Время шакалов - Станислав Владимирович Далецкий

А после войны Сталин организовал государство Израиль и евреи снова обрели историческую родину – им стало есть куда уехать, что они и делают, если возникает опасность отвечать за свои дела в стране проживания – как они называют своё место жительства. За сталинскую заботу, евреи до сих пор поливают его грязью, мстя за 1937 год, когда они рассчитывали захватить власть в СССР, но не получилось – Сталин их опередил.

После Сталина был придурок Хрущев, за ним бездарный Брежнев, потом три больных старика, среди которых выделялся еврей Андропов, который и отдал экономику страны в управление ученым – экономистам, в основном, тоже еврейской национальности.

Потом к власти пришел Горбачев – Меченый, начались горбачевские шараханья, дурость и предательство руководителей страны, саботаж и вредительство и пьяный ЕБоН сдал страну в управление гайдарам, которые мгновенно уничтожили великую страну – СССР и великую славянскую цивилизацию, не приемлющую евро-англо-саксонской погони за личной наживой.

Но, как недалекие люди, они хотят набить карманы и сбежать за границу, оставив здесь, после себя, экономическую пустыню, не соображая, что за границей уже своим евреям тесно и их никто там не ждет.

Конечно, и среди евреев есть много порядочных людей, но они не исключение из основного правила демократии: меньшинство подчиняется большинству, а что такое еврейское большинство – хорошо известно всем.

Вывод: евреи – это специфическая общность людей, которая, в целом, наносит вред той стране, где они проживают, поскольку не считают эту страну своей родиной и не дорожат ей. Их цель – выживание за счет других любой ценой, а их качества – это результат длительной мутации людей данной национальности. Потому, их нельзя допускать во власть данной страны, в управление финансами и торговлю.

У меня всё. Благодарю за внимание, – закончил Учитель и осмотрел публику.

Бомжи зашевелились и Черный сказал: «Ну ты и завернул, Максимыч, я даже протрезветь успел! Надо бы налить присутствующим из бутылки, что принес Тихий, а то голову ломит от твоей речуги, да и сомневаюсь я, что ты всё правильно изложил».

–Конечно, может где-то я допустил неточности или перепутал хронологию, но общая линия верна, – сказал Учитель и стал разливать водку в торопливо подставленные стаканчики. Присутствующие выпили – кроме Михаила Ефимовича, закусили хлебом и закурили по окурку сигарет, добытых из картонной коробки от обуви, что стояла на столе среди огрызков хлеба и грязных пластиковых тарелок, вилок и стаканчиков.

– Ты говоришь, что евреи отличаются от других народов, а мне, кажется, что все мы одинаковые, просто евреи более хитрые и легко приспосабливаются к обстоятельствам, – заметил Черный благодушно, после принятой стопки водки.

– Так и я об этом же, – ответил ему Учитель,– они приспособились приспосабливаться, вот и всё отличие. Ты видел еврея – бомжа? Нет. И я не видел и не слышал о таких. Бомжи везде есть: во Франции – это клошары, есть бомжи и среди негров в разных странах, даже среди якутов есть – я слышал, что они в Якутске живут в теплотрассах, которые протянуты поверх земли из-за вечной мерзлоты, а на развилках трасс стоят колодцы прикрытые люками – вот под этими люками и живут там местные бомжи, их ещё называют танкистами.

А вот евреи до такого не опускаются. Они выкручиваются, а мы нет – об этом и была моя речь!

– Почему ты, Максимыч, сказал, что Христос был блондин: на иконах он везде темный или рыжий? – спросил Иванов, докурив сигарету до самого фильтра и бросив остаток на пол.

– Читал где-то, что было письмо жены Понтия Пилата, который и отдал Христа еврейским священникам на казнь, и эта женщина писала подруге в Рим, что на днях казнили проповедника: он был высокий блондин с длинными локонами белокурых волос и с голубыми глазами, и она пожалела, что нельзя было вступить с ним в связь – так он ей понравился. Да и на древних иконах Христос изображался русым, но потом иконописцы стали его смуглить и довели до черноты.

Кстати, сейчас среди православных священников в России около половины – это крещенные евреи, значит это выгодно: быть священником. Где выгода – там и они: всегда и всюду. Вот эти их качества, да в мирных целях бы на благо всей страны! Сталину иногда удавалось их контролировать, а сейчас нет такого контроля – вот и оказалось всё достояние страны в их руках, а нам от дохлой свиньи уши.

–У меня жена была еврейка, – сказал вдруг Михаил Ефимович, – так она и все её родственники, вполне приличные люди.

– Была да сплыла в Израиль, – ответил Максимыч, который уже слышал эту историю. – Она там живет неплохо, а ты здесь по помойкам шаришься. Ехал бы туда, Тихий, и все дела.

– Нет, таких туда не берут, да и сам я виноват, что бомжую, но надеюсь выкарабкаться.

– Все мы надеемся выкарабкаться, пока не сдохнем, – парировал Максимыч его слова. – Почему ты не смог приспособиться к демократии, а они смогли и это они устроили нам веселую жизнь, пока мы ушами хлопали, да ещё и смеются над нами: мол мы, русские, работать не умеем – потому и живем плохо. А они что, умеют работать? Аферы проворачивать – это да! Где еврей – кузнец? Где еврей – слесарь? Нет их, не было и не будет!

Есть, конечно, евреи: врачи, преподаватели, инженеры, которые честно зарабатывают на хлеб, но не они делают погоду, а другие. Говорят, что ложка дегтя портит бочку меда: вот такая еврейская ложка и испортила Россию.

– Что ты говорил о семитах? – спросил Хромой.

– Повторяю, для непонятливых, что арабы и евреи – это семиты и если говорят, что ты антисемит, это значит, что ты и против арабов и против евреев, что неверно. Правильнее говорить об антисионизме, – разъяснил Учитель.

–Ну и что ты предлагаешь? – спросил Черный, – бороться с евреями?

– Нет, бороться сейчас бесполезно, они победили всю Россию: одни русские вместе с евреями грабят страну, другие русские охраняют этот грабеж. Нужна осторожность, если имеешь дело с евреем. Ты же не суёшь руку в огонь – знаешь, что обожжешься. Так и здесь: не связывайся с куплей – продажей через них, не бери у них денег в долг. Не ведись на заманчивые предложения разбогатеть и прочее.

Если повезет, и ты имеешь дело с порядочным евреем – это хорошо, а если с