Притчи человечества - Виктор Лавский

«Ничего ты не можешь получить у меня…»

Был в Бухаре богатый и щедрый хозяин. Он имел высокий ранг в иерархии мира — тайной иерархии — был известен как Президент мира. И каждый день он раздавал золото только одной категории людей: больным, вдовам и так далее. Ничего не доставалось тому, кто открывал рот. Но не все могли хранить молчание.

Однажды, когда была очередь адвокатов получать свою долю щедрот, один из них не смог сдержать себя и просил как только мог. И ничего не дали ему. Однако на этом он не прекратил попытки. На следующий день подавали инвалидам, поэтому он притворился, что у него повреждены члены тела. Но Президент узнал его — и он снова ничего не получил.

Снова и снова пытался он, даже женщиной переодевался — но всё было бесплодно. Наконец адвокат этот нашёл могильщика и попросил завернуть его в саван. «Когда Президент будет проходить мимо, — сказал адвокат, — он, возможно, решит, что я труп и, может быть, бросит немного денег на мои похороны. А я дам часть тебе».

Всё так и случилось. Золотая монета благодаря их хитрости упала из рук Президента прямо на саван. Адвокат схватил её быстро, чтобы её не ухватил первым могильщик, а затем он обратился к благодетелю: «Вы отказали мне в щедрости, а я всё-таки добился её!»

«Ничего ты не можешь получить у меня, пока не умрёшь», — сказал щедрый человек.

Нищенская сума

Однажды нищий пришёл в императорский дворец. Император был в это время в саду, поэтому он услышал разговор. Привратник хотел подать нищему, но тот ответил:

— У меня есть одно условие: я всегда принимаю от хозяина и никогда от слуг.

Император гулял, когда услышал это, и пришёл посмотреть на нищего, ибо нищие обычно не ставят условий. Должно быть, это был особый нищий. Император никогда не видел человека с таким царственным обликом. Нищий обладал какой-то силой, он распространял вокруг себя атмосферу благородства. Его одежда была изодрана, он был почти наг, но нищенская сума была очень и очень драгоценной.

Император спросил:

— Почему такое условие?

Нищий ответил:

— Потому что слуги — сами нищие, а я не хочу быть невежливым к кому-либо. Только хозяин может подать. Как могут подать слуги? Поэтому, если ты готов, ты можешь подать, и я приму это. Но тогда я тоже ставлю условие: моя сума должна быть целиком заполнена.

Это была маленькая нищенская сума, и император начал смеяться. Он сказал:

— Ты, кажется, сумасшедший. Ты что, думаешь, что я не смогу заполнить твою нищенскую суму?

И он приказал своим министрам принести драгоценные камни — уникальные — и наполнить ими нищенскую суму. Но министры попали в затруднение, ибо когда они наполняли суму камнями, те падали в неё и не производили даже звука — они просто исчезали. А нищенская сума оставалась пустой.

Тогда правитель оказался в затруднении — его достоинство было поставлено на карту: он, великий император, который управляет таким большим государством, не смог заполнить нищенскую суму! Он приказал:

— Принесите ещё: эта сума должна быть заполнена!

Целыми днями опустошалась его сокровищница, но сума оставалась пустой. Затем ничего уже не осталось, император сам стал нищим — всё было потеряно. И он припал к ногам нищего и сказал:

— Теперь я тоже нищий, и я прошу только одного: открой мне тайну этой сумы — она, кажется, волшебная!

Нищий ответил:

— Ничего подобного. Она сделана из человеческого ума — ничего особенного.

Нили

Кто-то узнал, что Нили даёт своим ученикам не только упражнения, и музыку, и зрелища, но поощряет чтение книг и собрания в экзотических местах. Один критик сказал мудрецу:

— Я уже забыл, сколько лет вы боретесь против подобной мишуры и поверхностности! Теперь же я обнаруживаю, что вы сами используете это в своём так называемом учении. Немедленно прекратите эту практику или объясните её мне!

Нили ответил:

— Я не обязан ни отказываться от неё, ни объяснять её, но я рад рассказать вам о ней. Я даю упражнения людям, которые могут понять, для чего они. Большинство людей этого не понимают и подобны человеку, который пришёл в харчевню и влюбился в кухарку, вместо того, чтобы есть суп. Люди неверно воспринимают музыку, поэтому я лишаю их музыки до тех пор, пока они не станут извлекать из неё пользу, а не забавляться ею. Пока они не знают, для чего нужна музыка, они потребляют её подобно людям, согревающим свои руки у огня, на котором можно было бы приготовить что-нибудь съестное. Что касается окружающей обстановки, то определённые её виды культивируются эстетами, которые таким образом лишают самих себя дальнейшей ценности и учат других останавливаться прежде, чем те получат что-нибудь действительно стоящее. Они подобны людям, которые, отправившись в паломничество, могут думать только о числе сделанных шагов.

Что касается упражнений, то давать их любому сколь-нибудь больше, чем позволить читать книги, я не могу, пока он не усвоит, что есть нечто более глубокое, чем поверхность. Когда вдыхаешь аромат плода, нельзя забывать, что он здесь, чтобы быть съеденным. Никто не возражает против вдыхания аромата, но скоро все умрут, если откажутся есть.

Основание для самомнения

Однажды Хасан натолкнулся на Рабийю, когда та сидела в кругу созерцателей, и сказал:

— Я обладаю способностью ходить по воде. Давайте пойдём вон к тому водоёму и, сидя на поверхности водоёма, поговорим на духовные темы.

Рабийя сказала:

— Если вы хотите отделиться от этой достойнейшей компании, то почему бы нам не взлететь и не побеседовать, сидя в воздухе?

Хасан ответил:

— Я не могу этого сделать, ибо не обладаю силой, о которой вы упомянули.

Рабийя сказала:

— Вашей силой — не тонуть в воде — обладает рыба. Мою способность — летать по воздуху — имеет муха. Эти способности не являются частью реальной Истины и могут стать основанием для самомнения, а не для духовности.

Пример

Давным-давно жил дервиш, чья репутация, благодаря его духовным и мирским достижениям, возрастала год от года. Однажды он решил жениться. К удивлению всех, кто его знал, он выбрал женщину с самым отвратительным характером в округе.

Некий странствующий баба37, посетивший его вскоре после женитьбы, не мог скрыть любопытства при виде столь безгрешного человека, то и дело прерываемого и критикуемого глупой женщиной. Он попросил хозяина объяснить причину. Дервиш сказал: «Брат, когда вы проникаете за барьер очевидного, многие вещи становятся ясными. Дело в том, что речи моей жены не позволяют мне становиться слишком властным. Без неё моё положение мудреца могло вскружить мне голову. Кроме того, всегда есть шанс, что она сможет увидеть, сравнивая своё поведение с моим, что могла бы умерить свою грубость и обеспечить своё небесное блаженство».

«Подражание мудрому — это на самом деле практика», — подумал про себя баба. Он был глубоко тронут объяснением и, как только добрался до дома, женился на женщине столь отвратительного характера, какую только смог найти.

Она ругала его в присутствий друзей, родственников и учеников. А его спокойствие только увеличивало её презрение и насмешки.

Не прошло и нескольких месяцев, как жена бабы совсем тронулась: она настолько привыкла задирать людей, не вызывая какой-либо реакции, что однажды набросилась на ещё более порочную женщину, которая убила её.

Овдовевший баба вновь повёл жизнь скитальца и в конце концов опять оказался у дома дервиша, которому и рассказал свою историю. Дервиш сказал: «Если бы вместо поспешного практикования полупонятного принципа вы расспросили меня, я рассказал бы вам, как осуществить его в вашей жизни. Пытаясь сделать добро себе, вы сделали зло другим».

Испытание

Абу Наджум посетил общину одного из последователей суфизма, известного под именем Далил.

Далил сказал: «Посмотрите, как мы в нашем ордене размышляем о красоте Божественной Любви! Посмотрите, как мы предаёмся суровому аскетизму и самоотречению! Посмотрите, как мы читаем классиков и повторяем высказывания, и подражаем деяниям Древнего Избранника! Посмотрите, какого уважения мы добились: нами повсюду восхищаются, считают нас образцом, и мы действительно закладываем основание прочного здания!» Абу Наджум ничего не сказал. Он послал одного из своих учеников — Атийю — открыть в одном из городских кварталов молитвенный дом, где проводились бы непрерывные религиозные службы. Многие ученики Далила, приученные к религиозным обрядам, жаждая ещё большего, покинули своего мастера и устремились к новому святому. Затем Абу Наджум поручил одному невежественному безбожнику открыть эфирную теккию особой структуры, под блистающими сводами которой производились проповеди и декламировались пьяняще возвышенные слова и поэмы Божественной Любви. Другая часть учеников Далила устремилась туда, захваченная этим чудом. Далее Абу Наджум открыл школу, где выполнялось ритмическое вращение38 под руководством самого отъявленного в Самарканде мошенника, и многие из учеников Далила, обольщённые новым течением, нашли удовлетворение в волнующих ощущениях от присутствия там; некоторые даже полагали, что результатом этой практики является совершение чудес.