Ад - Алексей Кацай

— Быдло! Быдло! — вдруг забубнила и Гречаник. — Их режут, грабят, травят, жгут, а они все равно стадом остаются. Большим обезьяньим стадом. Для него кнут хороший нужен, а кнут где-то в Гременце: здесь его нет. Надо ехать, ехать, ехать…

— Поехали, поехали, Михай, — оживилась и Лианна. — Помнишь, как ты говорил: каждый спасается поодиночке. Спаси нас, Михай!..

Неожиданно она смолкла так же внезапно, как и оживилась.

Я повернулся к рулю, кинув через плечо:

— Три голоса против двух. Большинство решает пробиваться в Гременец. Демократия, Вячеслав Архипович.

Я уже было протянул руку к ключу зажигания, когда меня остановил его тихий голос:

— А тебя не настораживает, Роман, то, что на стороне твоего большинства — большинство несколько не в своем уме?

— А на стороне вашего меньшинства, Вячеслав Архипович — профессор-идеалист и наивная девчонка, — зло огрызнулся я, проворачивая ключ.

Но завести двигатель мне не удалось.

— Атас, Михай, — вдруг завизжала позади Лианна, — делаем ноги! Он под нами! Сейчас выскочит!

Я мгновенно понял, что имеет в виду девчонка, и гаркнул, для чего-то хватая лазер и не отворяя — выламывая дверцу:

— Лялька! Тамара! Хватайте носилки и — из автобуса!

Если слово — это оружие, то в данном случае оно сработало безупречно. Потому что через несколько минут мы все уже были метрах в двадцати от машины, которую внезапно подбросило вверх, перевернуло и облило упругой, рассыпающейся на искры струей лавы. Черный каркас автобуса исчез в вихре пламени. А я, до побеления пальцев сжав лазер, разъяренно-растерянно направил его ствол на кремняка, который черным пятном начал выпячиваться в огненном пространстве:

— Ах ты с-сука!..

Сначала я даже не понял, что произошло. Но что-то словно ойкнуло, щелкнуло, завибрировало и меня обожгло уже знакомой, хотя и более слабой, чем раньше, волной ужаса. А черная бородавка в пламенном замесе уже рассыпалась на осколки, медленно втягивающие в себя адский жар.

Я еще растерянно поглядывал то на лазер, то на лавовое озерцо, начавшее мгновенно затягиваться красноватой чешуей, когда с носилок, на которых лежал Беловод, послышался его чуть насмешливый голос:

— Смотри-ка, Роман!.. У тебя уже есть оружие против двух разновидностей существ. — Внезапно его голос посерьезнел. — А для третьей, человеческой, найдем что-нибудь другое. Другое не для того, чтобы кого-то убивать, а для того, чтобы оживлять. Ради этого стоит остаться, Роман…

Я не отвечал, глядя уже не на лазер, а на две фигуры, затянутые в кожаные штаны, которые стояли поодаль и тыкали в нас пальцами, переговариваясь между собою. Мой удачный выстрел явно привлек их внимание. Однако это внимание мне очень не нравилось.

3

Наша небольшая команда расположилась между сдвинутыми металлическими гаражами в старом дворике бывшего двухэтажного дома, поставленного здесь еще во времена строительства нефтеперерабатывающего завода. Такая диспозиция показалась мне выгодной по нескольким причинам: и прикрыты мы от посторонних человеческих взглядов, и небо видно, и на голову ничего внезапно не свалится. Скажем, гайка какая-нибудь с летающей тарелки. Хотя, по-моему, мы находились лишь в относительной безопасности. Ведь, сбив с пяток этих существ и обезвредив с помощью Лианны семь кремняков, я заметил, что странные и опасные летающие создания начали обходить нашу территорию стороной. Можно было лишь надеяться на то, что и под землей происходит нечто подобное. Впрочем, возможно, что это были только мои предположения.

Впрочем, Вячеслав Архипович начало моей собственной войны не одобрял, нарекая (с молчаливого согласия Ляльки) на то, что, кроме стрельбы, я никаких других попыток относительно установления контакта с феноменами не предпринимаю. Пришлось напомнить о такой попытке Дмитрия, от чего Лялька снова окаменела, а Беловод в ответ упомянул о видениях подземной жизни, которые были у Лианны. То есть кто-то все-таки пытается с ней контактировать. И не мешало бы все хорошо проанализировать и сделать выводы.

— Во-первых, — говорил я, тщательно обтирая лазер от налипшей на него пылищи, — времени для анализов и всякого мудрствования у нас нет. Условия не те. Во-вторых, для того, чтобы понять то, что происходит в уме Лианны, нужен опытный психиатр. А в-третьих, если она и действительно что-то такое ощутила, то с ее слов можно понять, что нас, людей, держат за какое-то орудие для рыхления почвы. С последним, кстати, я в некоторой мере согласен.

Беловод только покачал головой, едва не теряя сознания от боли. И хоть держался он очень стойко, его состояние все больше и больше беспокоило меня. Как и Тамары, которая иногда словно просыпалась, а потом снова начинала грезить о каких-то пиратских фрегатах, сокровищах и свободном ветре в сине-желтых парусах. С Лианной было немного легче: ну принимает меня за Михая, и бог с ней! Лишь бы целоваться не лезла, потому что тогда Лялька кусала губы и склонялась над носилками профессора, хотя никакой особой потребности в этом не было. А главное, в общем, состояло в том, что я никак не мог найти выхода из сложившейся ситуации, и на спасение не появлялось никаких новых надежд!

Надежда была лишь на то, что я все-таки найду где-нибудь новую неповрежденную машину и… оружие! Как мне нужно было оружие! Ведь, держа лазер в руках, я уже почти не боялся ни небесных, ни подземных созданий. А вот людей… Несколько раз, когда я охотился на тарелки, в меня бросали кирпичи. Во время облучения места, в котором, по определению Лианны, должен был выскочить кремняк, возле самого моего виска просвистела ржавая арматурина. Думаю, что открыто ко мне не приближались только потому, что считали меня вооруженным. Но я был совершенно гол, как грудной ребенок в руках акушерки. Долго так продолжаться не могло, потому что где-то на Юнаках гуляло самое настоящее оружие, и его обладатели — я был уверен в этом! — рано или поздно выйдут на меня. А вы говорите: слово…

Беловод все-таки потерял сознание. Лялька грязным платком вытирала ему лоб. Тамара что-то мурлыкала под нос, раскачиваясь из стороны в сторону. Лианна смотрела на меня пустыми влюбленными глазами.

— Анюта, — позвал я ее, — идем со мной. Будешь фарватер мне от кремняков расчищать. Может, отыщем транспорт какой-нибудь, потому что на руках профессора мы далеко не унесем. Да и продуктов найти не мешало бы.

Вдали снова полыхнуло, земля покачнулась, но мы уже почти не обращали внимания на все эти выверты природы.

— Лариса!..

Лялька вздрогнула и нехотя обернулась ко мне.

— Лариса, пожалуйста, сидите тут тихонечко. Никуда не ходите. Мы через часок вернемся.

Лялька облизнула потрескавшиеся губы:

— Воды отыщите. Совсем без нее плохо.

— Найдем!..

Вот еще проблема! И где ее искать? Однако действительно без воды мы долго не протянем. Поэтому мы с Лианной через каких-то пять минут заглянули в разрушенный магазинчик… Потом в еще один… В третий… Даже попробовали вытащить из развалин покореженный холодильник. Но по Юнакам словно Мамай прошел. К тому же Мамай, страдающий от жажды. Потому что нам встречались концентраты в пестрых пакетах, расплющенные банки консервов, грязные куски чего-то когда-то съедобного, но ни одной стеклянной или пластиковой бутылки, наполненной до краев плещущейся жидкостью, не было…

Какой-то мужичок в клетчатой рубашке, стоящий неподалеку и мутным взглядом наблюдающий за нами, позвал:

— Эгей, люди, чего ищете? Попить, что ли?

Я оторвался от того проклятого холодильника, над которым мы с Лианной канителились, и недовольно повернулся к нему:

— А ты что, водовоз?

Тот почесал затылок:

— Да если бы… Всю воду те проклятые кожаные фраерки позабирали. Сатанистами себя кличут. По всем Юнакам два дня, как саранча, летали. Теперь продают.

Я выпрямился:

— Вот оно как. И какая цена?

— Да по-разному. Кто что принесет. Кто ковер, кто вазу или посуду какую-нибудь дешевую, а кто и золотую. Или информацию. Сейчас, говорят, каких-то людей ищут. Кто о них сообщит, тому упаковку минералки дадут.

— Каких это людей?

— Да будто парня какого-то с девчонкой. Говорят, что они тех их кремняков убивают. Да и по тарелкам…

Мужичок вдруг замолчал, увидев, в конце концов, лазер, лежащий рядом со мной, и быстро попятился. Я подскочил к нему и успел ухватить за рубашку:

— Стой, дружище, стой! Такой разговор интересный начался, а ты уже убегаешь!..

— Да я что?.. Я же ничего… Ищут они вас, а мне все равно…

— Это я понимаю. Да не трепыхайся ты! — громыхнул я на мужичка, начавшего активно сопротивляться. — Ничего я тебе не сделаю. Ты мне только одно скажи: где они этот ломбард свой устроили?