Счастливчик Ген - Геннадий Ищенко

— Статс-дама Ольма Кошт, — представилась она.

— По рассказам Ника вы мне представлялись совсем другой, — признался я. — Пожилой и занудливой.

Ольма слегка запрокинула голову и рассмеялась так заразительно, что на лицах многих помимо воли появились улыбки, в том числе и на моем.

— Вы долго общались с этим шалопаем? — спросила она, справившись со смехом. — И до сих пор считаете этого мальчишку другом? Значит, у вас незаурядный талант воспитателя, мы здесь все вместе не смогли с ним сделать того, что получилось у вас одного. Да вот ваша невеста не даст соврать, хоть и от нее в пору их знакомства весь двор стонал.

— Так уж и весь! — рассмеялась принцесса. — Мне до Ника далеко. Я вам всем пакостила по мелочам, и почти всегда было за что!

— Ник подрос, — сказал я. — Теперь у него есть любовь и ему не до шалостей.

— Да ну? — удивилась Ольма. — И в кого это влюбился молодой Саж?

— В мою жену, — признался я.

— Тогда понятно, почему он вас не трогает, — опять рассмеялась Ольма. — Рада знакомству, граф. Надеюсь, после свадьбы вы переселитесь в столицу и вас можно будет часто видеть. Умные и искренние люди сейчас редкость, а вы как раз из таких.

Увидев последнюю преграду на пути к заветной свободе, моя невеста нахмурилась и непроизвольно сжала мою руку. Это была женщина лет семидесяти или чуть больше с фальшивой, словно приклеенной к лицу улыбкой, и большими, слегка навыкате выцветшими глазами.

— Ларна Сорма, баронесса, — представилась она. — В недавнем прошлом я была воспитательницей принцессы. Я так за нее рада! Мы все любим нашу Лану, очень вас прошу, граф, будьте с ней нежнее и не обижайте!

— Непременно, баронесса, — пообещал я. — Даю вам слово, что я буду последним, кто ее обидит. А сейчас дайте нам, пожалуйста, пройти.

Поскольку она явно не была намерена уступать нам дорогу, а собиралась еще долго пичкать меня пожеланиями, такими же фальшивыми, как и она сама, я обогнул ее и даже слегка отодвинул, чтобы пройти. Ее общество было неприятно Лане и наверняка не без причины, с чувством такта она была знакома только понаслышке, а значит, и я с ней особо церемониться не собирался.

— Здорово ты ее отшил! — одобрительно сказала Лана. — Терпеть ее не могу! Насквозь лживая старая стерва. Отец ее вынужден терпеть, чтобы не испортить отношение кое с кем из клана Малвей, а я уже в свое время натерпелась, хватит! Пойдем со мной, я покажу тебе свои комнаты.

Я ничего не имел против, опять попавшись на незнании элементарных вещей. Здесь невеста могла пригласить жениха в свои комнаты только для выполнения супружеского долга. При местной легкости нравов такое воспринималось всеми в порядке вещей, и каких-либо нареканий не вызывало. Мне же все равно в этом дворце заняться было нечем в ожидании вечера, на который король что-то для меня подготовил.

Идти пришлось минут пятнадцать, и я с грустью вспомнил дом Клары, где все было рядом. Если придется здесь жить, надо будет что-то обязательно сделать, чтобы ежедневно не терять массу времени на хождения. Наконец Лана сообщила, что мы пришли. У дверей ее комнат охраны не было, был пост при входе в женскую половину покоев королевской семьи, который мы прошли несколькими минутами раньше.

Открыв дверь небольшим ключом, Лана пропустила меня, зашла сама и заперлась изнутри.

— Теперь нам никто не помешает, — довольно сказала она. — Пойдем, я покажу тебе спальню!

Я пошел за ней, уже догадываясь, к чему этот визит в спальню. Она привела меня в комнату, размером с нашу трехкомнатную квартиру на Земле, половину площади которой занимала огромная кровать.

— Я хочу, чтобы ты показал мне, как надо любить, — сказала Лана, подняв на меня свои огромные глаза, полные ожидания и страха. — Я в этом совсем ничего не понимаю, и мне немного страшно. Ты просто об этом помни, когда будешь делать то, что вы обычно делаете с женой. Я тебя очень люблю и хочу быть тебе настолько близкой, насколько это возможно в любви. Ты мне поможешь раздеться? Эти платья снять одной, ничего не порвав, просто не получится.

Конечно, я ей помог, куда мне было деваться? Я постарался быть очень осторожным и нежным с этим взрослым ребенком, наивным в любви в свои пятнадцать лет. Это продолжалось, пока она не завелась и не завела меня. После я уже ничего не помню.

Мы валялись измученные и все мокрые от пота, но со счастливыми улыбками на лицах.

— Это было волшебно, — чуть шевеля распухшими от поцелуев губами, сказала Лана. — Я тебя теперь никому не отдам.

Она немного подумала и добавила:

— Кроме твоей первой жены. Расскажи мне о ней. Я даже не знаю ее имени.

— Имя у нее замечательное, как и она сама, — начал я рассказ. — Алина. Она на год старше тебя и немного красивее. Но красота в ней не главное, главное это то, что она любит меня так, что не ответить на такое чувство взаимностью просто невозможно. Она родом из купеческой семьи, обладает сильным характером и многое умеет. У нас о таких женщинах говорили, что она вторая половина мужчины, подразумевая, что без нее он неполноценный, а часто вообще не может жить. Когда я рассказал о тебе, она меня долго ругала. Сказала, что ты очень хорошая девушка, которой в детстве досталось мало хорошего. Что если ты меня любишь, то мне вовсе не стоит маяться дурью и упираться, а надо жениться и постараться сделать тебя счастливой. Что ты — та, с которой она согласна меня делить. Она думает, что станет тебе подругой, а наш брак был бы вообще немыслим без ее согласия, какие бы чувства я к тебе не питал.

— А я ее уже заранее люблю! — сказала Лана. — За тебя, за ту радость, что ты мне подарил и будешь дарить дальше, за веру в меня и сочувствие. Я всегда мечтала о сестре, но отец после смерти мамы не стал жениться вторично, а довольствуется любовницами. Теперь у меня такая сестра будет.

Мы еще долго лежали и говорили на разные темы, знакомясь друг с другом. Хотелось пить, но лень было даже шевелиться. Я изрядно вымотался за сегодняшний день даже без учета визита в спальню невесты. Хорошо, что до вечера еще было достаточно много времени, и я надеялся, что удастся отдохнуть. Но Лана отдохнула первой, подползла ко мне и начала баловаться, в результате чего весь мой отдых пошел насмарку. После этого она заснула усталая и умиротворенная, а я лежал и думал, как могут отреагировать мои родители, если я заявлюсь домой с двумя женами, причем, одна из них — принцесса. Ну и о многом другом в том же духе.

Собираться вместе на ужин здесь было не принято, каждому слуги приносили еду в его апартаменты. Вот такой слуга с подносом, на котором была еда в судках и кувшин с ягодным компотом, и разбудил нас неизвестно через сколько времени после того, как я вслед за невестой провалился в сон.