Полночная невеста - Марлен Сьюзон

– Послушай, Рейчел. Тони поставил на карту больше, чем ты думаешь, – Джером рассказал ей о сделке и об отчаянном финансовом положении Дентона.

Рейчел изумилась:

– Боже мой, как низко! И их принимают в обществе?! И с ними ведут себя как с порядочными людьми?! Уверена, что они не меня имели в виду, – добавила она с достоинством.

– Именно тебя. И это всем известно. – Ну что ж, Тони проиграет! И мы вместе посмеемся над этим.

– Ради Бога, Рейчел. Почему ты не слушаешь меня? Тони в отчаянном положении. Тебе нужно избегать его. Сейчас он готов использовать любую возможность... может даже принудить тебя ради того, чтобы выиграть.

Джером сидел глубоко задумавшись в глубоком кресле в библиотеке Уэстли-Хауса, ни на что не обращая внимания. Прошло уже два дня, как Олдфилд сказал ему о сделке Биркхолла с Дентоном, а Джером до сих пор не мог выбросить все это из головы.

Кроме того, Рейчел своим отказом порвать с Дентоном отношения только усугубила страхи мужа.

Конечно, Джером не верил, что Рейчел изменит ему с Дентоном, но он был убежден, что Тони способен почти на все ради такого огромного выигрыша. Рейчел опять не верила предостережениям Джерома, как и тому, что кто-то покушался на ее жизнь.

Со вздохом он открыл бухгалтерскую книгу и нашел в ней записку. Джером развернул ее и прочитал.

«Мой дорогой, я люблю тебя так, что не выразить словами. Пожалуйста, укрась нашу любовь своим доверием. Я никогда не предам ее. Рейчел».

Он улыбаясь посмотрел на записку и почувствовал себя спокойней. Удивительный, не похожий ни на чей другой почерк Рейчел, изящный, как она сама. Он никогда не видел буквы Р с такой изысканной завитушкой, с какой начиналась ее подпись.

На пороге библиотеки появился дворецкий и доложил о посетителе, который не назвался, а просил лишь передать Джерому, что у него есть нечто, несомненно, очень интересное герцогу.

Любопытство Джерома было задето, и он кивнул, разрешая пришедшему войти. Что-то подсказывало ему, что этот визит имеет отношение к его жене и Дентону.

Посетитель оказался изящным молодым человеком с чуть рыжеватыми волосами. На первый взгляд он был очень красив, но так казалось до тех пор, пока вы не замечали его холодные серые глаза. Он показался Джерому до странности на кого-то похожим. Что-то знакомое чудилось в овале его лица и форме носа, хотя Джером не мог припомнить, чтобы встречался с ним раньше.

– Мое имя Леонард Тарбок. Я лакей Энтони Дентона.

Холодный пот прошиб Джерома.

– Зачем вы пришли?

– У меня есть письма, которые наверняка заинтересуют вашу светлость. Я продам их за небольшую цену.

– Чьи письма?

– Вашей жены к моему хозяину. Берите за пять сотен фунтов.

Джером почувствовал страшную опустошающую боль, которая грозила его уничтожить.

– Я не верю, что у вас есть такие письма.

– Что ж, взгляните.

Тарбок равнодушно вытянул из кармана камзола два сложенных листа и показал верхний из них. Письмо было адресовано Энтони Дентону в его дом на Маунт-стрит, а адрес на нем начертан изящным, ни на чей другой не похожим почерком Рейчел, не оставляющим никаких сомнений.

От ненависти и ярости, вспыхнувшей в нем, все закружилось перед глазами Джерома. Не осознавая, что делает, он ударил Тарбока в лицо.

Тот отлетел на зеленую бархатную кушетку и, пытаясь зацепиться за край письменного стола, выронил из рук письма, которые упали на пол. Джером подобрал их прежде, чем юноша успел опомниться.

Дверь распахнулась. На шум вбежал дворецкий с двумя лакеями.

– Выведите этого человека вон, – холодно сказал Джером.

Перепуганного и ошеломленного Тарбока под руки вывели из библиотеки. Он покорно следовал за слугами. Впрочем, ему не оставалось ничего другого. И все-таки Джерома слегка удивило, что Тарбок даже и не попытался вернуть себе письма, не выкрикнул никаких оскорблений или угроз.

Оставшись один, Джером развернул письмо.

Буквы прыгали у него перед глазами:

«Я живу только мыслью о минуте, когда встречусь с тобой, мой обожаемый Тони... Джером ничего не подозревает... Так же как и Ферри, этот преданный пес Джерома... Когда Джером прикасается ко мне, я представляю, что это ты, иначе я бы не смогла выносить его прикосновений...»

Под обоими письмами стояло имя его жены, написанное ее собственной рукой.

Джером обессиленно опустился в кресло перед столом, смяв в руке проклятые письма. Он вспоминал предательство Клео, но все казалось пустяком по сравнению с отчаянием, охватившим его сейчас.

Его чувства к Клео были лишь бледным отпечатком того, что он испытывал по отношению к своей жене. Рейчел стала частью его жизнью.

Как же он позволил так одурачить себя во второй раз? Джером ведь знал, что нельзя доверяться красивой женщине, но безумное желание управляло его рассудком и здравым смыслом. Ему показалось, что он умер и теперь в аду. У него больше не было сердца.

Джером положил два письма рядом с ее запиской, спрятанной в бухгалтерской книге. Только слепой мог сомневаться, что они написаны одной и той же рукой.

Он с возрастающей ненавистью смотрел на изысканное Р, которое находил очаровательным всего минуту назад.

«Пожалуйста, укрась нашу любовь своим доверием. Я никогда не предам ее...»

Проклятая, лживая бестия!

Джером чуть не задохнулся от душившей его ненависти. Теперь он не ручался, что сможет спокойно взглянуть в глаза этой потаскухе. Он боялся, что, увидев это прелестное лицо, услышав звук ее сладкого лгущего голоса, впадет в бешенство и сделает что-нибудь непоправимое.

Он был в такой ярости, что мог ее задушить, если бы вдруг Рейчел попыталась отрицать, что написала эти письма. Ему нужно прийти в себя и как-то справиться со своими чувствами, прежде чем разговаривать с ней и обнаружить с полной очевидностью ее предательство.

Вернувшись после очередного ненавистного визита, Рейчел раздумывала, как сказать мужу о том, что она ждет ребенка. Она решила, что лучше сделает это ночью в постели, чувствуя тепло его объятий.

А потом она упросит его вернуться вместе с ней обратно в «Королевские Вязы». Женщина в положении имеет достаточно оснований, чтобы удалиться из общества.

Когда коляска подкатила к парадному Уэстли-Хауса, Рейчел с удивлением увидела перед дверью дорожную карету мужа, в которую пара дворецких укладывала багаж.

В ней затеплилась надежда. Значит, он уже решил вернуться домой. Тогда ей придется подождать со своим сообщением, пока они не доберутся до загородного дома. Зная, как Джером беспокоился о ней, Рейчел побоялась, что он отложит путешествие, посчитав его слишком тяжелым для нее в таком положении. Тогда ей придется остаться в Лондоне, а она мечтала поскорее оказаться подальше отсюда.