Четверо в каменном веке, не считая собаки. Том 1 - Дмитрий Селиванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дальше всё произошло быстро и технично. Привязали бечёвку возле наконечника — крепить у оперенья было бы логичней, но, чтобы сделать так, нужно создавать целый агрегат с катушкой и направляющими. Верёвочку уложили широкими зигзагами на берегу, как уже делали с вершами. Андрей поднял арбалет и навскидку сделал выстрел, попав с первого раза. Стрела вошла почти по оперенье. Даже при самом слабом натяжении выстрел получался слишком мощным для такой цели. Так он продолжил со всеми птицами, задетыми первым выстрелом Ирины. Оставалось только аккуратно вытянуть бечеву.
Глава 17
Про любовь и другие болезни
За одним из ближайших ужинов Михаил попросил немного внимания.
— Йэст мнэные, — начал он, расхаживая за спинами и помахивая насаженным на вилку мясом. — Есть мнэние, щто в экспедицию надо отправляться этим летом.
— Вы имеете в виду экспедицию на восток? Товарищ… Михаил.
Андрей не сразу подобрал обращение, искренне считая, что не годится использовать имя, ник или должность вождя всех народов. Слишком уж с детства въелся пиетет к нему. Только припомнив старые фильмы, где обращались по имени, добавляя «товарищ», он закончил вопрос.
— Именно, товарищ Андрей. Сейчас мы фактически заняты только прокормом лошадей. Они же не стоят на месте, а ходють. То есть, можно с такой же скоростью ползти на восток, постепенно приближаясь к цели…
— Стоп! — Перебил его Андрей. — Сам же говорил, что экспедиция продлится три месяца. А значит, мы не успеем к сбору урожая.
— Я говорил? — Искренне удивился вождь.
— Говорил, — кивнула Ольга.
Михаил обвёл всех ошарашенным взглядом. Друг прикрыл глаза, ещё раз подтверждая сказанные слова. Ирина огорчённо помотала головой, расстроенная амнезией у своей любви. В памяти Михаила постепенно всплывали все детали того вечера: как они считали, что говорили.
— Бли-и-ин! — Схватился он за голову. — Вот же затуркался! Почему-то подумал, что за месяц обернёмся… Ладно…
Он немного задумался.
— Впрочем, это не отменяет те мысли, что пришли мне в голову.
— Это какие же? — Вяло поинтересовался замполит.
Остальные тоже не спешили радоваться новым идеям вождя. Как известно, за фантазии начальства расплачиваются подчинённые.
— Нам нужны четыре зубра.
— Именно четыре? Не три, не пять? Чего ж не всё стадо сразу?
Сарказм в тоне друга лился через край.
— Именно четыре, — кивнул Михаил. — Вот смотрите…
* * *
Выход малой экспедиции за тушками бизонов, или зубров, как обозвал их Михаил, запланировали через три дня. За это время девушки всё-таки заставили мужчин переделать стиральную машинку на ручной ход. Сами они вдвоём несли дежурство на пастбище. Ирине, как мега-снайперу, торжественно вручили самострел. Ольга забрала самое толстое копьё. Всё равно с любой поделкой могла обращаться даже Ира, не такие уж они тяжёлые. Зато самое толстое — это самое надёжное. В четыре руки парни управились с техникой за пару дней. Никаких происшествий за это время не случилось. Ну, и слава богам. Андрей, услышавший эту фразу от Михаила, тут же переспросил:
— Как думаешь, наши потомки придумают богов? Вроде как мы собираемся давать им материалистическое мировоззрение.
— Да кто ж его знает. При всём советском воспитании оставались верующие. А уж после перестройки вообще мракобесие началось. Ты, вон, тоже верующий. Вроде. И меня сгоношил креститься.
— Ага… Мы те ещё христиане. Постов не блюдём, поклоны не бьём.
— Да это ладно. Я вообще после того крещения в церкви почти не был. Ты ведь ходишь?
— Хожу. А ты чего?
— А мне там душно. Давление какое-то на мозги.
— Прям-таки давление? Я, вот, ничего не чувствую.
— А я чувствую. И дело не в регламенте, который надо соблюдать. Порядок я понимаю. Но что-то не так. Какая-то тёмная туча давит.
Последние слова Михаил сказал особо жёстко, почти со злостью. На этом разговор заглох. Андрей, не понимая такого антирелигиозного настроя друга, решил промолчать. Он ещё раз проверил муфту, соединяющую вал двигателя и кривой стартёр. Рукоять, вставленная в подшипник, лежала на специальной подставочке и хорошо крутилась.
— Крышку ставить будем?
— А как? Надо заранее делать дырку и продевать сквозь неё, а потом уже ставить. Но тогда присоединить ручку к валу будет невозможно.
— Но закрыть от воды всё-таки надо. Значит, придётся вырезать внизу щель до нужного места.
— Закрыть надо. — Михаил ещё раз прикинул, что получится. — Хорошо, давай делать прорезь. И знаешь, сейчас пришло в голову. Надо по бокам корпуса приделать полочки, чтобы на месте чем-нибудь придавить машину. Так елозить не будет.
— Или нет, — тут же поправился он. — Надо прикрутить снизу пару досок. Чтобы они выставлялись по бокам. На них положим большие камни. Вот и получится устойчивая система.
— Нормально придумал. А эту машину мы зачем вытащили? Тоже переделать хочешь?
Андрей махнул рукой на облезлый цилиндр «Оки».
— Нет, там движок под углом установлен. Переделывать на ручник не получится. Просто уберу внутрянку для облегчения веса. Можно использовать, как бак. Нержавейка же, до сих пор всё цело. И крышка из алюминия — тоже сохранилась. Основное, что хочу от неё — мясорубка для отжима. Валики немного потрескались, конечно. Но клей ещё остался. Залью трещины, и всё будет путём.
И наступила Большая Стирка. Андрей от неё благополучно улизнул, отговорившись тем, что надо коняшек пасти. Михаил хотел поступить так же, но в добровольно-принудительном порядке был призван к несению мокрой службы. Пёс с семейством сначала заинтересовался, чем же занимаются эти странные двуногие. Но потом позорно бежали от запаха стирального порошка.
— Ну, вот. Все меня предали. — Вздохнул брошенный вождь. — Они, небось, сейчас на пастбище вместе с Андрюхой зайцев гоняют. А я тут свой радикулит воспаляю.
— С каких это пор у тебя радикулит? — Усмехнулась жена.
— Вот прямо сегодня почувствовал.
— Воспаление хитрости у тебя! Давай, тащи. Ещё раза два за бельём идти придётся. И учти, обратно сырое повезём.
Сейчас мужчина вёз в тачке стиральные машины, а обе девушки нагрузились узлами с грязным бельём.
— Угу, повезЁм! — Мужчина особо выделил форму глагола. — «Мы пахали», — сказала муха, сидя на лошади.
— Хватит ворчать! — И тут же повернулась
