Преподобный Симеон Новый Богослов и православное предание - Иларион Алфеев

25. Без [позволения] отца твоего по Богу не давай милостыню из принесенных тобою денег; даже и через посредника не желай взять у него что‑либо из них. Ибо лучше быть и слыть нищим и странником, чем расточать деньги и давать бедным, будучи новоначальным. Ибо совершенная вера [заключается в том, чтобы] предать все своему духовному отцу, как в руку Божию.

26. Не проси себе даже воды для питья, хотя бы и случилось тебе быть палимым жаждой, до тех пор, пока твой духовный отец не предложит по собственному своему побуждению. Томи себя и стесняй во всем, убеждая свой разум и говоря ему:«Если Бог хочет, [Он Сам подаст мне необходимое]». И если будешь достоин напиться, Он, конечно, откроет это твоему духовному отцу, и тот скажет тебе:«Пей». И тогда напьешься с чистой совестью, хотя бы это было и в неурочное время.

27. Тот, кто получил опыт духовной пользы и приобрел несомненную веру, предлагая Бога во свидетели истины, сказал:«Я положил в себе такой помысел, чтобы никогда не просить у отца моего ни есть, ни пить, и без него вовсе не принимать чего‑либо до тех пор, пока Бог не внушит ему приказать мне. Так поступая, — сказал он, — я никогда не отклонился от моей цели».

28. Тот, кто приобрел твердую веру к своему отцу по Богу, видя его, думает, что видит самого Христа, и, находясь с ним или следуя за ним, твердо верует, что находится со Христом и следует за Ним. Такой человек никогда не захочет беседовать с кем‑нибудь другим и не предпочтет что‑либо из мирских вещей памяти о Нем и любви к Нему. Ибо что лучше и полезнее в настоящей и в будущей жизни, чем быть со Христом? И что более прекрасно и сладко, чем видение Его? Если же кто удостоился и беседы с Ним, то, конечно, черпает из нее жизнь вечную.

29. Искренне любящий тех, которые его оскорбляют, или бесчестят, или ненавидят, или обижают, и молящийся о них — быстро достигает великого преуспеяния. Ибо, когда это бывает в чувстве сердца, тогда ведет мысли в бездну смирения и к источникам слез, в которые погружаются три части души: возводит ум на небо бесстрастия и делает его созерцательным. Благодаря вкушению небесной благодати [человек] считает как бы мусором все, что есть в настоящей жизни, и даже саму пищу и питье принимает без удовольствия и не часто.

30. Действенную веру показывает тот, кто даже место, на котором стоит его руководитель и отец, благоговейно почитает как святое, и собирает руками пыль от ног его, посыпая ее на свою голову и помазывая ею сердце, как будто лекарством, очищающим его от страстей и грехов, к самому же [отцу] не дерзает ни приблизиться, ни даже только прикоснуться к его одежде или мантии без его разрешения, и, выполняя что‑либо для него, делает это со страхом и почтением, считая себя недостойным не только видеть его и служить ему, но даже и находиться в келлии его.

31. Многие отвергают эту жизнь и мирские вещи, немногие же — свою собственную волю. На них ясно указывает Божественное слово, когда говорит: Много званных,, но мало избранных [1632].

32. Когда ты сидишь вместе со всей братией за трапезой, а все внутренне предстоит перед очами твоими, как тень, и ты не чувствуешь удовольствия от пищи, но вся душа твоя охвачена изумлением и наполнена слезами, тогда знай, что благодать Божия показывает тебе это таким образом за твое великое смирение, происходящее от страха (перед Богом], дабы ты, увидев дела Божий и осознав непостоянство чувственных вещей, привил страх твой любви к мысленному. Именно это и есть то духовное знание, о котором, как слышишь, говорится, что оно находится между страхом и любовью, неощутимо и безопасно возводя человека от первого k второй.

33. Невозможно кому‑либо иначе приобрести неотъемлемую совершенную любовь к Богу, кроме как в соответствии с мерой духовного знания; а оно понемногу возрастает в каждой усердно трудящейся душе. Зная это, апостол и сказал: Соответственно величию и красоте тварей созерцается Творец [1633].

34. Никто не может по–настоящему познать при помощи чувственных очей ни величину неба, ни широту земли, ни смысл всего остального. Ибо как смогут телесные очи понять то, что превосходит ум и разумение? Только если ум будет очищен от помыслов, освобожден от приражений и просвещен милостью и благодатью Божией, он сможет, в соответствии с мерой просвещения, по достоинству достичь созерцания сущего.

35. Как ночью мы видим чувственными очами только то место, которое освещаем светом лампы, а весь остальной мир для нас есть ночь, так для спящих во тьме грехов добрый Владыка, будучи Богом, невместимым для всего, становится малым светом, щадя нашу немощь. И тогда человек, внезапно взглянув и узрев природу существующего, как будто прежде никогда ее не видел, изумляется и без труда непроизвольно проливает слезы, через которые очищается и крестится вторым крещением — тем крещением, о котором говорит Господь в Евангелиях: Если кто не родится от воды и Духа, не войдет в Царство Небесное[1634]. И еще: Если кто не родится свыше [1635]; сказав же»свыше», Он имел в виду рождение от Духа.

36. В первом крещении вода преднаписует слезы, а миро помазания предзнаменует умное миро Духа. Второе же [крещение] есть уже не образ истины, но сама истина.

37. Подвижнику следует не только воздерживаться от злых поступков, но и заботиться о том, чтобы быть свободным от противных помыслов и мыслей, всегда же пребывать в душеполезных и духовных размышлениях, чтобы таким образом оставаться вне житейских забот.

38. Как тот, кто обнажил все свое тело, если оставит глаза покрытыми каким‑либо покровом и не захочет взять и сбросить его, не сможет благодаря одному обнажению прочего тела видеть свет, так и тот, кто отверг все свои прочие вещи и деньги и избавился от пристрастий к ним, если не освободит око души своей от житейских воспоминаний и порочных мыслей, никогда не увидит умственный свет — самого Господа нашего и Бога Иисуса Христа.

39. Что покров, наложенный на глаза, то мирские помыслы и житейские воспоминания для разума, то есть для ока души. Итак, до тех пор, пока допускаем их, не сможем видеть; когда же он изгнаны при помощи памяти о смерти, тогда ясно видим Свет истинный, Который просвещает всякого человека, грядущего в мир[1636].

40. Кто слеп от рождения, тот не поймет смысла написанного и не поверит этому; тот же, кто когда‑либо удостоился прозреть, засвидетельствует вместе со мною, что сказанное истинно.

41. Видящий чувственными глазами знает, когда день, а когда ночь; слепой же не знает ни того, ни другого. И духовно зрячий, смотрящий умственными очами, если, увидев истинный и незаходимый Свет, потом по беспечности возвратится к прежней слепоте и лишится Света, остро ощущает лишение его, но не знает, отчего такое случилось. Кто же от рождения пребывает слепым, тот ничего об этом не знает ни по опыту, ни по действию, разве только слухом услышит и узнает о том, чего никогда не видел, и будет рассказывать другим то, что услышал, притом что ни он сам, ни слушатели не знают, о каких вещах рассуждают они друг с другом.

42. Невозможно и плоть досыта насыщать яствами, и духовно вкушать умной и Божественной благости. Ибо насколько будет кто‑либо служить желудку, настолько же лишится благости, и в какой мере станет изнурять тело, в той же мере будет наполняться духовной пищей и утешением.

43. Оставим все, что на земле — не только богатство, золото и все прочие житейские вещи, но и вожделение их совершенно изгоним из наших душ. Возненавидим не только наслаждения тела, но и неразумные стремления к нему, и постараемся трудами умертвить его, ибо через тело похоти возбуждаются и приводятся в действие; и пока тело живо, душа наша неизбежно мертва и трудноподвижна на всякую заповедь Божию, а то и вовсе неподвижна.

44. Как пламя огня всегда поднимается в высоту, особенно если будешь перемешивать горящие поленья, так и сердце тщеславного не может смириться, но, если скажешь ему что‑либо полезное для него, больше и больше надмевается; когда его обличают и вразумляют, он резко противоречит, а когда хвалят и поощряют, дурным образом превозносится.

45. Человек, научившийся прекословить, сам для себя является мечом обоюдоострым, бессознательно убивая собственную душу и делая ее чуждой по отношению к вечной жизни.

46. Тот, кто прекословит, подобен добровольно отдавшему себя в руки врагов, противников своего царя. Ибо прекословие есть удочка, имеющая приманкой самооправдание, которым будучи прельщаемы, проглатываем крючок греха. Так и похищается обычно духами злобы несчастная душа, как бы схваченная за язык и за горло, и то вздымается на высоту гордыни, то утопает в бурной пучине греха, и бывает осуждена вместе с ниспавшими с неба.

47. Кто, когда его бесчестят или оскорбляют, сильно страдает в сердце, тот пусть узнает из этого, что он носит внутри древнего змия. Итак, если он будет терпеть с молчанием или отвечать со многим смирением — это сделает змия немощным и расслабленным. Если же будет отвечать с горечью и говорить с дерзостью, даст силу змию изливать яд в его сердце и нагло пожирать его внутренности, так что, день ото дня становясь, вследствие этого все более сильным, змий сделает своей добычей благое расположение и силу той несчастной души. С тех пор (этот человек] будет жить для греха и станет совсем мертв для праведности.