Гарри Поттер и Кубок Огня - Джоан Роулинг

- Итак? - понукнул Гарри Рона. - Что за дела с этими гигантами?

- Ну, они... они... - Рон мучительно подыскивал слова, - не очень хорошие, - неловко закончил он.

- Ну и что? - не понял Гарри. - Хагрид-то сам хороший!

- Я знаю, но... чёрт, неудивительно, что он держит это в секрете! - Рон покачал головой. - Я-то всегда думал, что он в детстве попался под злое Дутое заклятие... не хотел спрашивать...

- Но кому какое дело, что его мать гигантесса? - спросил Гарри.

- Ну... его знакомым - никакого, они же знают, что он неопасный, - медленно проговорил Рон. - Но только... Гарри, понимаешь, они злые, гиганты. Как сказал сам Хагрид, это у них в натуре, они как тролли... им просто нравится убивать, и всё. Правда, в Британии их не осталось.

- А куда они делись?

- Они так и так вымирали, а потом ещё многих поубивали авроры. Впрочем, считается, что за границей они ещё есть... скрываются в горах...

- Не знаю в таком случае, кого хочет обмануть Максим, - Гарри посмотрел на печальную мадам Максим, сидящую за судейским столом. - Если Хагрид полугигант, то она уж точно. Широкая кость... шире кости только у динозавра.

Остаток бала Гарри с Роном, не имея ни малейшего желания танцевать, провели в уголке за обсуждением гигантов. Гарри старался не замечать Чу и Седрика. Когда он их видел, у него появлялось желание хорошенько что-нибудь пнуть.

В полночь Чёртовы Сестрички прекратили играть, и их проводили очень громкими аплодисментами. Потом все двинулись к вестибюлю. Многие выражали сожаление, что бал не продлился дольше, но Гарри с радостью думал о том, чтобы пойти спать, на его взгляд, вечер был не такой уж замечательный.

В вестибюле Гарри с Роном увидели Гермиону, прощавшуюся с Крамом, который должен был возвращаться на дурмстранговский корабль. Она очень холодно посмотрела на Рона и молча прошла мимо него к мраморной лестнице. Гарри и Рон направились следом, но на полдороге кто-то вдруг окликнул:

- Эй! Гарри!

Это был Седрик Диггори. Чу ждала его внизу, в вестибюле.

- Да? - холодно ответил Гарри, а Седрик уже взбегал к нему по лестнице.

По виду Седрика было ясно, что он не хочет говорить в присутствии Рона. Тот недовольно пожал плечами и продолжил подниматься.

- Слушай, - Рон уже отошёл, но Седрик всё равно понизил голос. - Я перед тобой в долгу за подсказку про драконов. Так вот, про золотое яйцо... Твоё вопит, когда его открываешь?

- Да, - кивнул Гарри.

- Так... прими ванну, ладно?

- Что?

- Прими ванну и возьми... м-м-м... яйцо с собой и... м-м-м... хорошенько всё обдумай в горячей воде. Это поможет тебе... сосредоточиться. Поверь мне.

Гарри молча смотрел на него.

- И знаешь что? - добавил Седрик, - пойди в ванную комнату для старост. На пятом этаже, четвёртая дверь налево от статуи Бориса Бессмысленного. Пароль "хвойный освежающий". Ну всё, мне надо идти... хочу попрощаться...

Он ещё раз улыбнулся Гарри и помчался вниз по лестнице к Чу.

Гарри одиноко отправился в гриффиндорскую башню. Очень странный совет. Как ванна может помочь ему разгадать загадку воплей яйца? Может, Седрик старается ему помешать? Или хочет выставить его дураком, чтобы в сравнении с ним понравится Чу ещё больше?

Толстая Тётя и её приятельница Ви клевали носом. Гарри пришлось громко проорать: "Китайские фонарики!", иначе они никак не хотели просыпаться, но, когда он наконец разбудил их своим криком, обе были жутко недовольны. Он вскарабкался в общую гостиную и обнаружил там жуткую сцену. Рон и Гермиона, стоя на расстоянии десяти футов друг от друга с багровыми от крика лицами, страшно скандалили.

- Знаешь что? Знаешь что? Раз тебе всё это так не нравится, ты же знаешь, что нужно делать? Знаешь? - орала Гермиона. Её элегантный пучок растрепался, лицо перекосило от злости.

- Ах, вот как? - орал в ответ Рон. - И что же это такое мне надо делать?

- Когда в следующий раз будет бал, пригласить меня раньше других и не в качестве спасительной соломинки!

Пока Рон, наподобие золотой рыбки, вынутой из аквариума, открывал и закрывал рот, Гермиона развернулась на каблуках и бросилась к спальням девочек. Рон обернулся к Гарри.

- Это, - потрясённо захлебнувшись, начал он, - это... лишний раз доказывает... она ничего не понимает...

Гарри ничего не сказал. Он слишком ценил их с Роном примерение, чтобы высказывать сейчас своё мнение - но ему почему-то показалось, что в данном случае Гермиона поняла всё куда лучше Рона.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

СЕНСАЦИЯ РИТЫ СКИТТЕР

На второй день Рождества все встали поздно. В гриффиндрской гостиной было необычно тихо, ленивые разговоры то и дело прерывались зевками. Густые волосы Гермионы снова распушились. Она призналась Гарри, что, причёсываясь на бал, использовала невероятное количество Гладкукладкеровского прилизелья для волос. "Но уж слишком много возни, чтобы делать это каждый день", - сказала она как бы между прочим, почёсывая громко урчащего Живоглота за ушами.

С Роном они, казалось, пришли к молчаливому соглашению больше не обсуждать свои разногласия и общались очень доброжелательно, но как-то формально. Гарри с Роном, разумеется, при первой же возможности доложили Гермионе о подслушанном ими разговоре Хагрида с мадам Максим, но на Гермиону новость о том, что Хагрид является полугигантом, подействовала совсем не так сильно, как на Рона.

- Я, в общем-то, так и думала, - пожала плечами она. - Понятно, что чистокровным гигантом он быть не может, тогда он был бы футов двадцать ростом. Но, честно сказать, все эти вопли насчёт гигантов - самая настоящая истерия. Не могут же все они быть такими уж страшными... Это такие же предрассудки, как и по отношению к оборотням... расизм, больше ничего.

Рон собрался было сказать что-то ядовитое, но, видимо, не захотел снова ссориться, и поэтому только неверяще покачал головой, когда Гермиона отвернулась.

Между тем, пришло время заняться домашними заданиями, о которых они начисто забыли в первую неделю каникул. После празднеств все ходили какие-то обессилевшие - за исключением Гарри, который понемногу начинал ощущать лёгкое беспокойство.

Оказалось почему-то, что по эту сторону Рождества двадцать четвёртое февраля стало гораздо ближе, а он ещё даже не пробовал разгадать загадку золотого яйца. Поэтому теперь всякий раз, заходя в спальню, Гарри доставал яйцо из сундука, открывал его и внимательно вслушивался в заунывный вой - вдруг в нём отыщется какой-нибудь тайный смысл. Напрягаясь изо всех сил, он старался понять, что (кроме музыкальных пил) ему напоминает этот ужасный звук, но... нет, он никогда не слышал ничего подобного. Тогда он закрывал яйцо, интенсивно его тряс и снова открывал - вдруг звуки переменятся - но они оставались точно такими же. Он пробовал задавать яйцу вопросы, перекрикивая вой, но это не действовало. Однажды он даже швырнул зловредный предмет в другой конец комнаты - не очень, впрочем, надеясь, что это поможет.

Гарри не забыл про намёк Диггори, но, к сожалению, те далёкие от дружеских чувства, которые он испытывал сейчас к Седрику, не позволяли принять от него помощь, по крайней мере, до тех пор, пока оставалась надежда, что удастся обойтись без неё. В любом случае, Гарри считал, что, если бы Седрик и в самом деле хотел помочь, он мог бы выразиться и пояснее. Вот он, Гарри, прямо сказал Седрику, что их ждёт на первом состязании - а тот советует принять ванну! Разве это по-честному? Нет уж, не надо ему такой дурацкой помощи - тем более от того, кто расхаживает по коридорам за ручку с Чу.

А тем временем наступил первый день нового семестра, и Гарри отправился на уроки, нагруженный, как всегда, книжками, перьями и пергаментом. Сосущее беспокойство по поводу неразгаданной загадки висело на нём дополнительной тяжестью, как будто он и яйцо повсюду таскал с собой.

Школьный двор по-прежнему был завален снегом, а окна теплиц так запотели, что на гербологии сквозь них ничего не было видно. В такую погоду никому не хотелось идти на уход за магическими существами, правда, как справедливо заметил Рон, уж драклы их точно согреют: либо будут за ними гоняться, либо подожгут домик Хагрида своими взрывами.

Однако, приблизившись к хижине, ребята увидели возле неё пожилую ведьму с коротко стриженными седыми волосами и сильно выдающимся вперёд подбородком.

- Поторопитесь, поторопитесь, колокол прозвенел пять минут назад, - рявкнула она на медленно бредущих по снегу учеников.

- А вы кто? - не очень-то вежливо уставился на неё Рон. - И где Хагрид?

- Я - профессор Гниллер-Планк, - светским тоном ответила дама, - временный преподаватель ухода за магическими существами.

- Где Хагрид? - громко повторил Гарри.

- Его отстранили, - не вдаваясь в подробности, сообщила профессор Гниллер-Планк.

До Гарри донёсся тихий противный смех. Гарри обернулся - подошли слизеринцы, возглавляемые Драко Малфоем. У всех был довольный вид, новой преподавательнице никто не удивился.