Звездочет - Мишель Яффе

— Если ты шевельнешься, твой брат умрет, — спокойно заметила Мора, словно вела непринужденную светскую беседу на балу.

Йен замер и оглянулся на Криспина. Рорик заломил ему руки за спину и поднес кинжал к его горлу. Рорик продемонстрировал свою решимость, слегка полоснув по горлу Криспина, и из раны тут же потекла тонкая струйка крови.

Потом все смешалось. Йен вдруг увидел вместо лица Криспина лицо Кристиана, а комната Моры превратилась в сицилийскую пустыню, и кровь на белоснежном воротнике брата напомнила ему другую… Ночной кошмар вдруг стал явью, и Йен оказался посреди него, но на этот раз он не допустит, чтобы Кристиан умер. На этот раз убийце не уйти от смертоносного удара его клинка. Словно в забытьи Йен шагнул к Рорику и Криспину. Криспин в первый миг удивился, а потом испугался, потому что глаза брата заволокло кровавым туманом. С каждым шагом Йена кинжал Рорика глубже вдавался в его горло.

Криспин понял, что его гибель неизбежна, и взмолился, прося божественного чуда, как вдруг Йен остановился как вкопанный.

— Йен, — почти беззвучно вымолвил Криспин, видя, что его взгляд стал осмысленным и в нем появилось отчаяние. — Ты не должен… отступать. Вспомни… о Бьянке.

В то время как он говорил это, где-то в доме часы пробили девять. Этот звук окончательно вывел Йена из оцепенения. Сицилия и ужасы исчезли, и он вернулся к действительности, полный решимости довершить начатое. Он потерял Кристиана, но не потеряет ни Бьянку, ни Криспина. Черт возьми, он больше не станет бездействовать и спокойно наблюдать за тем, как убивают дорогих ему людей! Судьба дает ему второй шанс, и он его не упустит.

— Я нахожу забавным вид обнаженных шпаг в своем доме, — игриво пожала плечами Мора, что вызвало улыбку на губах Анджело. — Но если тебе дорога жизнь брата, вложи свою в ножны. И немедленно.

Он достаточно хорошо знал Мору, чтобы предугадать ее реакцию на свои слова, поэтому обернулся к ней с непроницаемым лицом:

— Тебе следовало знать меня лучше, Мора, чтобы угрожать таким образом. С тех пор как ты оставила меня, мне стали безразличны все, кто меня окружает.

— Это твоя беда. Я старалась научить тебя любить, находить радость в самопожертвовании, но ты оказался слишком эгоистичен. Ты понял это слишком поздно, когда уже потерял меня. — Мора вздохнула с сожалением, вспомнив свои тщетные старания. — И все же я никогда не оставляла надежду на то, что ты сможешь испытывать теплые чувства к кому-нибудь, хотя бы к своему брату.

— Ошибаешься, ты уничтожила все человеческие чувства в моей душе, — сдерживая сердцебиение, отозвался Йен. — Мне наплевать и на Криспина, и на ту шлюху, которая меня предала. Если честно, то я устал от Криспина. Представить себе не можешь, как он надоел мне своими нравоучениями за последние два года.

Мора пристально посмотрела в глаза своему бывшему любовнику. Несмотря на то что их разрыв мог сделать его бесчувственным, она с трудом верила в то, что он стал совершенно бессердечным, каким хотел казаться. Наверняка он блефует. Но он ошибается, если думает, что так легко одурачит ее.

— Если так, что тебе мешает приказать Рорику убить его? — предложила она.

— Я с большим удовольствием сделаю это собственноручно, — ледяным тоном отозвался Йен.

— Правда? — Мора сразу же утратила бдительность и села на самый краешек дивана. — И как же ты намерен это сделать?

— Я как раз думаю об этом, — с дьявольской усмешкой, от которой даже у Моры застыла кровь в жилах, ответил он. — Но уж никак не обычным ударом кинжала в сердце. Нет, я хотел бы сделать это не торопясь и изысканно. Сначала я отрезал бы ему правую руку. Ему будет очень больно, но он сможет наблюдать за тем, как наступит его смерть. А потом я возьму этот кинжал, — Йен достал из-за пояса оружие и высоко поднял его над головой, — и вспорю ему брюхо, чтобы вытащить кишки. А там я полюбуюсь на эту картину. — Он убрал кинжал назад, но без ножен, так что он был готов к действиям, готов сделать это прямо здесь, хотя зрелище будет не из приятных и правильнее было бы вспороть ему брюхо вне дома.

Мора улыбнулась. Неужели он считает, что ее так легко обмануть?

— Нет, я не хочу выходить отсюда под дождь и пропустить такое занимательное зрелище. Не стесняйся, сделай это здесь. Слуги помогут тебе.

К ее разочарованию, Йен не только не испугался и не спасовал, но, напротив, обрадовался. Он учтиво поклонился ей и решительно подошел к брату.

— Ты слышал, как все произойдет, брат? — издевательским тоном вымолвил он, обращаясь к Криспину.

Рорик не отпустил руки Криспина, но по знаку хозяйки убрал кинжал от его горла. Криспин молча кивнул, всматриваясь в лицо Йена, но оно превратилось в непроницаемую маску.

Однако глаза его оставались живыми. Они приковывали к себе взгляд брата, когда он занес шпагу над его правой рукой. Криспин затаил дыхание в ожидании нестерпимой боли, которая должна была последовать за ударом, и призвал на помощь всю силу духа, чтобы вытерпеть ее с достоинством.

Боли он не ощутил. Он почувствовал лишь липкое тепло, заструившееся по спине, и понял, что это кровь, но не его, а Рорика. Тот схватился за плечо и выпустил Криспина, которому Йен успел передать обнаженный заранее кинжал. Криспин не растерялся и схватил его.

— Ты возьмешь Анджело, а я… — только и успел вымолвить Йен, прежде чем Рорик застонал от боли, объясняя ситуацию для сидящих на диване. Криспин успел освободиться от рук Рорика до того, как тот упал на пол, и не мешкая бросился на Анджело. Йен подступил к Джено, который, так и не успев понять, в чем дело, получил от него удар шпагой в живот. Джено согнулся пополам, а Йен ударил его эфесом шпаги в лоб. Джено покачнулся раз-другой и рухнул без сознания.

Криспин схватил за руку Анджело, который пытался обнажить кинжал. Любовник Моры был обезоружен, и Криспин поволок его к двери, не встречая никакого сопротивления. Йен последовал за ними. Уже в дверях он услышал аплодисменты. Йен воспринял восторг бывшей любовницы как должное и тут же понял, насколько заблуждался. Криспин распахнул дверь, и за ней оказалось пятеро вооруженных гигантов, как две капли воды похожих на Джено.

— Неужели ты думал, что я позволю тебе так легко забрать Анджело? — раздался голос Моры. — Я слишком сильно привязана к нему. И он в состоянии оценить мою привязанность. Я признательна тебе за спектакль, который ты разыграл, но теперь мне пора в путь.

Анджело спокойно вернулся на диван в объятия своей любовницы, словно ожидал такого исхода поединка.

— Свяжите их и повесьте на стену, чтобы они не могли сбежать, — приказала Мора. — Но не калечьте. Я хочу, чтобы они были в состоянии слушать меня.