Дети Арахна - Юлия Горская

 Серая толпа расступилась перед людьми. Эркайи, шипя, смотрели на чужаков нечеловеческими глазами, особенно бурно и злобно реагируя на собрата в плаще, который, сгорбившись, двигался впереди процессии.

 - Не нравится мне этот субъект, - тихо шепнул барон Ва-Йерку, но тот лишь пожал плечами с безнадежным выражением на бледном лице.

 Встреча с сородичами подействовала на него угнетающе. Он плотно закутался в плащ и закрылся капюшоном, сразу став похожим на их сутулого проводника. На вопросы господина Вэлона, который терзался сомнениями, тмехт отвечал с такой явной неохотой, что тот, в конце концов, оставил свои попытки и обратился к царевне:

 - Госпожа, не заведут ли нас наши попутчики в самое гиблое место на болотах?

 - Мы и без них могли бы забрести в непроходимые топи.

 - Вы верите им, госпожа?

 - Я верю тому, кто идет впереди. Им движет нечто, что очень важно для него и созвучно нашим устремлениям.

 Ее слова удивили барона, но он не знал, что возразить царевне. Какое-то время Гродвиг пребывал в задумчивости, пока его не догнал Ларенар.

 - Что происходит с принцем? – спросил он, кивая на бредущего позади Ормонда. – Кажется, он нездоров и сильно ослаб.

 Барон остановился, поджидая кузена, который и, правда, был слишком бледен, тяжело дышал и непрестанно вытирал пот с заросшего щетиной лица.

 - Меня знобит, - признался благородный Бэг.

 - Обопритесь о мою руку, - предложил Гродвиг услужливо. – Потерпите до первого привала, ваше высочество.

 Проводники, между тем, бодро и уверенно шли вперед, все дальше углубляясь в маакорские болота. Перед странниками открывались неожиданные прекрасные картины: совершенно удивительные поляны, покрытые сочной травой и яркими цветами, сменяли одна другую. Они были так безобидны, так заманчивы, словно приглашали уставших путников прилечь и насладиться их тишиной и красотою. Но холодная смерть таилась под тонкими слоями почвы, что расписными коврами прикрывали бездонные ямы, полные ледяной воды.

 Под вечер пейзаж изменился. Краски постепенно сменились серостью. Начались скучные и зловонные топи. Куда хватало взгляда, раскинулась залитая мутной водой трясина, торчали кочки, покрытые бурой травой, да черные остовы мертвых деревьев, за корявые ветви которых цеплялись редкие нити тумана. Болото дышало – то тут, то там появлялись большие пузыри, лопавшиеся с глухим, утробным звуком. Эти топи, словно огромнейшее чудовище – слепое, тучное и грязное – жадно всасывало все, что касалось его липкой, мокрой плоти.

 Болотные люди, снабженные длинными палками, ловко перескакивали с кочки на кочку, поджидая попутчиков, которые прилежно старались не отставать. 

 - Стойте! Остановитесь! – прокричал испуганный барон, когда наследник, чувствующий себя все хуже, потерял сознание.

 Вдвоем с послушником они уложили его на небольшой островок.

 - Что с ним? – поинтересовался тмехт, приближаясь и оглядываясь на царевну, которая, казалось, не собиралась присоединяться к отставшим. Он так и не простил принцу его припадок, и ни за что не стал бы оказывать ему помощь. Понимая это, наррмориец взял эту обязанность на себя.

 - У него сильная лихорадка, - осмотрев Ормонда, сообщил он. – Нужно напоить больного и попытаться согреть его. Где эркайи?

 - Они идут дальше! – плача, к ним подбежала Зана.

 - Где твоя госпожа? – Ларенар перехватил тревожный взгляд рабыни, брошенный на неподвижно лежавшего принца. И это лишний раз убедило его в глубокой симпатии бедняжки к Ормонду.

 - Немферис – там, с этими ужасными созданиями.

 - Ты обязана быть с ней, Зана.

 Но кифрийка не слушала его. Страх в ее темных глазах все возрастал. Она больше не пыталась скрывать опасений.

 - Господин умер? – в голосе несчастной влюбленной прозвучало столько искреннего горя и страха, что не могло не тронуть присутствующих.

 - Он жив, Зана, жив, - постарался успокоить её Гродвиг.

 - Позвольте мне ухаживать за ним, - пролепетала она, умоляюще взглянув на барона.

 - Твоей госпоже не понравится это, Зана, – Ларенар поднялся и с сочувствием посмотрел на рабыню. – Я догоню проводников и верну их. Разожгите огонь.

 Он вернулся с Немферис. Она уже знала о тяжелом положении супруга, и, против обыкновения, подошла к нему.

 - Дух болота убивает его, – сказала царевна, наклоняясь к наследнику, и прислушиваясь.

 - Как можно облегчить его страдания, госпожа? – Гродвиг впервые столкнулся с такой болезнью и был растерян.

 - Никак, - был ему ответ. – Или он справится или умрет. Не смей! – крикнула она Зане, которая, зарыдав, припала к груди Ормонда. – Ты оскверняешь себя, прикасаясь к мужчине!

 Видя, что слова ее не произвели на рабыню должного впечатления, царевна порывисто выхватила жреческий нож, но была остановлена послушником. Он крепко схватил ее за руку, и, легко повернув к себе лицом, спокойно произнес:

 - Прошу вас, госпожа, оставить свои замашки. Вы не в храме и жертвы здесь никому не нужны.

 Немферис задохнулась от возмущения. Кровь бросилась в лицо. Но вовсе не слова наррморийца так глубоко задели царевну – рука наррморийца, что легла на талию, прожгла огнем.

 Убедившись в смятение и в должном смирении строптивой арахниды, Ларенар отстранил её, пряча улыбку, тень которой проскользнула в его взгляде.

 Меловая бледность покрала растерянное личико Немферис, что пылало еще мгновение назад. Она спрятала нож и, бросив на служанку сердитый взгляд, сухо сообщила:

 - Моя рабыня должна служить только мне.

 Смотреть на послушника, когда он так близко, она не решалась.

 - Все изменилось, госпожа, - отозвался Ларенар. – Уничтожив тех, кто предан вам, вы можете подвергнуть собственную жизнь большой опасности.

 - Я могу о себе позаботиться, наррмориец!

 - Нисколько в этом не сомневаюсь, госпожа. Ведь в вашем услужении находятся существа, надежнее людей.

 - Да перестаньте вы, - прервал их барон. – Хоть и забавно слушать ссору двух влюб…

 он прервался, встретив грозный взор послушника.

 - Займитесь чем-нибудь более полезным, - засмеявшись, добавил господин Вэлон.

 Опасную тему сменил Ва-Йерк.

 - А где наши попутчики? – поинтересовался он, ни к кому не обращаясь.

 - Они там, – Ларенар кивнул в сторону. – Не пожелали быть рядом с чужаками. Тот высокий в плаще, называющий себя Саттом, за главного в их компании. Хотя, он и вежлив, но тоже не питает к нам симпатии.

 - Бог с ним, с чудиком этим, - высказался барон. – Мы устраиваем привал. Кто-нибудь против?

 Возражений не последовало и путники стали готовиться к отдыху.