ТАИНСТВО СМЕРТИ - Николаос Василиадис

Поминальные богослужения

Помимо молитв об усопших, возносимых к Богу во время богослужений, наша Святая Церковь установила и особые дни их поминовения.

Начало поминовения усопших свидетельствуется в Священном Писании. Из Ветхого Завета мы узнаем, что израильтяне просили Бога отпустить грехи их преждеусопшим отцам (Неем. 9, 2). Когда у павших воинов под хитонами находили языческие амулеты, что считалось великим грехом для благочестивого израильтянина, на род молился Богу о душах этих усопших, чтобы Он простил их (2 Мак. 12, 40–42). Из Нового Завета мы узнаем, что Апостол Павел молится, чтобы Господь наш Иисус Христос дал верному Онисифору, который был уже мертв, обрести милость у Господа и Отца в день Второго Пришествия (2 Тим. 1, 18). Вот почему панихиды свидетельствуются уже в первые века жизни Церкви. И это потому, что все мы — живые и мертвые — составляем Тело Христово, а порознь — члены (1 Кор. 12, 27).

Ту истину, что живые (воинствующая Церковь Христова) и усопшие (Церковь торжествующая) вместе образуют одну, единую и неделимую Церковь Христову, прекрасно символизирует помещаемое на святом дискосе во время Проскомидии. В центре дискоса полагается Агнец, справа от него — богородичная частица, слева — частицы за ангельские чины и всех святых, в нижней части — частицы за живых и усопших. Таким образом, на дискосе символически присутствует «Сам Христос и вся Вселенская Церковь (Православная), небесная и земная» [[937]]. Прекрасная мозаика на вратах храма Хоры в Константинополе представляет Христа как «Хору (или {стр. 421} страну) живых», ибо «во Христе наше истинное жилище». «В нем живем» все мы, верующие и крещенные во имя Святой Троицы. Пределы Царства Христова — «страны», к которой мы принадлежим, — объединяют живых и усопших. Об этом пишет божественный Павел: …живем ли или умираем — всегда Господни (Рим. 14, 8), для Господа, Который есть Вечная Жизнь. И ради уз между нами, живущими и усопшими, ради любви к ним, в особенности к нашим родственникам — родителям, супругам, братьям, сестрам, детям — мы обязаны совершать заупокойные поминовения их душ.

«Апостольские правила» рекомендуют совершать поминовения усопших «во псалмах, чтениях и молитвах» на третий день после смерти нашего ближнего — ради Господа Иисуса, «воскресшего в третий день». Они предписывают совершать панихиду и на девятый день, а также в «сороковой день после смерти, по древнему обычаю». Ибо так оплакивал и израильский народ великого Моисея. Кроме того, мы должны совершать годичные панихиды в память усопшего [[938]]. Творить поминовения усопших в третий день советует, в воспоминание тридневного Воскресения Господня, и святой Исидор Пелусиот (370–437 гг.). Поясняя, как исчисляются три дня и три ночи, проведенные Спасителем во гробе, богоносный отец добавляет, что подобным образом и мы имеем обычай совершать панихиды об усопших на третий день после их смерти [[939]].

{стр. 422}

Святитель Симеон Солунский видит в третьем и девятом дне и другую символику. «В третий день панихиды совершаются ради Святой Троицы», ибо от Нее наше существование и наша жизнь, Ею нам даруется «все для жизни и спасения». «Девятый день, — продолжает он, — напоминает нам о девяти чинах ангельских, к которым — как нематериальный дух — мог бы быть сопричислен и наш усопший близкий». В сороковой день панихиды совершаются «ради Вознесения Спасителя», которое произошло на сороковой день после Его тридневного Воскресения. Наконец, панихиды через три, шесть и девять месяцев символизируют «Святую Троицу, всех Бога», и совершаются за преставившегося во славу Троичного Бога. Ибо усопший был создан Пресвятой Троицей, к Ней преставился ныне, отделившись от тела, и от Троицы же надеется получить воскресение своего тела [[940]].

О годовых панихидах упоминает святитель Григорий Богослов в надгробном слове на смерть своего брата Кесария. Богоречивые уста изрекли: «Одно мы воздали и другое дадим, принося ежегодное почитание и поминание» [[941]]. То есть одну часть из того, что мы должны были {стр. 423} принести тебе, мы принесли, но мы обещаем тебе и остальное — приносить ежегодное почитание и поминовение. Симеон Солунский по поводу отправления годовых панихид замечает, что это показывает «совершение» перехода в иной мир и что умерший «жив и бессмертен», если иметь в виду его душу: придет время, когда он снова будет воскрешен по воле Творца, когда Он как Создатель воскресит и тело [[942]].

Кроме указанных выше определенных дней, наша Святая Церковь установила и субботу как день поминовения святых мучеников и всех усопших. Ибо суббота, седьмой по счету день творения, — это день, видевший телесную смерть, которая была наложена на человека как наказание со стороны справедливого Бога. И этот день продолжается, как продолжается и смерть человека. Воскресенье же — это «день Воскресения, восьмой день, символизирующий ожидаемый бесконечный век, Воскресение мертвых и нескончаемое Царство» [[943]].

Родительские субботы и кутья

Матерь Церковь установила также вселенские панихиды дважды в год: в субботу мясопустную и в субботу перед великим праздником святой Пятидесятницы.

В субботу перед мясопустной Неделей Церковь совершает панихиду по всех почивших в Бозе. Этот обычай был установлен богоносными отцами со времен первых христиан по той причине, что иных «постигла безвременная смерть» в чужой стране вдали от родных, в море, в пропастях и неприступных горах, иные умерли от голода или инфекционных болезней или пали в сражении, сгорели в огне, замерзли или погибли во время {стр. 424} стихийных бедствий. Люди могли не получить блага «положенных псалмопений и поминовений от Церкви». Следовательно, эта вселенская панихида предоставляет возможность помолиться о них и обо всех, «в какой бы стране ни нашли они себе могилу».

Эта Родительская суббота установлена и по другой причине. Как известно, на следующий день, то есть в мясопустную Неделю, наша Церковь вспоминает Второе и нелицеприятное Пришествие Господа нашего Иисуса Христа. И как бы поэтому в субботу мы просим «страшного Судию» явить милость не только нам, еще живущим, но и прежде отшедшим нашим братьям во время страшного и славного Его Пришествия.

Канон этой субботы и тропари благодарственных молебнов содержат назидательные рассуждения о таинстве смерти, как и Последование погребения. Они напоминают нам о тщете мирского и ничтожестве человеческой природы, но они напоминают также о человеколюбии Судии и о Господнем Воскресении из мертвых, Которым был побежден ад и Которым человеческому роду дарованы были жизнь и воскресение [[944]].

Вторая вселенская ежегодная панихида, установленная нашей Церковью, совершается через девять дней после Вознесения во плоти Спасителя нашего Иисуса Христа, то есть в субботу перед святой Пятидесятницей. В эту Родительскую субботу Церковь поминает «всех благочестиво от века усопших в надежде воскресения к Вечной Жизни». Таким образом, в этот день мы молимся не только за христиан, ведь во времена от Адама до Христа христиан не было. Мы молимся о всех умерших от Адама и поныне и послуживших непорочной жизнью Богу, мы молимся о всяком человеке, «все в жизни хорошо совершившем и к Богу многими разнообразными способами преставившемся». О них о всех Матерь Цер{стр. 425}ковь молится, чтобы они имели «добрый ответ в час Суда» и чтобы они улучили «одесную Бога стояние в радости, в части праведных и святых и светлом жребии» и стали таким образом достойными Царства Небесного [[945]]. Очевидно, что те, о ком мы так молимся, — это праведники времен до Христа, добродетелью и святостью получившие часть в спасении, дарованном миру Господом. О всех усопших христианах мы молимся Господу Иисусу и в шестой молитве (3–я статия) коленопреклоненного последования Пятидесятницы [[946]].

Во время панихид, как известно, предлагается и кутья, или коливо. Обычай раздачи колива прослеживается с середины IV века. До того на панихиду приносились хлеб и вино с маслинами, а также сыр или рис. Эта раздача заменяла милостыню, и получавшие приношения желали усопшему «блаженной памяти». Потому эти дары назывались «блаженствами», происхождение же свое они вели от поминальных трапез, о которых говорят «Апостольские правила» [[947]].

Кутья (вареные семена пшеницы), возобладавшая в конце концов над прочими дарами, содержит в себе глубокий и поучительный смысл. Она символизирует воскресение тел из мертвых. Она напоминает нам, что человек — это семя, во время смерти погребаемое в {стр. 426} земле, как семя пшеницы. Это семя вновь воскреснет силою Божией. Поэтому, как замечает святитель Симе он Солунский, в коливо добавляются и разные другие семена (изюм, орехи и т. д.). Но основным элементом всегда остается пшеница [[948]], ибо Сам Спаситель уподобил ей Свое Пречистое Тело и Воскресение из мертвых, говоря: «…если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» (Ин. 12, 24) [[949]], так и Я [как бы подразумевает Господь. — Ред.], если умру, по определению Бога Отца Моего, то принесу плод спасения человеческого рода. Это слово Владычне прекрасно дополняет божественный Павел, когда говорит о Воскресении мертвых (1 Кор. 15, 35–49).