Идущие сквозь миры - Владимир Лещенко

Она принялась вновь колдовать над планшеткой, вглядываясь в мелькавшие знаки и схемы.

— В общем, чтобы вернуть тебя домой, нам потребуется пройти шестнадцать континуумов по двенадцати струнам, расположенным в разных точках земного шара, — сообщила она спустя полминуты. — Кстати, чтобы пройти двенадцать миров, нам потребовалось почти полгода. Нас девять душ, — продолжила Мидара. — Сама посуди: почему мы должны все это делать для тебя одной, рискуя, между прочим, своими жизнями — да и твоей, кстати, тоже?

Ответом были громкие рыдания. Мидара говорила еще что-то, но я не слушал.

Мерзкое ощущение взгляда, неумолимо сверлящего затылок, не отпускало меня.

И мне это все больше не нравилось. Я еще раз оглядел гряду низеньких холмов.

Там как будто негде спрятаться, но я знал, что опытному человеку не составит труда замаскировать засаду так, что ты пройдешь от нее в двух шагах, ничего не заметив. До холмов было чуть больше километра. Я невольно поежился: на такой дистанции искусный стрелок без особого труда достанет нас даже из паршивенькой винтовки. Или это все еще продолжает действовать проклятый газ?

Голос Мидары по-прежнему ровно журчал, хотя в нем мне послышались какие-то издевательские нотки.

Я ее не слушал, продолжая напряженно думать, что на тех вот холмах, вполне возможно, сидит кто-нибудь, и надо сказать об этом капитану, и вообще…

Самого начала я не увидел.

К действительности меня вернули какой-то шум, возглас Орминиса, недоумевающе-обеспокоенное лицо Дмитрия, вскочившего на ноги.

Пленница стояла напротив капитана, сжав кулачки, блестя злым оскалом.

— Шлюха, — выкрикнула Файтах в лицо Мидаре, с каким-то недоумением потиравшей покрасневшую щеку.

— Мразь, кобелуха поганая! Фуфельница! Я сразу почуяла, кто ты такая, ты и твоя подстилка! Обе вы подлые гадины! — Девушка совсем не помнила себя от злости. — Жаль, что я вас не пристрелила, вас всех!!

Мидара хлестнула ее по лицу. Казалось бы, легкий удар ладонью, не пощечина даже, а так… А Файтах уже, подавившись криком боли, испуганно стирает кровь с разбитых губ.

— Значит, так, — голос нашей предводительницы был переполнен яростью, — шлюху и подстилку, между прочим, и из тебя сделать проще простого, и даже продавать тебя никуда для этого не надо будет. А потом посмотрим, захочешь ты после этого жить или умереть!.. Тронк! — скомандовала она, и от звука ее голоса нас всех продрал мороз по коже.

— Чего изволит госпожа? — угодливо склонился тот.

— Ничего особенного. Нужно будет проучить одну безмозглую сучонку.

И чтобы все было ясно:

— Продрать ее со всем старанием и во все дырки.

Меня словно током ударило.

— А Ингольф тебе в этом поможет, — как о чем-то само собой разумеющемся распорядилась она.

— Отчего ж не проучить? — с готовностью поднялся Ингольф. — Только вот после этого, — его палец указал на Тронка, — я побрезгую, так что придется тебе меня вперед пропустить.

— Еще чего! — гоготнул Тронк. — Меня первым назначили, так что не обессудь…

— Что ты там пищишь? — С глумливой ухмылкой Ингольф приложил ладонь к уху. — Пусть мне переведут, чего эта крыса хочет.

Таким викинга я не видел никогда.

Я тревожно оглядывал лица друзей. Происходило что-то невероятное и немыслимое. Мне казалось, что я вижу какой-то дикий сон, — настолько нелепым казалось все происходящее.

На дне души теплилась надежда, что Мидара просто хочет как следует напугать и в самом деле зарвавшуюся девчонку, но я ясно осознавал, что никогда бы наш капитан не стала кому-то угрожать подобным образом и тем более — так шутить. Мидара вообще очень редко кому-то грозила и всегда приводила угрозы в исполнение.

Глядя на белеющую на глазах Файтах, капитан улыбнулась — не приведи Господь, когда тебе так улыбаются.

— Я бы и сама тобой занялась, да что-то неохота сейчас, — как бы между прочим сообщила она вдруг. — Да и толку от тебя мало будет — еще и вязать придется поначалу…

— Послушай… — начал я и подавился собственными словами: в руках у нее появился пистолет.

— Если кто-то вздумает мне мешать… — словно бы прошипела получившая способность говорить змея.

— Мидара, — вдруг порывисто зашептала Таисия. — Я тебя прошу, не надо, не делай этого, если ты меня любишь… Вспомни, что случилось со мной… Вспомни свою судьбу.

— Я-то свою судьбу помню, — зло скривилась Мидара. — А вот ты свою не иначе позабыла: слыхала, что она про тебя только что сказала?

— Но не казнить же ее так… за слово…

— Больно ты жалостливая стала… Ха, а может, она тебе понравилась? — Палец Мидары по-прежнему лежал на курке. — Или вы с ней уже успели поиграться, а?

Если до этого у меня были какие-то сомнения, то последние слова нашего капитана окончательно убедили меня, что творится что-то страшное.

Неужто и впрямь все дело в той отраве? Но что делать?

Между тем лицо Таисии, сперва покраснев, в один миг стало белым.

— Вот, значит, ты какая! Вот ты себя и показала! Аристократка паршивая! Чуть что не так, не по тебе, так ты человека замучаешь до смерти и не поперхнешься даже и думать забудешь назавтра!! Я ведь полюбила тебя как сестру, а ты… Ты думаешь, мне твои содомские ласки нужны?! Думаешь, я без них не обойдусь!

— Тейси, замолчи! — Казалось, ярость сейчас разорвет Мидару.

— Ну давай, стреляй, убей меня! — истошно закричала Таисия, подаваясь вперед. — Ну, давай! — С неожиданной силой она рванула воротник платья, разодрав его ткань вместе с нижней рубашкой почти до пояса. — Давай, убей! — Она ткнула пальцем под левую грудь. — Вот сюда, прямо в сердце! Или нет, лучше этому козлу приблудному меня отдай — все веселей будет подыхать!!

— Ну, хватит. — Дмитрий решительно шагнул между женщинами, так что ствол пистолета уперся ему в живот. — Побесились, и ладно! Отдай пистолет, и поговорим спокойно. Тая, успокойся и прикройся, а ты, Мидара… — Он протянул руку, и я уже мысленно представил, как он перехватит оружие, одновременно уходя с линии выстрела.

Удар носком сапога в пах согнул его пополам, а следующий — по ребрам — швырнул на землю.

— Есть еще кто-нибудь, кто имеет что-то возразить?

— Есть, — прозвучало позади меня.

Она развернулась на месте, и в то же мгновение стремительно прилетевший из-за моей спины предмет, блеснув на солнце, ударил ее между глаз. Не вскрикнув, она растянулась на пожухлой траве.

Я обернулся. Секер Анк держал наизготовку за лезвие второй нож.

— Василий, ты вроде тоже ума пока не лишился — забери у нее оружие и свяжи покрепче.

Я перевел взгляд на Ингольфа и Тронка, стоящих друг напротив друга. Как бы они ни относились к происшедшему, но своих чувств никак не выражали, поскольку находились под прицелом автомата, как по волшебству возникшего в руках Орминиса, великолепно сообразившего, что следует делать в данной ситуации.