Идущие сквозь миры - Владимир Лещенко

Его мундир с чередующимися черными и белыми косыми полосами, как на пограничном столбе, и длинными фалдами напомнил мне фрак, скроенный сумасшедшим модельером из шкуры зебры.

Из соседнего люка высунулся Ингольф. Одной рукой он прижимал к себе связанную, заливающуюся слезами пленницу. В другой был кинжал, упершийся в горло Файтах.

Парламентер приблизился. Выглянувший из двери Орминис поднял было автомат, но тут же опустил и опять скрылся в машине.

— Отпустите девушку, выходите из машины и сдавайтесь — вам не причинят вреда! — стараясь перекричать грохот винтов, обратился к нам усатый. — Вам нечего бояться — вами заинтересовался сам Великий Капитан! Вам не причинят вреда и достойно вознаградят за помощь! — повторил он.

— Не верьте ему! — вдруг истошно завопил Тронк. Каким-то чудом, не понимая языка, он догадался, о чем говорил парламентер. — Не верьте — они все врут, они нас до смерти запытают!

Мидара что-то быстро зашептала Ингольфу на ухо, он то в ярости краснел, то зло ухмылялся.

Потом, схватив снайперскую винтовку, он вдруг выскочил из машины и опрометью метнулся к лесу.

Дмитрий кинулся было следом, но зацепился за порог и растянулся на дороге. Через секунду скандинав скрылся за кустами.

Я подумал, что Мидара в отчаянии решила, что пусть каждый теперь спасается как может, но тут опять начала биться и верещать Файтах, требуя немедленно развязать ее и сообщая, что с нами сделает ее родня и лично она, поэтому я не успел задать капитану вопрос.

Потом вдруг где-то неподалеку, почти неслышные за завыванием винта, хлопнули один за другим три выстрела.

В раскрытый люк я увидел, как висящая теперь почти над нами машина покачнулась, откуда-то из-под винта вырвался язык пламени. Через мгновение весь двигатель был в огне, и грохот захлебнулся, сменившись прерывистым кашлем. Свалившись на бок, вертолет стремительно пошел вниз, оставляя за собой дымный след.

Бесполезно подняв тучу песка и дерна, где-то позади нас упал запоздалый снаряд.

Тронк издал какой-то боевой клич и, азартно скалясь, выпрыгнул из амфибии. Выставив перед собой зловеще вращающийся нож, он нарочито медленно двинулся к парламентеру. Но полосатый, в момент лишившись огневой поддержки с неба, вовсе не был настроен вступать с кем-то из нас в схватку. Развернувшись, он скачками устремился к близким деревьям, на ходу изображая что-то похожее на «качающийся маятник».

Из зарослей появился Ингольф с винтовкой наперевес.

Видя спасающегося бегством врага, он тут же прицелился, присев на одно колено, но тот успел скрыться в лесу.

— Хорошо сработано, Инго, — сдержанно похвалила его Мидара, положив узкую ладонь на литое плечо. — Давай быстро в машину, пока они еще кого-нибудь не прислали.

Позади нас ударил сухой гром. Единственный вертолет на планете перестал существовать. Торжествующе расхохотавшись, Ингольф потряс сжатыми кулаками. Надеюсь, что пилоты успели выскочить, — зла на них я не держал.

Еще через полчаса отчаянной гонки по бездорожью, сквозь густой кустарник и кочки, амфибия со всего маху влетела в озеро. С проклятиями Орминис дергал рычаги, пытаясь отыскать тот, что запускает винт. Наконец это ему удалось, и машина быстро поплыла.

— Где-то здесь, — полуприкрыв глаза, бормотала Мидара, изо всех сил сжимая в ладони висевший на груди, наливающийся красноватыми отсветами камень.

— Плавать умеешь? — осведомился я у еще не вполне отошедшей от всего случившегося Файтах.

Та только слабо кивнула в ответ, и на ее залитом слезами личике отразился неподдельный страх.

Медленно текли минуты, казавшиеся мне часами.

— Вот он! — наконец выкрикнула Мидара. — Стойте!

Машина, во все стороны разбрасывая илистую грязь, въехала на отмель, поросшую высоким тростником.

— Всем приготовиться! — машинально отдал я привычную команду. — Кто-нибудь — вышвырните девку!

Тронк тут же ринулся выполнять приказ, но не тут-то было. Совершенно потеряв голову от всего, что случилось за два последних часа, Файтах с истошными воплями принялась вырываться из его рук.

— Нет, нет, прошу, не убивайте меня, не топите, пощадите!!! — бессвязно выкрикивала она, намертво вцепившись в поручень кресла.

Выросшая на сытной и обильной пище, девица, как оказалось, обладала недюжинной силой, которую к тому же удесятерил смертельный страх, и справиться с ней было затруднительно даже взрослому мужчине.

Оглушительный крик и плач заполнил салон амфибии.

Тщетно Тронк пытался разжать ее пальцы, тщетно пытался убедить, что ей хотят вернуть свободу: она не могла понять его — единственного из нас, не имеющего лингвестра.

— Ингольф, помоги! — заорал, перекрывая девичьи вопли, Тронк.

В этот момент Файтах, изловчившись, вцепилась ему зубами в скулу, и оба они рухнули на пол.

— Да выбросите ее вон!! — рявкнул я, перекрикивая вопль Тронка, и нетерпеливым рывком распахнул тяжелую дверь.

Надсадный вой винтов ворвался в салон. Я высунул голову наружу:

— Проклятье!!

Сверху на нас пикировали сразу три штурмовика.

Через несколько секунд они пронеслись над отмелью, и вокруг нас стали падать небольшие шарики, при ударе об воду лопаясь и выпуская серые облачка.

Видимо, хозяева Ангрона твердо решили любой ценой не выпустить столь ценную добычу.

В ушах у меня зазвенело, окружающее стало вдруг каким-то тусклым и далеким.

«Как тех викингов», — пронеслось в гаснущем сознании давнее воспоминание.

Но через мгновение машина рванулась вперед, и, прежде чем погрузиться в забытье, я успел разглядеть, как смыкается вокруг машины перламутровый туман.

Первое, что я услышал, когда пришел в себя, был негромкий, но необычайно тоскливый женский плач. Я лежал на твердой земле, сухой и теплой.

Открыв глаза, я увидел над собой белесо-синее небо летнего дня.

Приподнявшись, я потряс головой, прогоняя остатки дурмана и одновременно оглядываясь.

Вокруг была слегка всхолмленная степь, покрытая чахлой редкой травой.

Машина стояла позади меня, и плач доносился именно оттуда.

— Ну наконец-то, — услышал я голос капитана. — Почти все в сборе.

Все наши, за вычетом Мустафы, действительно сидели в тени бронетранспортера позади меня.

Ближе всего сидел Тронк, чье лицо было перевязано крест-накрест полосами из разодранной батистовой рубашки. Орминис, заканчивавший перевязку, затягивал узел на его затылке.

Из машины появилась бледная как смерть Файтах, вытирая слезы.

— Ну что, сучка, довольна? — прошипел сквозь повязку Тронк. — Теперь-то тебе точно одна дорога — на продажу!

— Оставь ее, — произнесла Таисия. — Ты что, не видишь? Она совсем с ума сошла со страха.