Эльминстер должен умереть! - Эд Гринвуд

Ну и куда он дел этот треклятый плащ?

Мэншун отступил одновременно от наколдованной сцены и из разума Старбриджа, наслаждаясь тем же чувством удовлетворения, что чувствовал старый рыцарь.

Еще одна ловкая манипуляция принесла свои плоды, еще один кусочек улегся в мозаику...

Что касается следующего кусочка, вон в той сцене...

Укрытый мраком там, куда не достигал лунный свет, грязный двор был безлюден.

Или почти безлюден. В нем было несколько маленьких движущихся теней.

Это был тот самый двор, где Арклет Делькасл и посланник Короны Делнор увидели некую танцовщицу, выносившую свой ночной горшок к фургону золотаря.

Сейчас во дворе фургонов не было. Крадущиеся тени принадлежали вышедшим на охоту котам — и нескольким маленьким, шустрым существам, снующим из трещин в камнях, которыми был вымощен двор, к мусорным кучам, а затем прячущихся в спутанных, колючих охапках травы, надеясь, что никто из котов не нанесет смертельный удар.

Высоко над ними двигалась куда более крупная тень. Ее размеры привлекли бы внимание находящихся при исполнении пурпурных драконов, если бы таковые оказались поблизости.

Темная, скользкая и каким-то образом производящая впечатление женственной, тень спрыгнула с крыши, чтобы повиснуть на стене, откуда она могла наблюдать темным, закрытым ставнями окном.

Окном Амарун.

Проведя так долгое, беззвучное время, приглядываясь и прислушиваясь, тень снова скользнула на крышу.

Где почти тут же поднялся короткий переполох, раздался придушенный возглас удивления — и с крыши во двор упало тело с перерезанной глоткой, тяжело ударившись о камни.

Глава 27

Кровь на крышах

— Благодарю вас, лорд Делькасл, — мрачно проговорила Амарун, скользнув в его объятия, чтобы оказаться как можно ближе и посмотреть ему в глаза, предполагая, что он рассчитывает по меньшей мере на поцелуй. — Я помню о том долге перед вами. И все же, если у вас еще осталась хоть капля доброго расположения ко мне, я прошу, чтобы вы покинули это место и позволили мне идти своей дорогой по меньшей мере до завтрашнего  вечера, когда...

Арклет воспользовался той рукой, которая не обхватывала девушку, чтобы открыть двери клуба Драконьих Всадников. Заглянув внутрь, Амарун на полуслове замолчала.

Увидев выражение на ее лице, Арклет развернулся на месте, чтобы посмотреть, в чем дело, позволив таким образом двери закрыться и повернув Амарун в другую сторону. С коротким раздраженным рычанием она снова повернулась вокруг него и вошла в клуб.

Где посреди молчаливых пурпурных драконов, все еще прибирающихся слуг и нескольких новых посетителей Тресс помогала встать на ноги человеку, казавшемуся изрядно навеселе. Не одному из тех лордов, что так громко буянили в клубе раньше, а высокомерному на вид боевому магу в полной дворцовой мантии, который, очевидно, только что встал из-за стола и упал лицом в пол, и демонстрировал готовность сделать это снова, как только утратит поддержку женского плеча под одной из своих подмышек.

— Спасибо, подруга, — достаточно невнятно проревел он Тресс. — Знай же, что ты помогла весьма влиятельному придворному магу, который беседует наедине с самим королем! Я боевой маг Рорскрин Мрелдрейк, и... и меня сейчас стошнит, вот что...

И он тут же с энергией и энтузиазмом продемонстрировал правдивость своих слов.

Арклет и Амарун с отвращением закатили глаза к потолку и отступили в сторону, когда Тресс потащила свою ношу прямо по его собственной рвоте к выходу.

За два шага до которого шатающийся зеленолицый Мрелдрейк увидел Амарун, одарил ее неприятной ухмылкой, наставил на девушку трясущийся палец и злобно процедил:

— Ты! Ты Тихая Тень!

— Достаточно я таился во тьме, — прошептал Эльминстер. — Пора притвориться заблудившимся стариком, войти внутрь и услышать, в каких именно отношениях наш бойкий юный лорд с самой важной девушкой на све...

Изображая шаркающего седобородого дедушку, он был еще в трех неуверенных шагах от дверей в клуб Драконьих Всадников и уже потянулся к ближайшей отполированной дверной ручке, когда наружу, стремительно, будто ветер, вылетела Амарун Белая Волна, а следом за ней гнались пурпурные драконы с криками: «Стой! Стой на месте!»

Эльминстер моргнул, выпрямился слишком торопливо для древнего старца, которого пытался изобразить, и — поскользнулся. Из-за чего не смог вовремя убраться с дороги.

Амарун в свою очередь тоже убраться с дороги не пыталась.

Прямо когда Эльминстер широко раскинул руки, пытаясь сохранить равновесие, она с силой врезалась в него. Сила столкновения сбила Мудреца Долины Теней с ног и швырнула на камни мостовой. Падение выбило из него весь воздух, отозвавшись мгновенной острой болью. Амарун пробежала прямо по старику, не останавливаясь и даже не пытаясь замедлить бег.

Оставив мужчину, который был могущественнейшим из Избранных Мистры, лежать на спине на холодной мостовой, полуоглушенным и пытающимся сделать хотя бы вдох с, судя по всему, сломанными ребрами.

Он даже не мог придумать, какое заклятье использовать, не говоря уже о том, что ему бы не хватило на это воздуха...

Эльминстер не смог даже перекатиться, не говоря уж о том, чтоб отползти в сторонку, когда из клуба вылетела новая буря и разразилась над ним, шторм тяжело бегущих пурпурных драконов, легкие которых были куда здоровее его собственных, в кулаках сияли мечи, а сапоги были очень тяжелыми.

Он сумел выдавить из себя им вслед стон-другой.

Один из этих стонов, очевидно, привлек внимание дракона, которому не было приказано догнать убегающую женщину. Выйдя из клуба постоять и посмотреть на удаляющуюся в ночь погоню, он взглянул в сторону, откуда раздался стон, и протянул валяющемуся старику руку.

— Вставай, старый пьяница! Тебя затопчут, если будешь здесь лежать!

— Я не пьян, — выдавил Эльминстер. Ребрам крышка, это точно. — Меня сбили. Какая-то женщина пробежала прямо по мне.

— Куда она направилась? — спросил тут же заинтересовавшийся дракон.

— Вниз по улице, — сухо ответил Эльминстер. — Если она куда и сворачивала, то я этого не видел. Был слишком занят, валяясь здесь оглушенным.

— Ну ладно, ладно, старина, — дракон вздохнул, помогая Эльминстеру привалиться к стене клуба. Чисто по профессиональной привычке он вгляделся в лицо старика — и нахмурился.

— Я раньше нигде тебя не видел? Ты кто такой будешь?

— Никто важный, — ворчливо ответил Эльминстер. — Всего лишь еще один старик.