Ловите принца! (Щепки на воде) - Инна Сударева

— Мальчишка! — прошипел ему Гош.

— Предатель! — рявкнул в ответ Мелин.

— Ублюдок!

— Изменник!

— Только попадись мне в бою — в капусту изрублю!

— Попадусь! Обязательно! Но только для того, чтоб твою голову на своё копьё поднять! — злобно оскалился юноша.

Гай Гош, прорычав некое ругательство, схватился за меч — Мелин сделал то же самое. Но тут меж ними, прямо в перекрестье полных ненависти взглядов, выехал молодой рыцарь Тэйт. Он громко обратился к кронпринцу:

— Где князь Волот?

— Ты кто такой, чтоб спрашивать о моем пленнике? — огрызнулся Мелин, не спуская пальцев с рукояти меча.

— Я старший сын Волота — князь Марат. И я хочу знать, что с моим отцом.

— Волот умирает в Илидоле. От ран, — коротко ответил кронпринц (пропало у него желание врать о том, что плененный князь уже умер), а через секунду добавил, ожесточенно. — Это подходящая 'награда' для того, кто пришел со злом в чужой дом!

— Отдай мне отца — пусть умрет в моем шатре. На моих руках, — сквозь зубы процедил скорее приказ, а не просьбу, Марат.

— Он умрёт в плену, — твердо ответил Мелин. — Он это заслужил, потому что пришел на наши земли убивать. И все, что я тебе отдам — его тело.

— Тогда берись за меч! Ты мой кровник, и я хочу выпустить твою кровь на землю прямо здесь — на поле меж войсками, — глаза молодого князя горели, как уголья в костре. — Пусть увидят мои солдаты, как я наказываю того, кто ранил моего отца! — Марат сорвал в руки тяжелую латную перчатку и бросил ее в голову Мелина — юноша успел прикрыться: перчатка князя ударила кронпринца в стальную наручь и упала на землю.

— Что ж, если так не терпиться, окажу тебе любезность: провожу на тот свет! — прорычал Мелин — он очень сильно разозлился: сперва от словесной перепалки с Гошем, теперь — из-за перчатки в лицо.

Прежде чем вмешались рыцари постарше — Гош, Коприй и Орикора — молодые люди сшибли клинки, со всей яростью, что была им отмеряна кровью их славных и воинственных предков. Армии же довольно взревели, приветствуя бой молодых людей: поединок предводителей всегда являлся неплохим развлечением.

— Я убью тебя! — рычал Мелин, осыпая противника градом сильных рубящих ударов. — А потом и с дружиной твоей разберемся!

— Не торопись. Ведь жить тебе осталось недолго, — возражал Марат, отбиваясь и ответно атакуя.

С конями и мечами оба юноши управлялись замечательно. Сталь свистала над их молодыми, горячими головами, которые весьма шустро уклонялись, избегая смерти.

— Марат! Марат! — задорно вопила, прыгая в седле, Элис. — Кровь! Кровь! Пусти ему кровь! Шею! Шею руби!

Надо сказать, ее ободряющие крики словно влили новые силы в молодого князя, который уже притомился и начал тяжело дышать. Марат опять издал что-то, похожее на рык тигра, и, увернувшись от выпада Мелина, ударил мечом снизу — в пояс противнику — очень сильно. Панциря не пробил, но заставил молодого лорда охнуть и согнуться пополам, а еще — выронить клинок.

— Все! Конец тебе! — кровожадно проревел Марат и замахнулся, чтоб прикончить обезоруженного.

— Давай! Руби! — Элис даже взвизгнула от злой радости и захлопала в ладоши.

Мелин, до крови закусив нижнюю губу, пошел в отчаянное: бросил поводья коня и рванулся на князя, под замах, перехватил своей рукой вооруженную руку Марата. Рыцари звонко сшиблись панцирями и не удержались в седлах: качнувшись, со страшным грохотом упали вниз. Князь, оказавшись под кронпринцем, тоже потерял меч. Злобно рыча, оба витязя покатились по земле, словно мальчишки, поссорившиеся из-за какой-то пустяковины.

— Нет-нет, такое мне не нравится! Разве это рыцарский поединок? — разочарованно протянула Эллис, обиженно надувая губы. — Потасовка грязных поселян…

Парни тем временем вскочили на ноги, отбросили в сторону перекосившиеся шлемы, сняли перчатки, облегчив ладони, и пошли в рукопашную. Точнее — в кулачную. И тут Мелин выступил во всей своей красе: привычно увернувшись от прямого удара в нос (такой делают все те, кто слабоват в мордобойном деле), он мощно ответил снизу вверх, попав кулаком в подбородок Марата. Князь запрокинул голову, клацнув зубами, рухнул навзничь, дернулся в нехорошей корче и не поднялся: его шея не выдержала удара одного из лучших бойцов папаши Влоба, сломалась. Когда-то, именно таким приемом Пек-Рифмач победил Рыжего Айвена, высокого и сильного бойца, которого выставил против него один столичный, важный лицом и статью, дворянин. Он спорил с илидольскими приятелями, что Айвор в пять минут положит Пека на песок арены, и проспорил десятять золотых монет. Две из них достались тогда юному Пеку — на них потом гуляли все кулачники дома 'Тумачино' целых два дня…

— Вот так-то, — Мелин перевел дух и, с вызовом выпрямившись, прокричал. — Есть ли у Тэйт еще князья? Всех прошу сюда — хлебнуть лагаронских оплеух. У меня этого добра — навалом!

Со стороны стройных рядом Гош, Бикео и Тэйт лишь тишиной повеяло. Зато даннцы и илидольцы отозвались радостным ревом и воинственно зазвенели оружием. 'Мелину! Слава! — кричали они, и им самозабвенно вторили солдаты и жители города, следившие за битвой с крепостных стен.

Молодой победитель выдал громкое, хвастливое 'ха! , поймал поводья коня и вернулся в седло. Юношу даже лихорадило от победы: глаза, лицо сияли, а в руках, казалось, огонь горел — хотелось вновь биться и опять побеждать.

— Коприй, забери мой шлем и перчатки, — голосом с необычно властными нотами приказал он оруженосцу. — И выше моё знамя! Сегодня у нас уже есть одна победа! А вы, господа, — обратился он к остолбеневшим Гошу, Орикоре и Элис, — если не желаете сами сдаваться, готовьтесь к бою. Сегодня мы защищаем свою родину. Вы — всего лишь свои жизни. Посмотрим, на чьей стороне нынче выступит удача…

Он махнул рукой, призывая Коприя и капитанов возвращаться к войскам…

Побледневшая леди Элис, придя в себя после такого неожиданного окончания поединка, который так славно развлек ее в последние пару минут, теперь спешилась, чтоб подойти к неподвижно лежащему Марату. Она восприняла его смерть, как удар по себе: молодой князь Тэйт ей нравился. Девушке многие парни нравились, и многих она рассматривала, как постельных спутников, настоящих или будущих. Статный красавец Марат был в её приятных планах, и на одном из первых мест, но Мелин все испортил.

— Уже который раз он все портит, все планы нам рушит, — прошипела Элис, видя, что у князя уже остекленели глаза, а приоткрытые губы подернулись трупной синевой.

Она выпрямилась, выхватила свой меч и зло закричала в спину уезжавшему кронпринцу:

— Эй! Ты! Повернись, когда я с тобой говорю! Клянусь своим гербом! Всеми предками, сколько их там! Я не вложу меч в ножны, пока не будет на нем твоей крови, лорд Мелин!

— Элис! — осадил ее лорд Гай. — Теперь — умолкни!

— Смотрите: не передеритесь меж собой из-за моей крови, — ядовито отозвался Мелин и пришпорил коня: ему хотелось быстрее вернуться к своим полкам и дать сигнал к атаке; в этот миг к молодому человеку внезапно пришла невероятная уверенность в том, что теперь любое, начатое им, дело станет завершаться удачей.

— Я уже говорила: я убью его, папа, — продолжала шипеть Элис, заметив, как строго смотрит на нее отец. — И не смей мне мешать в этом деле!

— Все решит битва, а не выбрыки твоего характера, — ответил лорд Гай и повернул лошадь к своей армии.

— Ну, я взбрыкну! Ох, в бою я взбрыкну! — пообещала девушка, недобро улыбаясь.

Князь Орикора, до сего момента молча наблюдавший за происходящим, покачал головой, глядя на ряды защитников Илидола, и сказал:

— Тэйт потерял двух славных воинов, двух своих высших лордов… Что с меня Лагаро стребует? Не велика ли цена нашего похода?

Гай Гош в один миг оказался рядом с князем, схватил его за плечо, горящими глазами посмотрел в глаза рыцаря:

— Сомнения? У вас какие-то сомнения? Уж не хотите ли вы показать свой зад этому молокососу? Для этого вы пришли в Лагаро?!

— Я пришел побеждать, — коротко ответил Орикора.

— Так ведите свои войска на этот сброд! Ваша победа — это кровь Мелина Лагаронского! Выпустите ее под небеса — и они подарят вам великую победу!..

На несколько минут странная тишина повисла над будущим полем боя. Опять стало слышно, как щебечут птицы в высокой синеве: в их жизни по-прежнему не было ни рыцарей, ни солдат, ни оружия, ни войны — только золотое, солнечное тепло и волнующие, весенние запахи…

Мгновение спустя началось:

— Стрелки! Готовься! — привычно скомандовал лорд Мелин и довольно улыбнулся, увидав, как точно и дружно следуют воины его приказам, натягивая упругие луки. — Давай! — махнул обнаженным клинком.

Юношу всегда приводили в восторг эти тучи смертоносных жал, что срывались в сторону врага при одном его слове. Так было и теперь: он, не мигая, с трепетом во всех членах проводил глазами первую стаю стрел, улетевшую убивать врага.