Горький пепел победы - Валерий Иващенко

Где же ты, внук, кровинушка моя?

Часть восьмая

5 мая

- Ложись, дядьку! - отчаянный крик сержанта на миг перекрыл даже грохот боя.

По склону холма сюда стремительно взбегала вспухающая цепочка разрывов. Очередь из тяжёлого пулемёта вспарывала дёрн, выбрасывая вверх рыжую пыль и пучки высохшей на солнце травы. И всё, что осталось сержанту, это стиснув зубы вырвать ставшее вдруг таким непослушным тело из кажущейся сейчас невыразимо уютной и спокойной глубины собственноручно вырытого окопчика. И броситься под ноги командиру…

Бой догорал. Парашютная рота эльфийских головорезов, высадку которых проморгали и гоблинские пилоты на своих грифонах, и магики с поста наблюдения, всё же оказалась обречена. Ибо на зачистку сюда с передовой сдёрнули красу и гордость всего фронта - ударный батальон штурмовой бригады. Парни обученные и пороху с заклинаниями понюхавшие не в пример иным. Да и комбат отнюдь не из тех, кто мышей не ловит - остроухих мгновенно накрыли с двух высоток фланкирующим огнём, атаковали.

И теперь остатки парашютистов оказались оттеснены в узкое каменистое ущелье с отвесными стенами. Мешок, тупик. Выход оттуда только один - и как раз здесь, где лощина надёжно перекрыта окопавшимся в каменистом грунте штурмовиками. Так что, комбату вроде бы и не было никакого резона высовываться под огонь бешено отстреливающихся эльфов да проявлять себя геройским орлом-командиром, разглядывая положение тех в бинокль. Они были обречены, и знали это. И теперь собирались лишь продать подороже свои ничего не стоящие на войне жизни…

Медленно, словно в кошмарном сне или после рапид-съёмки, рубчатая подошва ботинка взмыла над порыжелым бруствером и ударила сэра рыцаря под колено. Одновременно молодой сержант дёрнул своего родственника и командира за руку, в смягчённом подобии боевого приёма заваливая того на себя.

Бруствер с воем и звонким чавканьем взорвался, закрывая небо рыжей пылью и камешками - но Валлентайн уже ударился о дно окопчика, крепкой рукой сдёрнув вниз и рыцаря. Правда, отец-командир, который на самом деле приходился ещё и родным дядькой, был эдак на пудик потяжелее, да и цейссовская оптика с размаху так въехала под рёбра, что сержант с оханьем тут же невесть зачем попытался вспомнить, сколько же их ему там от рождения положено. Вдобавок, сверху свалился тяжеленный "штурмган", так и норовя заехать окованным железом прикладом прямо под глаз.

- Спасибо, племяш! - перед самым взором Вала, промаргивающегося от боли и забившей глаза пыли, объявилось лицо сэра Лестера.

"Наверняка, у меня сейчас такая же рыжая от грязи морда и усы…" - некстати подумалось сержанту.

- Ох, дядька, не был бы ты моим комбатом, сказал бы я тебе…

Неизвестно, какую ещё дерзость от облегчения в бешено колотящемся сердце Вал высказал бы рыцарю, пользуясь редкой возможностью побыть наедине. Но в это время в уже очистившемся небе промелькнула тень. Сначала показалась исцарапанная каска, съехавшая на глаза, а следом в окопчик словно большой рыжий барсук скатился тощий гоблин-связист. Скрутившись калачиком в дальнем углу, он тут же своими больше похожими на крохотные кинжалы зубами ловко зачистил изоляцию с провода, что тащился за ним. Не мешкая накинул медные петельки на клеммы и с привычным визгом крутанул ручку полевого телефона. На грязную его физиономию выплыла такая улыбка, что тут даже и не требовалось доклада:

- Есть связь, товарищ комбат!

Связь, это в условиях маневренной войны если не всё, то чертовски важно. Потому рыцарь кивнул, а потом зачем-то пошарил в нагрудном кармане.

- Добре. А ну-ка, парень, вызови мне миномётчиков… - а сам с такой разлитой на породистой физиономии досадой перебирал насмерть раздавленную пачку "Примы", что руки сержанта и связиста почти синхронно полезли за своим табачком.

У их дворянских благородий лапки всегда загребущие, это я вам верно говорю - сэр рыцарь с абсолютно невозмутимым лицом угостился из обеих рук. Правда, племяшовский "Казбек" мудро заложил за ухо, а сам весело зачадил гоблинским "Дукатом". Все трое весело хохотнули, а затем комбат обмахнул извлечённым из-за пазухи носовичком окуляры бинокля. И нахально дымя на манер маленького гномьего паровоза, опять полез на бруствер.

На попытку сержанта сдёрнуть его за ногу вниз перед носом того объявился внушительный кулак. В другое время племянник мог бы посвоевольничать, не давая рыцарю уж сильно рисковать своей жизнью, но - война есть война. Да и четыре дядькины звёздочки на погонах весили куда больше, чем три сержантские лычки на плечах Вала - хоть эти и выслужены были честно, без послаблений и оглядки на древность рода…

Неизвестно, что там сэр рыцарь высмотрел, но обратно он съехал одновременно весёлый и странно задумчивый. Правда, Валу было не до разгадывания эдаких ребусов. Пользуясь тем, что эльфский пулемётчик на время затих - то ли менял перегретый ствол своего машинен-гана, то ли попросту экономил патроны - он тут же набросил на макушку каску и занял своё место стрелка.

Просветлённая оптика "штурмгана" приблизила мешанину света и теней в ущелье, где наверняка и водичка имелась - откуда ж тогда там зелень? Сержант настойчиво и деловито осматривал самим же собой намеченные сектора, пытаясь засечь единственный оставшийся у остроухих пулемёт. Надо дожимать гадов - а он, паразит, не даст. Не переть же в лобовую под очереди…

Три года война улыбалась то одним, то другим. Поначалу союз эльфов и гномов почти взял было верх над легионами Тёмного Повелителя, сплошь состоящими из людей и гоблинов - надеюсь, не надо объяснять, на что способны эльфийские рэйнджеры или лучшие в мире танки из гномьего железа? Да и в воздухе противопоставить драконам, традиционно поддерживающим остроухих, было попросту нечего.

Да, поначалу кровью умылись крепенько - вон, у сэра Лестера на войне погибли оба сына. А единственная дочь подорвалась вместе со своей подлодкой, таки успевшей на прощание всадить пару торпед в брюхо тяжёлому крейсеру "Король Эарендил"… так что, кроме племянника, у рыцаря родни и не осталось.

Но потом, когда удалось пожечь бутылками с горючей смесью непробиваемые, покрытые митриловой бронёй гномьи танки, а Тёмный Повелитель невесть какими путями таки сумел заключить союз с горгульями и горными грифонами да кое-как выравнять положение в воздухе, чаша весов постепенно склонилась в нашу пользу. И вот, теперь уже людские и гоблинские армии пришли к самым опушкам Вечного Леса. Где-то там, на севере, окружение уже завершено - лишь целительскую рощу их темнейшество лично повелел щадить.