Наковальня мира - Кейдж Бейкер

Однако когда вечером Смит бросил якорь и спустился в каюту, лорд уже сидел и курил.

— Молодец, Смит! — бодро воскликнул он. — Не забыть бы по возвращении купить тебе личное большое блестящее мачете. И Ивострелу тоже.

— Значит, вы в очередной раз не умерли? — Смит прислонился к переборке. Руки у него болели, будто он весь день ковал. — Здорово.

— Наверное, благодаря этому проклятому свежему воздуху, — предположил лорд Эрменвир, выпуская колечко дыма. — Наш покорный слуга Ивострел даже отважился осквернить себя прикосновением к мясу и приготовил мне бульон! Представляешь? И поджарил для тебя ребрышки этого кого-то-там. Они на кухне.

— На камбузе, — машинально поправил Смит.

— На синем блюде под крышкой, — уточнил Ивострел, появляясь в дверях каюты.

Едва не прослезившись от благодарности, Смит бросился на камбуз и убедился, что Ивострел действительно унаследовал кулинарные таланты своей матери. Взяв блюдо, Смит вернулся в каюту к лорду.

— Далеко ли еще до этого вашего монастыря? — поинтересовался он, нарезая мясо кусочками. — Сегодня я три раза забирался на мачту, но не сумел разглядеть никаких построек.

— Едва ли ты или я назвали бы это постройками, — отмахнулся лорд Эрменвир.

Ивострел пришел в возмущение.

— Братья живут в беседках на открытом воздухе, — сказал он. — Большего им не нужно, поскольку у них нет ничего такого, чему может повредить воздух.

— Разве что рукописи, — заметил лорд Эрменвир.

— У них есть библиотека, — уступил Ивострел.

— Значит, одно здание там все-таки имеется? — с набитым ртом уточнил Смит.

— Нет. Библиотека размещена в глубокой пещере, — пояснил Ивострел. — В ней хранятся письма Госпожи.

— Гм… Как же я узнаю, что мы приплыли?

— Не пропустишь, — заверил его лорд Эрменвир. — Увидишь огромную гору, а сразу за ней река углубляется в ущелье. Там даже причал есть.

— Отлично, — ответил Смит. — Чем скорее мы с этим покончим, тем лучше.

Он рассказал о стреле, которую вытащил из Режа. Лорд Эрменвир нахмурился:

— Девять кругов ада… Я-то думал, что Стойкие Сироты сейчас все как один в Хлинъерит на великой межрасовой войне.

— Нам же на обратном пути плыть мимо Хлинъерит!! ! — ахнул Смит.

— Не волнуйся! — успокоил его лорд Эрменвир. — Я из каюты носу не покажу. Если ты просто проплывешь мимо, тебя не тронут! Разве что постреляют немножко…

— Ничего подобного они делать не станут, — сурово отчеканил Ивострел. — Они там только для того, чтобы защищать святыню от поругания. Никаких других целей у них нет и быть не может.

— А если все правильно рассчитать с этими, как их, приливами и прочими морскими премудростями, проскочишь и не заметишь, — заверил Смита лорд Эрменвир.

Забравшись на следующий день на мачту и вдохнув горячий воздух, который пах лесом и полем и ничем не напоминал о море, Смит увидел Реткаст.

Посреди долины высился сжатый кулак — огромная гора, сплошь покрытая разноцветными пятнами. Вначале Смит не заметил никаких признаков человеческого присутствия, но, приглядевшись, обратил внимание на то, что зелень тянется по долине аккуратными полосками. Он продолжал смотреть, пока все, кроме горы, не скрылось за грядой холмов, и, спустившись, рассказал об увиденном Ивострелу.

— Должно быть, сады и огороды, — с довольным видом пояснил тот.

— А что там выращивают? — поинтересовался Смит.

— Целебные травы, — ответил Ивострел. — Госпожа вместе с письмами присылает монахам семена сортов, которые Она выводит собственноручно, но цель их создания пока изволит держать в тайне. Вот уже тридцать лет братья ухаживают за садом, разбитым в долине, где воздух теплый и влажный.

— Тридцать лет? — поразился Смит. — У нас уже через два года ничего не растет, потому что земля истощается.

— Что значит «истощается»?

— Как — что?! В первый год капуста прекрасная, во второй — кочаны уже не такие большие, а на третий из земли проступает какая-то белая дрянь вроде мела, а кочешки вырастают мелкие и желтые, — объяснил Смит. — И с этим ничего не поделаешь, приходится сажать овощи в другом месте. Этого не происходит только на полях вокруг Труна, потому что ячмень там растет сам по себе, знай убирай.

— Вы что, никогда не слышали про севооборот?!

— Какой севооборот?

Ивострел повернулся и уставился на Смита в упор, словно онемев. Наконец он выдохнул:

— О Милосердная Мать всего живого, теперь понятно, почему вы носитесь по миру, словно саранча!

— Прах побери, какой такой севооборот?! Это что, вроде орошения? В этом мы понимаем, наши водопроводы доставят воду куда угодно, у нас и пустыни цветут! Только два года, не больше.

— Но нельзя же… — начал Ивострел, отпуская штурвал и в ужасе заламывая руки.

Смит тут же перехватил рулевое колесо.

— И как править кораблем, мы тоже знаем! — рявкнул он.

Ивострел рухнул на бочонок, схватившись за голову:

— Все это время я думал…

— Что вы лучше нас, — подхватил Смит. — Знаю-знаю.

— Нет! Я наставлял ваших соплеменников на путь Неутомимой Матери! Я учил их молитве и медитации! А вместо этого мне следовало учить их возделывать землю!

Смит пожал плечами:

— Только не говори, что для этого достаточно всего-навсего твердить себе под нос имя Зеленой Святой!

— Да если бы вы хотя бы помои выливали не в море, а на поля! — Ивострел вскочил и начал мерить шагами палубу.

— Думаю, что и межрасовые оргии не помогут…

— Нельзя же… Должна быть любовь. И вера, и терпимость. Но… еще должно быть многое другое, иначе все впустую! Это не так просто!

— Все непросто, сынок, — процедил Смит. — В этом проклятом мире непросто решительно все.

Ивострел не ответил, уставившись на гору Реткаст.

— Хорошо, что ты понял это именно сейчас, когда готовишься стать отцом, — добавил Смит. — Кстати, сияние в склянке прошлой ночью, что это было, колдовство?

— Нет, — ответил Ивострел. — Это порошок из сушеных насекомых определенных видов в растворе определенных солей. Если их смешать, жидкость светится. А когда порошок оседает, свет тускнеет и гаснет. Изобретение Госпожи. — Он бросил на Смита странный взгляд. — Только вот склянки она, наверное, покупает у ваших соплеменников. Йендри так и не научились делать стекло.

Чем ближе они подплывали, тем труднее было продвигаться вперед, потому что река, зажатая между высокими берегами, стала уже и текла все быстрее. Однако «Гнездо Зимородка», подняв паруса и запустив на полную мощность механических гребцов, при попутном ветре в конце концов добралось до места, и корабль бросил якорь в заводи, где его действительно ждал причал.