Последняя антиутопия (СИ) - Мор Харли

Андрей открыл глаза от яркого света. Он лежал на горизонтальной кровати в просторной комнате с крупным белым кафелем на стенах. На соседних койках лежали его друзья по вылазке. Гелиан лежал с открытыми глазами, подложив согнутые в локтях руки под голову. — Доброе утро, — поприветствовал он Андрея, заметив, что тот пришел в себя. — Вторым будешь. Остальные пока в беспамятстве. — Что случилось? — Похоже траванулись мы чем-то. Эти инопланетяне… эти существа отравили нас? Хотя. Не знаю. — Андрей почувствовал приступ рвоты. — Тазик, вон тазик, — понял его позывы Гелиан, указывая на желтую круглую посудину, стоящую на полу. — И воды попей побольше, врачи сказали, что это поможет. А вот, кстати, и они. — В комнату вошли два человека в белых халатах. Андрей узнал одного из них. Это был Эльбрус Октябрятович, невысокий близорукий мужчина, первым выступивший против экспедиции в Гарград. — Ну что ж, голубчики. Я вижу в рядах очнувшихся пополнение. И процесс очищения начался. Похвально, похвально. Ждем остальных. Организмы молодые, здоровые. Должны поправиться. Да. Пейте побольше и ешьте. Сейчас скажу, вам пюре принесут.

Вскоре очнулись и другие. Кроме рвоты, болели и кружились головы. В желудке было неспокойно. Иногда поднималась температура. В общем, организмы боролись. Неизвестно с чем, но боролись. Им было виднее, чем людям. Приходил Сергей Павлович, расспрашивал о результатах вылазки. Долго думал, вздыхал, ходил из угла в угол, заложив руки за спину. Услышанное пугало его даже больше, чем лазутчиков. Но он найдет способ, как выкрутиться. Навещала Андрея Звездарина. Принесла пирожков и открытку с пожеланием поправляться на фоне звездной ракеты. Передавала привет от Белки, Стрелки и Машки. Слушала, широко раскрыв глаза и навострив уши, рассказы о приключениях Андрея (конечно, он опустил рассказ о башнях смерти). Приходили другие люди. Приносили еду, желали здоровья. Врачи отмечали положительную динамику выздоровления. Пациенты хоть и испытывали еще легкую слабость, но чувствовали себя уже хорошо. Лежа на кровати, Андрей решил развлечь себя и открыл книгу.

Даже незаменимое, особо надежное устройство, к конструированию которого было привлечено огромное количество высококлассных специалистов, может сломаться. Что уж говорить о человеческой психике. После фразы Дэвида, ставшей последней для него…

— Стоп, — подумал Андрей. — Какая еще последняя фраза Дэвида? Он же жив — он только что вышел в коридор. — Андрей пролистал предыдущие страницы, прочитал последние предложения, и тут до него дошло — предыдущая часть была четвертой, а читать он начал вторую. А где третья часть? Внимательно присмотревшись, он заметил аккуратный надрез у самого корешка. Кто-то очень незаметно вырезал из книги третью часть. Но кто и зачем? Наверное, это было сделано еще о того, как книга попала к Андрею. Жалко. Теперь не все будет понятно. Одно ясно — Дэвид и еще один член станции погибли. Осталось двое. — Надеюсь, в последней части все будет объяснено, и я пойму, что случилось в третьей, — понадеялся Андрей и продолжил читать книгу.

После фразы Дэвида, ставшей последней для него, разумы Ламберта и Катрины дали трещину. Убийца один из них. Катрина была уверена, что это Ламберт. Ламберт придерживался того же мнения в отношении Катрины. Никому из них и в голову не приходило, что они сами могут не осознавать своей причастности к убийствам.

— Я не убийца, — значит убийца — другой астронавт, — думал каждый сам про себя. — Поэтому надо убить оппонента, пока он не убьет меня.

У Ламберта было преимущество в силе, а у Катрины — в ловкости. Почувствовав это, Ламберт сделал выпад в сторону Катрины, полоснув топором то место, где только что была ее голова. Она уже убегала со всех ног — в равной схватке у нее не было ни единого шанса на победу.

— Ах ты, сука! Вернись, убийца! — кричал ей вслед Ламберт, вмиг растерявший все свое воспитание и обходительность. Противостояние началось. Измученные смертями коллег, загнанные в угол люди способны были на многое. Как и любой другой загнанный зверь. Катрина бежала, наступая ногами на душу. Первобытный ужас, ужас смерти охватил ее. В голове крутилась только одна мысль: «Бежать! Бежать! Бежать!». Все остальные мысли жались по углам воспаленного сознания. Коридоры сменяли друг друга. Катрина не выбирала путь — просто двигалась подальше от этого ужасного человека.

Ламберт кинулся было следом, но быстро сообразил, что в скорости он ей уступит. — Какая коварная женщина. И, главное, молчала все время, почти не вступала в споры, делала вид, что она ни при чем. Она как биолог могла всех отравить. Сначала отравила Джима — незаметно подсыпав отраву в стакан. Значит пока нельзя есть и пить ничего непроверенного. Она могла подсыпать нечто психотропное и остальным астронавтам — вот почему мы испытывали беспричинный страх в тех пещерах, вот почему Артур не смог убежать от Майлакка. Какого Майлакка? Убийца не достойна давать имя существу. Пусть будет Йог-Сотот. Или нет. Лучше назову его Унголиант. Да, хорошее имя. А бедняга Джон от ее химикатов впал в невменяемое состояние и даже лежал в медблоке. Зря мы его выкинули наружу. А ведь она хотела сама его убить. Тогда можно было догадаться, что нормальный человек не захочет убивать другого. Роджера можно было просто подтолкнуть — в том зале было столько движущихся огромных механизмов, что в нем сложнее остаться в живых, чем погибнуть как Роджер. А на камерах мы досмотрели запись только до появления Джона. Как ей повезло, что она прошла позже, и мы ее прозевали. А Джону не повезло. Петра. Подменить лекарство, опять же, для нее не составило никакого труда. И Петре не оставило шанса остаться с нами. А Нил погиб в ее лаборатории. Как удачно для нее все произошло. И протоколы техники безопасности не сработали. Все выглядело как несчастный случай, но автоматика не могла отказать — это невозможно. Катрина устроила диверсию. Почему я был так слеп. Сразу же было понятно, кто убийца. А как она ловко управлялась с программированием, а ведь до этого ничто не указывало о таких ее способностях. Она могла запрограммировать что угодно и так убить Дэвида. Интересно, какую смерть она мне подготовила? Но какая бы она не была, ей будет очень непросто. Спасибо тебе Дэвид, что предупредил меня. Жалко, что я не смог тебя защитить. Мы все слишком поздно узнали истинное лицо убийцы. Вернее только мы с Дэвидом и узнали. Жалко остальных, но они будут отомщены. Вот только зачем она это сделала? — на мгновение задумался Ламберт, но сразу же и нашел ответ. — Конечно это какие-то ее биологические эксперименты. Она изучает процессы умирания в экстремальных условиях. Мисс Менгеле. Но как ее остановить? Это надо обдумать. — Ламберт вернулся в хранилище и стал ходить из угла в угол, задумчиво почесывая затылок. — В скорости я ей определенно уступаю. В ловкости тоже. Значит, гоняться за ней с топором не имеет смысла. Тогда нужно ее отрезать, загнать в ограниченное пространство, где у нее не будет места для маневра. Где это может быть? И куда она пошла? — Скорее всего, в свои лаборатории. Там много опасностей. Она может меня подкараулить и плеснуть кислотой. Или натравить какой-нибудь организм — понятия не имею, кого она там может выращивать. Надо от этого защититься.

Осмотрев свои владения, Ламберт достал со стеллажей несколько узких металлических пластин, семь футов титановых цепей, прочное оргстекло, целое ведро заклепок, термоагрегационный клей, пластиковые жгуты, парочку особо прочных труб и принялся ваять защиту для тела. Через час доспех был готов. Внешне он был чем-то средним между самурайским доспехом и рыцарским фулплейтом. Современные материалы делали его достаточно легким, а по прочности и защищенности он намного превосходил своих средневековых аналогов. Теперь ни одна кислота ему не страшна. Только если он не упадет в бассейн с кислотой. Но тут уж он будет предельно осторожен. Зубы и когти неведомых животных также будут не страшны. Ламберт облачился в полный доспех и опустил забрало. Прозрачный щиток давал прекрасный обзор и обеспечивал непревзойденную защиту. Гибкие сочленения почти не сковывали движения, позволяя Ламберту двигаться как в обычной одежде. Он попрыгал, с удовлетворением отметив про себя, что пониженная гравитация существенно помогает с легкостью орудовать доспехом, внушающим благоговение своим размером. При том, что даже на Земле доспех был бы крайне удобен для носки. Удовлетворенно крякнув, Ламберт принялся обдумывать следующий этап своей охоты на убийцу.