Новая школа жизни. I том. Сила в тебе самом - К. Шмидт

Воодушевив себя, погружаемся в тишину. На фоне полного внутреннего безмолвия фокусируем свое сознание на задаче найти самого себя, еще и еще раз творчески переживая открывающийся перед нами путь, пока досконально не познаем все его отдельные участки. Именно этим путем и шел Будда в своем Великом Силлогизме.

Когда я говорю «я», то у меня поначалу возникает расплывчатое понятие об этом «Я», переживаемом мною как сумма всего, что я причисляю к самому себе: тело, душа, ум, чувства, мысли, ощущения, желания, привычки, знания, таланты, нрав, характер, короче говоря, все внутреннее и внешнее, сознательное и бессознательное.

Я упорядочиваю этот хаос, прежде отделяя все «внешние проявления» моего Я от того, что считаю «внутренним», существенным, неделимым, присущим только мне. Я спрашиваю у всего встречающегося на моем пути вглубь себя, является ли оно лишь внешним выражением меня самого или это и есть то самое глубоко внутреннее, несомненное?

Сперва этот вопрос я обращаю к своему телу и органам чувств, заключая в итоге, что они нужны мне лишь для выражения себя во внешнем мире, проявления себя самого, но они не есть Я. Если мое тело окажется искалечено, если в результате несчастного случая я лишусь его членов, если откажут органы чувств, то сам я останусь целым и невредимым, таким, каким и был прежде.

Мое тело непрерывно рождается и умирает. В течение года оно обновляется за счет образования новых клеток. Тело моей юности отличается от тела преклонного возраста, но я сам остаюсь одним и тем же.

Тело и органы чувств не более чем мои инструменты. Вот первая непреложная истина, возникающая в моем сердце на пути в глубь себя.

Теперь я обращаю точно такой вопрос к моим мыслям и чувствам. И, поразмыслив немного, прихожу к выводу: и они не есть Я. Они не отождествимы со мной, а всего лишь средства выражения моего Я. Мне подвластно их анализировать и видоизменять по своему усмотрению, они же со мной ничего подобного сделать не могут.

«Я» не есть мышление – пестрое переплетение идей, инспираций, суждений, заключений, познаний – и не моя мыслительная способность. Меня нельзя отождествить и с моей памятью, ибо это я, существующий, знаю, сильна ли она или слаба, или угасла вовсе.

Итак, мысли, чувства и память – тоже мои инструменты, которыми я пользуюсь как художник. У меня есть мысли, но я не есть мысль или сумма мыслей; я мыслитель…

Постепенно проникая все глубже в себя, обращаюсь с вопросами к своему сердцу:

Можно ли меня, по сути, отождествить с моими наклонностями и привычками, с моим характером?

И вновь, после основательного самоанализа, прихожу к тому же выводу: они тоже не я сам. Их можно воспитать в себе, от них можно избавиться, воспитывая себя должным образом, но меня самого подобные изменения никоим образом не затронут, поскольку такие внешние проявления не идентичны моему Я. Они созданы мною самим.

Тогда возникает вопрос: получается, что Я – это воля?

И тут на ум внезапно приходят учения философов, которые только сбивают меня с толку. Неужели воля – основа мироздания, источник сознания, сокровеннейшая сущность познающего, «вещь в себе» самой жизни. Но я не позволяю себя запутать, хочу разобраться во всем сам, ничего не принимая как данность. В результате мне становится очевидным: и воля не есть Я, она всего лишь орудие моей силы.

Моя воля может быть сильной и слабой, деятельной и вялой, целенаправленной и рассеянной. Она может изменяться, я же всегда бодрствую и постоянно тождественен самому себе. Стало быть, я не есть воля и сумма волевых устремлений, а тот, кто проявляет волю.

Тогда, может быть, я – это сознание, то, что знает о себе самом, связующее звено между всеми душевными переживаниями и состояниями?

И здесь в результате самосозерцания прихожу к выводу: сознание не есть Я.

Море образов нашего сознания порой спокойно и на нем серебрится лунная дорожка, порой по нему перекатываются вздымающиеся волны необузданных переживаний. Но я не есть море с волнующейся поверхностью, и не его дно. Я тот, кто создает в сознании это море образов.

Мое сознание лишь окружает меня, я же его центр. Анализируя образы моего сознания, прихожу к выводу, что оно не сущностная часть моего Я. Его море капля за каплей может просачиваться через меня, нисколько не изменяя меня самого.

Мое сознание – инструмент, я же тот, кто этим инструментом пользуется. Оно есть некая способность, выражение меня самого, но не тот, кто познает мир.

Оно – мое отношение к внешним вещам, но вовсе не я сам. И каково это отношение, определяю я. Это я собираю воедино все существующие и вновь возникающие в сознании переживания, задумываюсь над ними, придаю им смысл, познаю, делаю выводы, принимаю решения. Разделяю и властвую. Не будь меня, не было бы ни ощущений, ни наблюдений, ни оценок.

Я хозяин всем ощущениям, тот, кто анализирует содержимое сознания и упорядочивает его, оценивает и дает определения.

Уяснив это, я продолжаю путь вглубь себя и задаюсь следующим вопросом: может быть, я – это мое подсознание? И тут, проанализировав все его сущностные признаки, прихожу к выводу, что данное предположение тоже неверно.

Ибо и подсознание изменчиво, а следовательно, оно не самая последняя цель нашего пути. Во всех изменениях неизменным остаюсь только Я.

Сознание и подсознание многообразны во времени, Я же извечно одно и то же. Они лишь маски, за которыми скрываюсь я. Сняв с себя все маски, я останусь самим собой. Сознание и подсознание явления тварные, они не реальность и сами ничего не творят.

Мое Я не есть нечто ощущаемое, оно и не ощущение, а то, что ощущает, познает, осознает само себя. Если все не отождествляемое с собой я делаю по собственному произволению, тогда самым последним на пути в глубь себя мне представляется мое самосознание.

Вот, похоже, та граница, за пределами которой я уже ничего не могу отделить от себя. Велит ли она мне прекратить познание самого себя? Вовсе нет, я перешагиваю через нее и в тот же момент понимаю, что и самосознание еще не ядро, а лишь последняя оболочка, тончайшая маска моего Я.

Сбрасываю и эту маску и перехожу от бренного сознания к бытию.

Тотчас на заалевшем небе появляются первые проблески внутреннего солнца; в лучах забрезжившей зари самосознания победоносно встает солнце самобытия.

И вот во мне пробуждается освобождающее меня знание: я выше всего видимого и невидимого, всего сознания и подсознания. Я не подвержен никакому изменению, а сам вызываю любые изменения; я есть абсолютное, безусловное, все обусловливающее. Я есмь, я есмь! Я пламенный дух, то, что ниспосылает любую судьбу, властелин всех вещей, сила в ее сути, изначальная сила всех сил!

Так за пределами сознания мы обретаем самих себя как единственно достоверное во всем достойном сомнения, абсолютное во всем относительном, бесконечное в конечном, божественное во всем человеческом. Это Я и есть гений тебя самого, твой, наш внутренний помощник и водитель, властелин любой судьбы и всего происходящего.

Но перешагнув последнюю границу, мы открываем для себя и другое: оказывается, наша самость есть та точка, где наше собственное Я соприкасается с мировым единством, и мы в своем сокровенном существе есть сила, пробивающаяся из чего-то основополагающего, переживаемого нами как дух жизни, мировое начало, Бог.

И в завершение самосозерцания с наших жаждущих истины глаз спадает последний покров непонимания самих себя, и, подобно тысяче солнц, вспыхивает понимание того, что Я есть! Я существую в нераздельном единстве с Богом!

И в упоительном постижении сущностного единства с Всевышним в нас возникает мужество иного свойства и неугасимая вера в себя. Обновленное, более чуткое сознание подсказывает нам, что через это прошли великие личности всех времен. Именно так они вновь обрели себя.

Правильное самоосмысление

Призывы «Познай себя сам!» и «Будь самим собой!» неразрывно связаны друг с другом. Следование второму означает, по сути, следующий шаг в переориентации своей жизни.

Большинство людей, сами того не замечая, отреклись от себя. Они завидуют другим, и им хочется быть такими же счастливыми или богатыми, «как другие». Но невозможно стать счастливым, одновременно страстно желая быть подобным другим! Кто не пытается быть самим собой, тот сбивается со своего пути, продиктованного ему законами жизни, и сталкивается со всевозможными бедами и несчастьями.

Нам надлежит познать себя. Мы должны не подчиняться вещам, а овладевать ими изнутри, не зависеть от мира, а занимать в нем свое место. Как корабль находится в воде, а не вода в корабле, так и нам следует жить во внешнем мире, не впуская в себя внешнюю жизнь и не погрязая в ней.