У Черных рыцарей - Юрий Дольд-Михайлик

Примерно такими же методами проверяли всех сотрудников школы, всех воспитанников классов "А" и "Р".

Пеленгаторы в эти дни работали круглые сутки. По распоряжению Думбрайта их установили столько, что малейший радиосигнал в квадрате школы был бы пойман.

Но таинственная радиостанция молчала.

Через несколько дней после того, как сгорела таверна, Нунке принес боссу материалы окончательного расследования причин пожара. Накануне вечером он докладывал о найденных обгорелых трупах: один, без ноги, безусловно хозяина таверны, второй, с проломленным черепом - Протопопова, третий, женский жены хозяина. Труп Середы нашли возле склада с горючим, а девочка и слуга остались живы. На следующий день, закончив расчистку, нашли пятый труп, обгоревший до неузнаваемости, но, как утверждали эксперты, - мужской.

Думбрайт внимательно выслушал сообщение, насупился и нервно зашагал по кабинету.

- Вас взволновала эта новость?

- Да.

- А меня обрадовала. Ведь именно в таверне мог под видом туриста поселиться радист. Теперь понятно, почему вдруг умолк передатчик.

- Но радисту кто-то давал сведения о школе. И, возможно, не раз.

- Я думал об этом, и поверьте мне, - в голосе Нунке звучало искреннее убеждение, - у нас не будет более удобного времени, нежели теперь, для отправки всей агентуры.

- Почему вы так думаете?

- Допустим самое худшее: в нашей школе скрывается вражеский агент, передававший радисту в таверну информацию. Радист погиб. Агент без связи. Он не может сообщить об отправке агентуры. Вывод: к отправке надо приступить немедленно... Возможно, среди тех, кто будет отправлен, окажется и проблематичный агент. Он может провалить группу из трех человек, в которую попадет сам. Остальные группы уцелеют. Ведь никто не знает места их назначения.

Начальник школы говорил долго и обстоятельно.

Думбрайта его соображения убедили.

- Только вот что, мистер Нунке! Сделаем так: всем, кто будет отправлен, каждому персонально, под большим секретом, сообщите, что вылет откладывается на неопределенное время. Возможно, на очень длительное... А тем временем все должно быть подготовлено: оружие, радиоаппаратура, деньги, снаряжение. Вы ведь сами знаете, что нужно.

- Все давно готово!

- Тем лучше! Беру на себя транспортировку. Будем отправлять группами по три человека, но так, чтобы в аэропортах во время пересадок они не встречались. Дату отправки сам назначу позже. Резидентов отправлять по одному.

- Имейте в виду, надо отправить двадцать четыре человека! Успеем за ночь?

- За одну ночь можно усадить в самолеты и перебросить с одного конца Европы на другой целую дивизию.

- А как с пеленгаторами?

- Сократить наполовину, но пусть работают круглые сутки. Только отправив последнюю группу, снимем усиленное наблюдение за эфиром.

Шульц и Домантович встречались по служебным делам каждый день, даже по нескольку раз в день. Нунке нравилось сталкивать их. Они оба вели себя, как петухи... Не было случая, чтобы Домантович поддержал предложение Шульца, и наоборот. Как воспитателям русского отделения, им полагалось вместе с будущими резидентами или агентами разрабатывать план операций. Но обычно они к соглашению не приходили, и тогда Нунке выступал арбитром. Шеф потирал руки от удовольствия: он воочию убеждался, что Домантович не хуже Шульца разбирается в делах и может успешно конкурировать с ним в знании жизни современной России. А то, что воспитатель и его заместитель враждуют между собой, никогда не навещают друг друга в свободные часы, - это только к лучшему: можно не волноваться - ошибка одного не останется не замеченной другим.

Служебные обязанности зачастую вынуждали Шульца и Домантовича оставаться с глазу на глаз. Приходилось уточнять детали операций, утверждать модели одежды для тех, кто должен был в это время отправляться в тот или иной район России.

Даже наедине они так же горячо спорили по поводу малейших деталей. Думбрайт и Нунке не раз в этом убеждались, используя новейшее достижение диверсионной техники - усовершенствованный подслушиватель. Подключенный к телефонному проводу и соединенный с кабинетами Нунке и Думбрайта, он позволял слышать, что делается в том или ином боксе и других помещениях. Именно такой подслушиватель и дал возможность Нунке услышать не только разговор в таверне, а и предсмертный вопль отца Полиевкта, то бишь Протопопова. Вскоре должны были усовершенствовать и телевизионную систему, чтобы не только воспитанники могли видеть своих лекторов, а босс и шеф школы могли наблюдать за тем, что происходит в боксах.

К счастью Шульца и Домантовича, пока такой возможности у начальства не было. Друзья могли с пеной у рта спорить по поводу какой-либо мелочи и тут же вести переписку совершенно иного характера.

Одну такую "настольную" переписку приведем целиком, - она поможет разобраться в ситуации, которая сложилась в школе за последнее время.

- "Мишка! Идиот! Какого черта тебя понесло в эфир?"

- "А что мне оставалось делать, если твой крестный отец (так Домантович называл Нунке) заявил: "Проявите себя на работе, возможно, утвердим вас на постоянной должности воспитателя". Должен же я был предупредить, чтобы на всякий случай каждый день на протяжении двух недель ждали от меня интересной информации?"

- "А знаешь, что ты натворил своим выходом в эфир?"

- "Догадываюсь. И очень жалею, что запеленговали. Теперь будет труднее..."

- "Передатчик там же, где был?"

- "Нет! Что же я буду носиться с ним, как дурак с писаной торбой".

- "Мне кажется, тебя не оставят при школе. А раз ты поедешь в Киев, нет необходимости использовать передатчик. Проинформируешь из первых рук".

- "Открыл Америку!"

- "А если тебя все же оставят при школе?"

- "Информацию о засылке большой группы диверсантов я передам, даже если мне придется одной рукой отстреливаться, а другой выстукивать текст".

- "В таком случае у тебя будут еще и две мои руки".

- "Не бывать этому, Гриша! Иметь своего человека в таком логове и потерять возможность следить за шайкой..."

"Ну нет! Сложим наши головы, но предупредим о двадцати четырех диверсантах. Это тебе не коробочка с ваксой! Кстати, почему ты меня не предупредил, что выходишь в эфир?"

- "Обстановка была слишком удобна, а ваша милость в это время была у цыганочки. Ты знаешь, Гриша, отныне я стану именовать тебя "цыганским бароном". Добро?"

- "Ко всем чертям!"

На этом переписка оборвалась. Зазвонил телефон.

- Вам письмо, - сказал Нунке, протягивая маленький с рисунком конверт.

"Бежала!" - промелькнула в голове мысль. По лицу невольно расплылась счастливая улыбка. Но Фред тотчас овладел собой. По мере чтения письма лицо его мрачнело...

- Дело не в том, что она уехала неожиданно.

Фред молчал. Мобилизовав все свои актерские данные, он разыгрывал оскорбленного влюбленного, хотя ему до боли в ладонях хотелось дать Думбрайту пощечину. Тот, даже не спросив разрешения, взял письмо Агнессы и внимательно прочитал.

- Вы знали, что она уезжает в Рим?

- Я знал, что это ей разрешили, но уехать она должна была через неделю.

- А уехала сегодня ночью! Мадридский филиал только что известил, что все деньги она перевела в римский частный банк, - в сердцах сообщил Думбрайт, швырнув письмо на стол.

Как и полагалось влюбленному, хотя и обиженному, Фред спрятал листок в карман.

- Что вы думаете об этой выходке с банком?

- Узнаю, как бы это сказать, почерк падре Антонио.

- Вот что, Фред! У нас нет времени на обсуждение. Мы потеряли кругленькую сумму, которой хватило бы не на один год существования школы. Мы можем потерять и вывеску, такую нужную и удобную. Вы - невесту и приданое. Напоминаю - солидное, так тысяч около ста долларов, если считать и наследство Менендоса. - Назвав сумму, босс внимательно поглядел на Шульца.

На лице того отразились и радость и тревога. Фред отлично знал, что от наследства Менендоса остались лишь рожки да ножки, и в душе потешался над неуклюжими уловками босса.

- И все это можете вернуть только вы!

- Как?

- Немедленно, не позднее завтрашнего дня, вылететь в Рим, разыскать Агнессу и вернуться с ней сюда!

- Согласен, Фред? - улыбаясь, спросил Нунке.

- Согласен! - радость в голосе Шульца на сей раз была неподдельной.

- Вместе с вами полетит Вайс. Его задание - в случае необходимости ликвидировать падре Антонио.

"И наблюдать за мной", - мысленно прибавил Фред.

- Собирайтесь: позаботьтесь о гардеробе, возьмите побольше денег. Распоряжения на этот счет даны. Самое лучшее, если ваше обратное путешествие с Агнессой станет свадебным, - Думбрайт говорил о браке Фреда с Агнессой, как о деле окончательно решенном.

Шульц повернулся, собираясь идти, но вдруг вспомнил:

- А задания, которые я должен был выполнить? Передать Домантовичу?

- Домантович повредил ногу, прыгая вчера с парашютом. Он пролежит долго, - сказал Нунке.