Смерть идет по пятам. Вне подозрений. Кровь в бухте Бискайн - Эдгар Бокс

Бежать стало невозможно, приходилось карабкаться, их окружало нагромождение камней. Ричард больше не держал ее за руку; надо было цепляться за огромные валуны. Они замедлили ход, так как нужно было соблюдать тишину. Ричард благодарил бога, что, отправляясь в гости, они надели туфли на резиновой подошве вместо тяжелых, подбитых массивными гвоздями горных ботинок.

Чернявый все еще не взобрался на вершину возвышенности; фон Ашхенхаузен также еще не взошел на хребет отростка. Скалы все теснее сжимали пересохшее ложе ручья, Ричард оглянулся. Слава всевышнему, ни с выступа возвышенности, ни с седловины их теперь было не различить. Преследователи отстали. Но собака продолжала бежать. Она приметила их сверху и, не дожидаясь чернявого, бросилась вдогонку. Она не лаяла. Жуткое впечатление производили ее сосредоточенные усилия, ее рассчитанные мощные прыжки, когда она, перемахивая через островерхие скалы, безошибочно приземлялась на гладкие валуны. Изгибы и повороты не позволяли собаке разогнаться, на крутобоких валунах она гасила скорость, припадая на свои сильные задние лапы. Но с пути не сбивалась.

Ричард торопил Френсис. Они миновали место, где идущая по склону холма дорога вплотную подходила к ручью, куда идти дальше, они не знали. Ручей все глубже впивался в тело горы, ползучие горные деревца разрастались на скалистых берегах. Здесь двигаться можно было проворнее, грохот голышей раздавался не столь гулко. Камни под ногами были острые и неровные; во всяком случае, они досаждали псу. Неожиданно поток обогнул массивную скалу, и они увидели, что горловина резко оборвалась. Перед ними оказался обрыв, по которому весной поток каскадом водопадов обрушивался в долину.

Они посмотрели друг на друга, пряча охватившее их души, отчаяние. Слева вздымалась отвесная гора; справа на высоком, поросшем кустами берегу громоздились скалы, похожие, по выражению Френсис, на каменоломню. Они оказались в ловушке.

Френсис инстинктивно попятилась от обрыва. Ричард стоял, обратив взор к горе, он выискивал малейшую зацепку, которая помогла бы им выбраться На тропу, ведущую в сторону Пертисоу. Скала была обнаженной, со скудной растительностью, но если человека по дну пересохшего ручья преследует собака, его взгляд приобретает особую остроту, и, невзирая на высоту отвесных берегов, он будет карабкаться до тропы, петляющей между спасительных деревьев и кустарников. Выбора во всяком случае не было.

Вдруг позади они услышали надсадное дыхание пса. Он добрался до валуна, лежащего на берегу потока, и балансировал на нем, сверкая глазами, плотоядно ощериваясь. Как раз в тот миг, что они оглянулась, собака напрягла мышцы, изготовилась прыгнуть. Ближе к ней находилась Френсис. За ее спиной Ричард зашипел:

— Ложись! Вниз лицом!

Как завороженная, Френсис глядела на пса, более похожего на волка, чем на собаку, метнувшего на нее всю тяжесть своего тела. Она слышала рычание, видела готовые сомкнуться клыки. Непроизвольно закрыла глаза, когда увидела возле своего горла слюнявые челюсти, и рухнула наземь. Где-то вверху, за пределами собственного тела, она ощутила резкий удар. Ричард… Ричард… Послышался какой-то звук, что это был за звук? Она приподнялась на локтях, боясь повернуть голову, боясь оглядеться. Позади нее, к ней можно было прикоснуться ногой, валялась собака. Из ее горла на стальной наконечник палки Ричарда стекала кровь. Ричард поднялся, его лицо побледнело, руки сжимали рукоять палки. Прыжок собаки был настолько силен, что опрокинул его на лопатки. Он попытался освободить палку, но сталь на восемь дюймов вонзилась в тело животного. С гримасой отвращения он придавил ногой собачью грудь, и, словно штык, вытащил палку. С трудом она поддалась его усилиям.

Издали донесся грохот камней, видно, тяжеловесный увалень, спотыкаясь и скользя, брел по неровному ложу потока. Ричард махнул рукой в сторону гористого берега. Френсис поднялась, с трудом потащилась к скалам, надеясь там отыскать защиту. Преследователь не увидит их, пока не обогнет поворот, но прежде он наткнется на пса. Спрятать его нет времени, даже если б они и смогли прикоснуться к его мертвому телу. Ричард пошел следом за Френсис, палка была перепачкана кровью собаки. Следовало бы обтереть ее о шкуру пса; но сил для этого не было. Тошнота подкатила к горлу, и он ничего не мог поделать.

— Давай сюда, — прошептал он и указал на расщелину между двумя валунами. Френсис послушно повиновалась, она низко опустила голову, понурила плечи. Выступы скал и разросшиеся кусты помогли им затаиться возле высокого берега. Многочисленные изгибы ручья скрывали их от чернявого. Видимо, фон Ашхенхаузен все еще находился наверху или с трудом отыскивает дорогу, чтобы спуститься к потоку. На это у него уйдет добрых пятнадцать минут. Не меньше; спуск довольно тяжел.

Они передохнули. Позади возвышались скалы, впереди находился склон, покрытый мелкой порослью, едва доходившей им до колен. Внизу, на дне потока, послышались шаги преследователя. Он обогнул поворот. Шаги остановились, потом загрохотали с новой силой. Ричард не знал, как ему поступить, может, затаиться на месте, под прикрытием валунов… И тут он вспомнил. Кровавые пятна. Они четко обозначали их путь.

— Пойдем, — прошептал он Френсис.

Она торопливо на него взглянула.

— Не могу. Ты иди. Я как-нибудь переберусь на ту сторону. — Она метнула взгляд на обрывавшийся справа от нее спуск. Природа, громоздившая скалы и пересохшие русла водопадов друг на друга, изрядно здесь потрудилась. В том месте, где отросток холма подходил к горе, зияла глубокая впадина. Оставалась единственная надежда, сторонясь по возможности предательского обрыва, поскорее выбраться на горную тропу.

Ричард решительно двинулся вперед. Кровь более не капала с палки. Можно было бы укрыться за тем большим валуном впереди, пока чернявый не увидел кровавых следов, запятнавших камни на берегу ручья. Если он еще их не заметил, возможно, он сам начнет искать дорогу, ведущую на вершину горы. А может, посчитает, что туда не добраться, и подумает, что они пробрались вверх по ручью. Судя по производимому им внизу шуму, нечасто приходилось ему бывать в горах. За это следовало поблагодарить судьбу.

Ричард двигался быстро и осторожно, памятуя, что склон справа обрывается в пропасть. Валун, который он облюбовал в качестве укрытия, находился выше по склону горы, в стороне от обрыва. Это могло бы подбодрить Френсис. Вдруг до него дошло, что по соседству с ним не видно никаких следов. Возможно ли человеку шагать подобно бесплотному духу? Он медленно обернулся, осторожно балансируя на крутом склоне. Френсис стояла, не двигаясь. Она сделала несколько шагов вверх по холму, повернувшись спиною к скалам. И остановилась, прижавшись всем телом к одной из них. Чертова пропасть, подумал Ричард, и поспешил к ней навстречу. Она мотнула головой и показала рукой в сторону валуна. Было слышно, как чернявый настойчиво карабкался вверх, кожаные подошвы его сапог скользили по каменистой поверхности. Френсис осторожно спряталась за скалу, к которой она прижималась, стараясь не задеть огромного камня, закачавшегося при ее прикосновении. Страх, парализовавший ее настолько, что она не могла следовать за Ричардом, вдруг пропал. Осталось одно беспокойство за мужа. Она что есть сил махала руками, указывая ему в сторону валуна; но он или не понимал ее, или не хотел понимать. И настойчиво приближался к ней.

Чернявый почти вскарабкался на возвышавшиеся над берегом скалы. Как и они, он не желал себя обнаружить. Видно, боялся, нет ли у них оружия, а потому старался не высвечиваться на голубом небосводе. Он шел по тому самому направлению, по которому и они поднимались от берега, это был самый доступный путь; Френсис слышала, как он приближается, и все же едва не остолбенела от неожиданности, вдруг увидав его в каких-то десяти футах от себя. Он не посмотрел в сторону скалы, за которой она притаилась. А если б и увидел ее, не обратил бы внимания; он не спускал взгляда с Ричарда. Вытащил свой револьвер. Большой, черный, устрашающий. И тут, как только разглядел, что Ричард невооружен, смело вышел из-за укрытия. Он был бы разочарован, если б Ричард распростерся перед ним на земле или бросился бы наутек. Между ними не было и двадцати ярдов, оба разглядывали друг друга. На лице чернявого появилась улыбка. Он походил на кота, забавляющегося с мышью. Медленно взвел револьвер. Френсис двумя руками подняла тяжелый камень и что есть силы метнула из-за головы.

Камень ударил его по спине, между лопаток, чернявый подался вперед и зашатался. Френсис видела, как он с неимоверными усилиями пытался сохранить равновесие, это у него не получилось, полуобернувшись в ее сторону, он рухнул на землю. У него оставалась возможность спастись, надо было локтями упереться в грунт. Но единственная мысль беспокоила его; оборотившись назад, он выстрелил. И упустил при этом свой единственный шанс. Вдребезги разлетелся прикрывавший Френсис камень, она услышала грохот револьвера. И только тогда чернявый осознал подстерегающую его опасность. Скрючившись за скалой, Френсис видела, как выражение ненависти на лице чернявого уступило место страху. Он заскользил вниз по откосу, руки судорожно царапали землю, но было поздно. Уцепиться было не за что, лишь осыпавшиеся вниз камни покрывали поверхность склона. Он схватился за валун руками и исчез в бездне. Пронзительный крик огласил окрестность.