Повести л-ских писателей - Константин Рудольфович Зарубин

искусство, музыку и театр.) Представление на тему русской революции. Спрашивается, почему сегодня, а не в день столетнего юбилея согласно хоть какому-нибудь календарю. Отвечаем: потому что DAMS. Сначала явился тип в гриме Ленина. Звал свергать власть буржуазии на всей территории ЕС. Затем приходил застенчивый Троцкий. Трогательно мямлил. После девушка в маске изображала Сталина. Размахивала трубкой, бранилась, навела ужас на покупателей. Весь карнавал тщательно документировался при помощи телефона. Увековечили и меня. Ждём публикации.

Событие Дня: Событие Дня сегодня противится описанию. «По окончании смены Имма свела знакомство…» С кем? Ума не приложу.

Она появилась у кассы некоторое время спустя после визита Сталина. Женщина лет сорока пяти с лицом Александры Коллонтай, красной феминистки. Я не шучу, дорогой дневник. Она выглядела, будто сошла с портрета на сумке С. Первая мысль: DAMS is back. Вот и четвёртый акт в юбилейном спектакле. Но что-то не сходилось. Что-то – а точнее, всё – было не то, начиная с возраста и отсутствия скверного грима.

Она хотела купить книгу – внимание! – о Коллонтай. Спросила с правдоподобным русским акцентом, продаём ли мы эту книгу также в переводе на французский или английский. В её голосе, во всём её поведении были растерянность и робость. Я навела справки. Название: Al termine di una bella lotta: Aleksandra Kollontaj sotto la ruota della storia. (В результате долгих мучений мы перевели это как «Жизнь после победы: Александра Коллонтай под колесом истории».) Книга вышла этой осенью, пока лишь по-итальянски. После некоторого замешательства женщина с лицом Коллонтай купила её на итальянском. Пыталась расплатиться целой пачкой банкнот, словно не имела представления о цене книг.

Прошёл час с небольшим. Уже уходя с работы, я увидела её в кафе на первом этаже. Она читала купленную книгу, сидя за высоким столом посередине зала. Вернее сказать, когда я проходила сквозь кафе, она не читала, а смотрела перед собой, закусив губу. Лицо было красным, словно от ярости. В глазах блестели слёзы. Увидев меня, она опустила глаза и нервно разгладила ладонью страницы книги.

Не знаю, что на меня нашло, но я приблизилась к ней и спросила, не дурно ли ей. Спросила тихо, насколько позволяли музыка и прочий шум, и по-французски, чтобы отгородиться от других посетителей хотя бы каким-то барьером. Рассудила, что она должна знать французский, коли уж просила французский перевод.

Она вздрогнула. «А, это вы, mademoiselle». Ответила, что чувствует себя прекрасно. Поблагодарила за участие. По-французски она говорила бегло, без русского акцента и даже с несколько чопорным прононсом, который, памятуя о недавнем представлении DAMS, я мысленно окрестила эксплуататорским.

Я извинилась и собралась уже было ретироваться, как она обратилась ко мне:

– Простите, mademoiselle. Вы не могли бы уделить мне несколько минут вашего времени? Вы, должно быть, голодны после работы. Я была бы рада угостить вас обедом. Где вы предпочитаете обедать?

Дорогой дневник! Тебе известно, что Имма предпочитает обедать везде, где кормят бесплатно. Кроме того, твоя бумага в силах стерпеть что угодно. Поэтому приведу нашу беседу во всех запомнившихся мне подробностях.

Мы вышли на Via degli Orefici и сели за первый же столик. Я заказала пасту и бокал вина. Женщина с лицом Коллонтай ограничилась вином. Первый бокал она опустошила едва ли не залпом. Сразу попросила второй.

– Я видела сегодняшние газеты, – сказала она. – Они датированы двадцать восьмым октября две тысячи семнадцатого года. В целом, я уже сумела в это поверить. Но буду признательна услышать подтверждение от живого человека. Сейчас действительно две тысячи семнадцатый?

Это столь явно напоминало все séries о перемещениях во времени, что я невольно обернулась в поисках снимающей нас камеры. Подумала: это больше не уровень DAMS, это похоже на reality-show с полноценным бюджетом. Чтобы не ударить лицом в грязь, я решила подыгрывать – будь что будет. Подтвердила сегодняшнюю дату.

– И мы находимся в Италии? – спросила она.

– Да.

– И здесь капитализм? И в России тоже капитализм?

– Здесь точно капитализм. В России, насколько я понимаю, тоже.

– И медицинская наука уже научилась воскрешать людей? Давно умерших людей?

– Нет. Насколько мне известно, нет.

После этого вопроса она долго молчала, не притрагиваясь ко второму бокалу и как будто разглядывая уличных музыкантов за моей спиной. Она даже постукивала по скатерти указательным пальцем в такт музыке. У перекрёстка, по обыкновению, играли Niente Apparente.

Наконец принесли мою пасту. Стоило мне набить рот, как женщина с лицом Коллонтай вышла из задумчивости.

– Вы слышали об Александре Коллонтай? – спросила она, стуча всё тем же пальцем, но теперь по книге, лежавшей рядом с её бокалом. – О русской революционерке?

– Да, – сказала я, дожевав. – Моя лучшая подруга – поклонница Коллонтай. Во всяком случае, Коллонтай досоветского периода.

По-моему, я в первый раз назвала С. «моя лучшая подруга», говоря в третьем лице. Раньше было лишь: «Ты моя лучшая подруга». В третьем лице это было странно и немного стыдно, как будто я сплетничала об С. за её спиной.

– Досоветского периода… – тихо повторила моя собеседница с нажимом на прилагательное. – Значит, в этой книге изложена правда?

«Забавно», – подумала я. Подобный вопрос задавал и давешний Ленин из DAMS. Только гораздо менее… талантливо?

– Я не читала, к сожалению. Но можно справиться об авторке в Google Scholar.

Я достала телефон и поискала имя, указанное на обложке: Lucrezia D’Agostini.

– Цитируется 1259 раз, – огласила я результаты поиска. – Статьи о советской дипломатии… О семейной политике большевиков… О последствиях запрета абортов в Советском Союзе в 1936 году…

На это женщина с лицом Коллонтай никак не ответила. Минуту или две спустя, осушив и второй бокал в несколько жадных глотков, она задала свой последний вопрос:

– Где можно раздобыть такое же устройство, как у вас? Устройство для получения сведений?

Я выяснила адрес ближайшего магазина, где продают телефоны. Показала ей, в какую сторону идти.

– И мне покажут, как использовать это устройство?

– Да, конечно. Если вы попросите.

Она запустила руку в свою сумочку и выудила оттуда пачку банкнот, как уже делала возле кассы, но на этот раз пачка была ещё толще.

– Тысяча шестьсот восемьдесят, – сообщила она, пересчитав деньги. – Этого хватит?

– Да. – Я не смогла удержаться от смеха. – Этого хватит даже на несколько штук, если вам не нужна самая дорогая модель.

– Благодарю вас. – Она вынула из пачки банкнот сто евро и положила на стол. – До свидания.

Такие вот дела, дорогой дневник. Оставив сто евро и забрав книгу, женщина с лицом Коллонтай ушла прочь вдоль Via degli Orefici. Я быстро доела