У Черных рыцарей - Юрий Дольд-Михайлик

Шульц повернулся, собираясь идти, но вдруг вспомнил:

- А задания, которые я должен был выполнить? Передать Домантовичу?

- Домантович повредил ногу, прыгая вчера с парашютом. Он пролежит долго, - сказал Нунке.

- О каких заданиях идет речь? - поинтересовался Думбрайт.

- Проверить знание фамилий местных руководителей и обстановки у пяти слушателей группы "А", пояснил Шульц.

- Это Домантович может сделать и лежа в постели. Скажите ему, кого именно он должен проэкзаменовать, и пусть сообщит собственное мнение о каждом, - решил босс.

- До свидания!

- Счастливого пути! Помните: в вашем распоряжении три дня. Информируйте Вайса каждое утро, а он обеспечит связь с нами. У вас и без того будет достаточно хлопот.

Прямо из кабинета Нунке Фред поспешил к Домантовичу.

Тот лежал в кровати, взгромоздив правую ногу на большую подушку.

- Понимаете, Шульц, маленький камешек - и вот...

- Надо больше тренироваться, опираться на носки...

- Вы пришли в качестве инструктора парашютного спорта?

- Я пришел не как инструктор, а по делу...

Григорий заговорил о тех пятерых, которых должен проэкзаменовать Домантович. А в это же время шла живейшая переписка:

- "Вылетаю в Рим, вернуть Агнессу, которая убежала. Информацию оттуда передам".

- "Счастливый! Дураком будешь, если вернешься сюда. Так и передай от меня полковнику Титову".

- "Это решит он".

- "Категорически требую передать ему, что я справлюсь один".

- "Прощай, Мишка! Помни адрес старого цыгана".

- "Еще бы!"

- "Береги себя, дружище! За это время ты стал мне роднее брата".

На последнюю фразу Домантович не ответил. Он притянул Григория эа руку к себе и крепко поцеловал.

Григорий рывком поднялся, хотел уйти, но, что-то вспомнив, вытащил новый листок бумаги и написал:

- "Что передать твоим?"

- "Адрес у Титова. Если удастся, поезжай к маме, она в Минске. Расскажи, что можно..."

Первый листочек прожевал Григорий.

Второй - Михаил.

Очевидно, глотать бумагу было неприятно и трудно. У обоих на глаза навернулись слезы.

НАД МОРЕМ

Как только самолет оторвался от земли, Григорий в изнеможении прислонился к спинке кресла и закрыл глаза. Тяжелая усталость словно вдавила его в сиденье. Так наваливаются на пилота перегрузки при смене траектории полета на больших скоростях. Эта аналогия промелькнула и исчезла, ибо усталость уже сковала мозг.

Не думать! Ни о чем не думать! Сейчас можно не думать!

Григорий так и не понял, был это сон или короткое забытье, исцеляющее не продолжительностью времени, а самой своей глубиной. Но вернулся он в действительность, словно омытый в семи купелях.

Самолет набирал высоту. Ослепительно белые облака проплывали над крылом. По временам они утончались, становились совсем прозрачными, потом вновь громоздились, создавая фантастически-сказочные пейзажи, словно возникавшие из хаоса первозданности.

Из этого эфемерного, изменчивого мира, с заоблачных высот на грешную землю Григория вернуло отвратительное хрипение, послышавшееся сзади.

Григорий повернул голову и увидел Вайса. Позеленевший, с выпученными, покрасневшими, словно у кролика, глазами, он блевал...

Гончаренко передернуло от отвращения. Эта гадкая фигура словно олицетворяла теперь всю мерзость мира, из которого он только что вырвался.

Мерзость! Да, да, мерзость - все думбрайты, нунке, вороновы, вайсы, стремящиеся опоганить землю.

Он и Домантович сделали всего лишь небольшую часть того, что надо сделать, чтобы очистить мир от нечистот, извергаемых глотками этих подонков человечества. Бр-р, как это гадко и трудно. А впрочем...

Что ж, на долю санитаров всегда выпадает немало грязной работы! Но цель ее благородна: оздоровить окружающий мир. Смыть с земли всю грязь и нечисть. Выскрести ее так, чтобы не осталось уголка, где могла бы плодиться всякая погань.

Миша, дорогой! Как трудно тебе, и как ты сейчас завидуешь мне! Если б не этот глупый несчастный случай с вывихом, ты бы мог уже быть дома...

Подумать только: от какого-то маленького камешка, случайно попавшего под ногу, зависит успех или провал задуманного, а возможно, и судьба человека!

А вот мне под ноги попался этот проклятый Вайс Что же меня спасло? Тоже случай? История с Середой, который сжег таверну и этим навел Думбрайта и Нунке на ложный след? Бегство Агнессы? Как хорошо, что я увижусь с ней и сведу ее с надежными людьми.

На всякий случай они послали со мной Вайса... О, в Риме, в Италии, я найду возможность от него избавиться!

Курт, Матини, гарибальдийцы - настоящие друзья, целая армия людей доброй воли! Я знаю, вы мне поможете во всем, ибо хозяева земли вы, а не вайсы...

Нет, не случай спасает нас, ведет к победе! Всем сердцем я ощущаю закономерность победы добра над злом.

Достигаешь этого в муках, но, политый потом, слезами и кровью, путь этот ведет к победе. Он тянется все вверх и вверх, и им идут миллионы... А с высоты, с вершины горизонты перед людьми, двинувшимися в поход за правду, все расширяются и расширяются...

И словно в подтверждение этого самолет прорвался сквозь тучи. Яркая, пронизанная солнцем голубизна неба и моря слились в единый безбрежный простор.

А впереди замелькали очертания земли.

Всегда прекрасной земли, на которой родился и утвердился человек.