Он и две его жены, Кто-то за дверью, Леди из морга - Патрик Квентин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Ха, весьма своеобразная форма соблюдения интересов клиентов - предоставить им возможность перестрелять друг друга.
- Черт возьми, но меня интересовала только старуха, - Крейн поставил пустой бокал на пол.
- Ну, ладно. Так что мы делаем сейчас?
- Я оскорблен. Глубоко оскорблен. Так глубоко… Что будем делать? Лично я приму душ.
Стоя под отрезвляющими струями то горячей, то холодной воды, Крейн рассказал Уильямсу о своих приключениях.
- Так! - воскликнул тот, когда Крейн рассказал о побеге из номера Алис Росс, - значит, ты забрался в постель к этой дамочке?
- Конечно! А почему бы нет? - Крейн энергично намыливался. - Ты ведь знаешь, я отчаянный парень.
- Хотел бы я оказаться на твоем месте. - Сидя на туалетном столике, Уильямс утешался остатками виски. - Но черт возьми, у тебя могут быть неприятности, если она сообщит в полицию.
- Держу пари, она ничего никому не расскажет, - мыло выскользнуло из его рук и покатилось по полу. Док отфутболил его назад. - Ни одна женщина ни за что на свете не признается в том, что побывавший в ее постели мужчина не воспользовался ситуацией.
- Ну, это ты утверждаешь, что не воспользовался…
- Бог мой! - Крейн высунулся из-под душа. - Неужели ты думаешь, что я могу овладеть женщиной со связанными руками и ногами? По-твоему, я способен на это?
- Угу, - сказал Уильямс.
Крейн вытерся двумя полотенцами и надел чистое белье, после чего рассказал коллеге о предварительном слушании и встречах в сортире.
Уильямс счел чрезвычайно забавным то, что именно Крейна заподозрили в похищении трупа, после чего сделался серьезным.
- Френки Френч - важная птица в игорном бизнесе, - сказал Уильямс, - у него несколько заведений по ту сторону реки, где-то в районе Окстрит.
Крейн спросил:
- Но на кой черт ему труп? У него что, недостаток в них?
- Надо было спросить об этом у него самого во время вашей милой беседы.
- Тогда вопросы задавал только он, - от воспоминаний о "милой беседе" Крейна передернуло. - Он обещал увидеться со мной еще раз. Лично я предпочел бы встречу нос к носу с гремучей змеей, - сказал Крейн, надевая носки.
- Ладно, мы его укротим, - Уильямс с сосредоточенным видом поглаживал усики. - Послушай, а может быть, мы придумаем какой-нибудь способ заставить его расстаться с той бумаженцией, которой он вертел перед твоим носом?
- Я скорее соглашусь в одиночку ограбить Национальный банк.
Зазвонил телефон. Крейн взял трубку.
- Да, конечно, пригласите их подняться, - он дал отбой. - Это Том и молодой Кортленд.
- Давай-ка спрячем бутылку, - сказал Уильямс. - Ведь Кортленд все-таки наш клиент, - и отнес бутылку и бокалы в ванную.
Едва Крейн успел надеть рубашку, как в дверь постучали.
- Войдите, - Уильямс уже сидел на кровати. Первым вошел Том О'Малли - бесшабашный ирландец с глубоко посаженными глазами.
- Мистер Кортленд, мистер Крейн, - произнес он приятным низким голосом. Весил Том 210 фунтов при росте 6 футов и 3 дюйма.
- Вот так встреча! - воскликнул Крейн. - Как поживают мистер А.Н.Браун из Сан-Диего и его кузина Эдна?
Кортленд был довольно миловидный юноша с голубыми глазами, вокруг которых, когда он улыбался, собирались симпатичные морщинки. У него были очень красивые зубы и великолепная смуглая кожа. Он рассказывал:
- Я вылетел из Нью-Йорка ночным рейсом, на девятичасовой опоздал и приземлился в Чикаго в 3.30. С аэродрома отправился в морг, там творилось черт знает что, труп украли, но я слишком поздно об этом
узнал. Естественно, не желая впутывать наше имя в эту историю, я назвался Брауном, он летел со мной в одном самолете, и на ходу выдумал историю с кузиной Эдной. А что мне оставалось?
- Блестящая идея, - согласился О'Малли, - но у вас будут большие неприятности, мистер Кортленд, если об этом узнает полиция.
- Черта с два она узнает, - сказал Уильямс. - Если это не его сестра, полиция его больше не увидит.
- А как ты собираешься установить, его это сестра или нет? - поинтересовался Крейн.
- Ну, уж это твоя забота, - Уильямс прищурил левый глаз, - ты ведь у нас мистер Разумник!
- Между прочим, я не уверен, что это Кэт, - сказал Кортленд. - Знаете, я ездил в отель, где она остановилась, смотрел ее вещи. Этот капитан…
- Грейди, - подсказал Крейн.
- Да, Грейди, он отвез меня туда. Сначала мы никак не могли попасть в ее комнату, видно, забрался какой-то воришка, и полиции пришлось ломать дверь. - Кэт такое не носит. На всем лейба "Маршалл Филдз", а Кэт одевалась у "Сакса". Кроме того, вещей очень мало, а Кэт берет с собой в дорогу целый сундук.
- Слушайте, - сказал Крейн, - ведь у вас должна быть ее фотография.
Кортленд вынул изящный сафьяновый бумажник:
- Она у меня здесь. Несколько лет назад она снялась для паспорта. Конечно, дома есть большие портреты.
На фотографии была запечатлена пухленькая мордашка девятнадцатилетней блондинки с вытаращенными глазами. Снимали на белом заднике и при чересчур ярком свете, поэтому нос и подбородок не получились. В прямых волосах торчала гребенка. Кортленд сказал:
- Снимку почти четыре года. Ну, и вы знаете качество фотографий для паспорта. Во всяком случае…
- По-моему, барышня из морга не похожа на эту, - сказал Крейн. - У вашей сестры более полное лицо.
- Кэт была толстушкой, но годам к девятнадцати стала терять в весе. Я еще подшучивал над ней, не соблюдает ли она диету. Как вы полагаете, это может быть она, если сделать скидку на разницу в весе и возрасте?
- Весьма возможно, - Крейн сел на кровать рядом с Уильямсом. - Весьма возможно, но в таком случае она здорово изменилась. Чертовски изменилась, - он посмотрел в потолок. - По-моему, на фотографиях все хорошенькие блондинки одинаковы, особенно, если сделать скидку на вес и возраст.
О'Малли сидел у письменного стола.
- Может быть, вы сумеете организовать, чтобы один из портретов вашей сестры прислали сюда? - спросил он. - Было бы неплохо, Билли, - он повернулся к Крейну, - показать его в отеле, где ее видели живой.
- Ну, разумеется, - лицо Кортленда оживилось. - Дам телеграмму матушке, и она вышлет портрет, - он взлохматил себе волосы. - Вы не можете представить, как все это неприятно. Эта неопределенность. Я никак не могу отделаться от мысли, что это не Кэт. Это самоубийство, похищение трупа, эти платья… Я в полной растерянности. Но с другой стороны, после ссоры с матерью последние два года Кэт не жила дома. Мы совсем не знаем, как она жила все это время.
Крейн приподнялся на локтях:
- У нее не могло быть финансовых затруднений? Мамаша не прижимала ее с деньгами?
- О, боже, конечно, нет. Мать никак не могла ущемить ее интересы в этом смысле, - он рассмеялся. - Мы все, в том числе и мама, получаем равный доход, - он улыбнулся. - Воображаю, что было бы, если бы семейным кошельком заведовала матушка. Все пошло бы на содержание знаменитых теноров. Или теософскую часовенку, величиной с Эмпайр Стейт Билдинг.
- Может быть, вы укажите нам сумму, которую получала ваша сестра?
- Пожалуйста, если это может вам помочь. - Кортленд сидел на краешке стула, сунув руки в карманы. - До замужества она должна получать полторы тысячи в месяц.
- А потом?
- Потом треть всего.
- Да, полторы штуки, - Док Уильямс улыбнулся.
- А кто распоряжается состоянием? - спросил Крейн.
- Отец назначил главным опекуном дядю Стая…
- Дядю Стая? - переспросил Крейн.
- Это наш клиент, - напомнил Док Уильямс. О'Малли уточнил:
- Стайвессант Кортленд.
- Извините, мистер Кортленд, - сказал Крейн, - продолжайте.
- Но должен сказать, что деталями занимался я.
Крейн почесал правое ухо.
- Значит, вы были в курсе финансовых дел вашей сестры?
- Я регулярно переводил эту сумму на ее текущий счет в Ганноверском банке, несмотря на то, что примерно шесть месяцев назад она перестала брать с него деньги.
- Это случилось после ссоры? - спросил Крейн.
- Они поссорились два года назад, - напомнил Кортленд.
- Ах, да, - Крейн смежил ресницы. - Было бы неплохо, если бы вы подробно, в хронологическом порядке рассказали о ссоре; и чем занималась ваша сестра потом?
Кортленд откинулся на спинку стула:
- Все началось после того, как Кэт вернулась из Франции, после годичной учебы в какой-то школе в Туре. Матушке не понравилась компания, в которой пропадала Кэт, не нравились ее прогулки в Гринидж-Вилидж, не нравилось, что Кэт начала пить. Наконец, в одно прекрасное утро, после того, как мать, прождав Кэт до шести утра, устроила ей грандиозный скандал, Кэт собрала чемодан. Матушка продолжала неистовствовать. Особые страсти разгорелись вокруг паренька в блузе. Такие вельветовые блузы носили во времена Оскара Уайльда. Он заявился вместе с Кэт, матушка на него накричала, и тогда он, спрятавшись за сестру, попросил его не бить, и залился слезами. Мать сказала, чтобы Кэт убиралась, что не желает ее видеть, Кэт сказала: "И не увидишь…" Я раз семь или восемь встречался с ней после этого на 55 улице. По-моему последний раз мы виделись в Коттон-клубе в Гарлеме, месяцев пять назад. Это было часов в 5 утра. Она сидела совершенно одна - сказала, что у нее назначено свидание.