В бурях нашего века (Записки разведчика-антифашиста) - Герхард Кегель

Шведский представитель потом рассказал советским дипломатам, что в нейтральной прессе уже на следующий день появились сообщения о попытке немцев задержать часть советской колонии. Наконец фашистские власти были вынуждены принять составленные бывшим советским посольством списки советских граждан, интернированных в Германии и на оккупированных территориях. Удалось добиться, что все они, включая и шофера, задержанного в первый день войны, будут в ближайшие день-два доставлены в Берлин, где к ним будет допущен советский консул в сопровождении шведского представителя.

В.М.Бережков рассказывает: "Действительно, через день это обещание было выполнено. Всех интернированных предъявили нам в лагере на окраине Берлина. Размещенные в бараках, окруженных колючей проволокой, они были голодны и плохо одеты, большей частью только в пижамах, домашних туфлях, а то и босые.

Теперь мы узнали, что в ночь на 22 июня гестаповцы врывались в квартиры советских граждан, вытаскивали их прямо из постелей. Им не разрешали брать с собой ничего из вещей. Под конвоем они сразу же были отправлены в концентрационный лагерь.

Мы обеспечили интернированных советских граждан питанием, но экипировать их гитлеровцы не разрешили. Так, полуодетые, они и были погружены в общие сидячие вагоны специального состава, который, как нас заверили немцы, должен был следовать за поездом с советскими дипломатами.

Условия в поезде интернированных были очень тяжелые, - пишет далее в своих воспоминаниях В.М.Бережков. - Люди терпели неудобства, прежде всего из-за страшной скученности. Один мог прилечь только тогда, когда остальные трое, располагавшиеся на этой же скамейке, стояли. Питание было крайне скудное. Из-за отсутствия теплой одежды многие простудились: временами особенно при переезде через Альпы - в вагонах было очень холодно...

В Нише (югославский город. - Ред.) наш состав загнали на запасной путь. Выходить из вагонов не разрешали. Вскоре мы узнали, что в Ниш прибыл и второй состав с советскими гражданами. Его пассажиров из вагонов переправили в концентрационный лагерь, расположенный в помещении старой казармы. Только через несколько дней советскому консулу и еще двум сотрудникам посольства разрешили навестить интернированных в этом лагере. За пять дней пути люди еще больше похудели, одни были простужены, другие страдали от желудочных заболеваний. Никакой медицинской помощи им не оказывали. Только после наших настойчивых требований посольскому врачу разрешили посетить лагерь и осмотреть больных. Нам также удалось добиться некоторого улучшения питания интернированных".

Интернированных немцами советских граждан удалось экипировать необходимой одеждой после пересечения турецкой границы, то есть после того, как они выбрались с контролировавшейся гитлеровцами территории, в состав которой входила тогда и Болгария.

Старый дневник

Я обрадовался, когда после долгих поисков обнаружил его в куче старых бумаг. Речь идет об официальном дневнике посольства фашистской Германии в Москве, в котором зафиксированы события с 22 июня по 21 июля 1941 года. На обложке надпись: "От начала германо-русской войны до возвращения в Германию". Авторами записей наряду с Шуленбургом были прежде всего Хильгер и частично военный атташе. Когда я как-то в 1943 году посетил Хильгера, он подарил мне на память о совместном возвращении один из немногих экземпляров этого дневника. Он был немного растрепан, но каким-то чудом уцелел в моей бывшей квартире в Рансдорфе, пролежав там всю вторую мировую войну вместе с ненужным хламом.

Поскольку дневник наглядно демонстрирует, что интернирование бывает разное, и довольно объективно отражает конкретные события, политическую обстановку того времени и атмосферу, в которой мне пришлось тогда действовать как подпольщику, находившемуся у всех на виду, но не вызывавшему каких-либо подозрений, я хотел бы привести из него некоторые выдержки, иллюстрирующие возвращение сотрудников германского посольства из Москвы. При этом я прошу читателя с пониманием отнестись к тому, что в интересах исторической точности я сознательно не стал ничего изменять в фашистской терминологии этого не публиковавшегося ранее документа.

"Прощание с Москвой. 22 июня, 3 часа ночи. Поступила шифрованная телеграмма с поручением послу посетить народного комиссара иностранных дел Молотова и сообщить ему о начале военных действий. Приказано уничтожить последние материалы. Сообщается также, что интересы германского рейха будет представлять болгарский посланник. Посольства Германии в Москве больше не существует. В посольство прибыли посол, посланник (фон Типпельскирх. - Авт.) и генерал. Советник Хильгер позвонил в секретариат Молотова, который передал, что готов немедленно принять посла.

5.25 утра. Граф фон дер Шуленбург вместе с Хильгером отправляется в Кремль, чтобы исполнить последнее поручение... Тем временем советник фон Вальтер разбудил болгарского посланника и попросил его приехать в посольство.

6.10 утра. Возвратился посол. Молотов принял переданное ему сообщение. О начале военных действий ему, конечно, было известно... Тем временем приехал болгарский посланник. Его подробно знакомят с поручением выполнять обязанности представителя интересов Германии. Необходимая информация сообщается послу Италии и посланнику Румынии, которые еще не располагают собственными сведениями. Наконец, проводится инструктаж комендантов жилых домов посольства, им сообщается, что следует делать их жильцам: собрать по два чемодана и ждать дома дальнейших указаний и т.д. Те, кто живет в гостиницах или отдельно в городе, вызываются в посольство... Телефон все еще работает. Выходы из посольства еще не перекрыты, можно беспрепятственно передвигаться по городу.

11 часов утра. Граф фон дер Шуленбург принял посла Японии, затем посла Италии и словацкого посланника. В столице все еще спокойно. Наконец в 12 часов Молотов по радио сообщает населению о начале войны.

13 часов. Вальтер поехал на вокзал, чтобы встретить прибывающих с сибирским экспрессом германских граждан. К сожалению, уже поздно, перрон оцеплен, 30 человек арестовано. Фон Типпельскирху удалось связаться по телефону с болгарским посланником, сообщить ему об этом и попросить его вмешаться, обратившись в Народный комиссариат иностранных дел.

19 часов. Сотрудники органов государственной безопасности уведомили жильцов принадлежавших посольству домов, что им следует собраться в помещении секретариата посольства. Тем временем сюда был доставлен ручной багаж. В итоге в канцелярии посольства собралось не менее 118 человек. Никому не разрешается выходить из посольства.