан. Ткань упала к моим ногам, и я остался перед присутствующими… А вот и не нагишом, а в сутане!
Ну и как, нарушите ли вы свой, от века устоявшийся церемониал?
Нет, конечно — разве такое возможно? После нескольких секунд культурного шока (культурного — это который без использования матюков) придворные склонились в ответном поклоне, и даже царь царей склонил голову приложив ладонь к сердцу. На его пухлых чувственных губах в этот момент промелькнуло что-то улыбкоподобное.
— Привет тебе, Повелитель Мира, Богоподобный и Прославленнейший, Защитник Веры, Владыка Семи Концов Света, Солнцеподобный, Несравненный Воин, Муж Тысячи Жен, Отец Народов, Благородный и Справедливый Судия. — обратился я к Урунгалю кратким коронным приветствием.
— Властитель Вселенной тебя приве… — Урунгаль, легким движением пальцев заткнул своего «Караима» на полуслове.
— Я приветствую государя-инока Лисапета, царя Ашшории и истинного друга Парсуды в моей убогой лачуге. — царь царей обратился ко мне лично, что означало ну просто неземное с его стороны благоволение.
Речь его была несколько манерна, движения изящны и выверены, поза расслаблена, но вот глаза, полуприкрытые веками, взгляд, вот что выдавало его с головой. Матерый хищник, волк в гламурной шкуре, вот кто сидел сейчас передо мной. Я был прав в своих предположениях — сатрапов Парсуды впереди ожидает несколько пренеприятнейших лет.
— Мне докладывали, что ты не любишь пустой болтовни и предпочитаешь говорить прямо, так ли это?
Это он от души, или завуалировано назвал меня невоспитанным хамом?
— Тебе не солгали, Великий. — ответил я. — Мне осталось не так много времени под Солнцем, чтобы я тратил его на пустые расшаркивания.
По губам царя вновь скользнула тень улыбки.
— Тогда и я не стану ходить вокруг да около. — сказал он. — Ты показал себя истинным другом Парсуды и оказал Престолу неоценимую помощь. Верно, что-то хочешь за это?
Придворные, всем скопом, были настолько шокированы таким попранием традиций делового словооборота, что даже не смогли этого скрыть.
— Твоя правда, хочу. — я хмыкнул. — Страна тут у меня завалялась бесхозная, Скарпия называется. Вот, думал, может ты заберешь?
После моих слов в шатре повисла такая гробовая тишина, что я отчетливо услышал зуд летающего где-то тут комара. Даже Урунгаль замер, словно громом пораженный.
— Ты хочешь сказать, что в качестве награды за помощь, желаешь отдать потерянную моими предками провинцию? — недоверчиво спросил, наконец, царь царей.
— Если кто-нибудь украдет храмовое или дворцовое имущество, то его должно предать смерти; смерти должен быть предан и тот, кто примет из его рук украденное, не так ли? — блеснул я знанием законов Лугальзагеси. — А вообще, не поговорить ли нам, о Великий, без лишних ушей?
Властитель Парсуды вновь помолчал, затем решительно кивнул и поднялся с трона.
— Повелитель, благоразумно ли это? — вскинулся некий мужчина в доспехе, чья церемониальная, а не боевая принадлежность буквально кидалась в глаза (ну и доспех тоже был явно не для боя). — Мы ведь не можем знать помыслов царя Лисапета.
— Да в уме ли ты, почтенный? — укорил его я. — Уже стариков пугаешься. Будь я хоть сотню раз злодеем, Владыка мне при первой попытке взбрыкнуть голову отвернет.
Урунгаль усмехнулся и сделал жест, который однозначно переводился как «валите все отсюда».
— Следуй за мной. — обратился он ко мне.
Ну что же, более личное помещение его шатра оказалось куда как менее пафосным, даже не лишено некоторого уюта.
— Присаживайся. — царь царей указал на стульчик. — Выпьешь чего-нибудь?
— Спасибо, воздержусь. — я тяжело опустился на предложенное место а Урунгаль сел напротив.
— Так чего ты хочешь, Лисапет? — спросил он. — Отдать Скарпию мне? Зачем?
— А на что она мне? — ответил вопросом на вопрос я. — Сухопутного сообщения с Ашшорией у нее нет, да и даже выпроси я кусок бантальского побережья у тебя для таких целей, его в любой миг можно прервать. Значит нужен флот, причем офигенно большой, чтобы и сноситься между двумя частями государства, и скарпийское побережье прикрывать. Ну зачем
