Пират в моих объятиях - Данелла Хармон

– Как жаль, что Барримора отозвали в Бостон, – сказал он. – Уверен, он бы с удовольствием посмотрел на экзекуцию. Как по-вашему?

Мария стояла, глядя в окно. Розовые лучи рассвета, подобно стрелам, пробивались сквозь тучи и тянулись к морю.

– Убирайся к черту, – последовал равнодушный ответ.

– Все еще сердишься, моя маленькая злючка? – Он рассмеялся, увидев, как напряглась ее стройная спина, а изящные ручки сжались в кулачки. – Я думал, что смог ублажить вас этим новым платьем. Нет ли у вас трудностей с застежкой на спине? Позвольте мне помочь вам.

Голос Марии был холодным, полным ненависти:

– Я повторяю, капитан Инголз, убирайся… к… черту!

Каждое слово было тщательно и медленно выговорено сквозь стиснутые зубы. Он рассмеялся, с восхищением рассматривая ее в зеркало. Сейчас, когда девушка помылась и переоделась, она была настоящим произведением искусства. Мечта! Пышные складки кораллового цвета бархата, ярды кружев на рукавах, грудь, выпирающая из декольте, сделанного в виде створки раковины, и волосы.

Ах эти волосы!

Инголз почувствовал, как восстает его плоть, стянутая бриджами.

Да, она может свести с ума самого дьявола, не говоря уж о Черном Сэме. Как он удивится, увидев ее. Как дрогнет его черное сердце при виде любимой, стоящей рядом с ним, капитаном Джеймсом Инголзом.

Ах как сладка месть!

Инголз был хорошо осведомлен, что капитан пиратов до смерти живет в аду. Черный Сэм отказывается принимать пищу, отвечать на вопросы и выступать в свою защиту. Если бы Инголз не видел его на борту его проклятого шлюпа, он никогда бы не поверил, что это безжизненное, несчастное существо и капитан пиратов – один и тот же человек.

Инголз улыбался, испытывая истинное наслаждение. Конечно, мысли о смерти не довели бы Черного Сэма до такого состояния: теперь он давал понять всем, что его собственная жизнь ему не дорога. Мария Холлет! Вот кто станет настоящим орудием мести. Инголз специально спрятал ее в этом доме, запретив покидать его, и лично распустил слух о ее смерти в надежде, что он дойдет до ушей Черного Сэма. Что и случилось, к его глубокому удовлетворению. А жители городка? Глупые людишки. Если они и проходили мимо дома Пенвика, то только для того, чтобы взглянуть на него, Инголза, капитана, который захватил пирата.

Конечно, ему придется объяснить присутствие Марии на казни, но это он сделает очень просто – мол, ведьме чудом удалось спастись и выбраться из леса. Гениальный план! Ну не умница ли он? Впрочем, его мало интересует, что подумают горожане. Главное – сломать несгибаемую волю пирата, а в этом он преуспел.

Да, жизнь великолепна.

Ах, Роберт. Он подумал о своем кузене, погибшем несколько месяцев назад при крушении «Уэсли». «Если бы месть могла вернуть тебя…»

– Поспеши, моя дорогая. Мы не должны опаздывать.

Выкинув воспоминания о Роберте из головы, он бросил последний взгляд на себя в зеркало, стряхнул пушинку с рукава кителя и обернулся.

Долго смотрел на прямую спину Марии, на золото сверкающих кудрей, свободно ниспадающих до самой талии, и вновь почувствовал неудобство в паху.

Месть. Да, самая настоящая месть. И продлится она всего один момент.

– Вы уверены, что не хотите моей помощи с пуговицами?

– У меня нет ни нужды… ни желания… воспользоваться вашей помощью.

Мария не видела его блаженную улыбку, когда он наливал себе портвейн. И он, конечно, не знал, что под холодным внешним видом скрывается отчаянное биение ее сердца – так бьется бабочка, закрытая ребенком в банке. Каждый нерв ее тела был напряжен. Она уже сбилась со счету, сколько раз вытирала о юбку вспотевшие ладони, а в животе ощущался нестерпимый холод. Но она не должна показать Инголзу, что нервничает, не может дать ему ни малейшего повода к подозрению.

И не собиралась она застегивать это ненавистное платье. Она сбросит его при первой же возможности, когда сделает то, о чем говорил ей Пол Уильямс. И видит Бог, она сделает это.

– Время, дорогая. Мы ведь не хотим приехать туда полуодетыми? Что подумает ваш любовник? Неужели вам не хочется выглядеть для него прекрасной? А для меня? Не забывайте, что сегодня вы сопровождаете меня.

– Это меня особенно смущает, – ответила Мария, бросив из-под ресниц быстрый взгляд на песочные часы, стоявшие на камине.

– Да, обратите внимание на время, мисс Холлет. Осталось совсем немного. Посчитайте, сколько мгновений осталось жить Черному Сэму! – Рассмеявшись, он повернулся к ней спиной и поднял кубок.

Сейчас…

Закусив губу, Мария пошла за ним, неслышно ступая в мягких туфлях, которые он вручил ей вместе с платьем. Вот его ненавистная спина. Его ненавистный морской мундир. Он ставит стакан на стол.

Два года назад она не могла бы сделать такое. Даже не могла помыслить о чем-то подобном.

Дрожащей рукой она нащупала в кармане юбки длинный, инкрустированный драгоценными камнями кинжал, который дал ей Пол.

В этот момент Инголз повернулся, и она увидела в его глазах, в его улыбке омерзительную похоть.

Мария вскрикнула, выронила кинжал и побежала к двери.

Он схватил ее за руку, когда она открывала замок, и дернул к себе с такой силой, что она упала на пол, ударившись плечом о стол. Она кричала, царапалась, отбивалась, чувствуя, как его руки лезут ей под юбки, а колени раздвигают ноги.

Продолжая кричать, она попыталась вырваться. Вдруг ее пальцы нащупали на полу кинжал.

Закрыв глаза, она что есть силы воткнула лезвие в его спину. Брызнула кровь, окрасив ей лиф, юбки, рукава прекрасного, но ненавистного платья.

С диким воплем он вскочил на ноги:

– Сука! – Из его рта текла кровь, окрашивая алым цветом белый шейный платок. – Проклятая сука! Дочь дьявола! Ведьма! Помоги мне, иначе ты умрешь!

Он устремился к ней с ножом, торчащим из спины, с налитыми кровью глазами. Отступая, Мария наткнулась на край стола и схватила первую попавшуюся ей под руку вещь – тяжелый серебряный подсвечник, который украшал стол. Она опустила подсвечник на голову ненавистного насильника, и ее руки ощутили отдачу металла. Инголз застонал и тихо сполз на пол.

Ошеломленная Мария какое-то время смотрела на безжизненное тело, затем вытащила кинжал из спины и с удивительным спокойствием вытерла лезвие о белую жилетку капитана.

– Вот, – сказала она дрожащим голосом, – это тебе за Сэма.

Мария опустила руку в карман. Она разжала дрожащие пальцы и со слезами на глазах посмотрела на предмет, лежавший на ее потной ладони, – маленького дельфинчика. Бросив подсвечник к ногам Инголза, она направилась к двери.

Нельзя было терять ни минуты.

Городок Браунз-Пойнт простирал свои границы до U-образной гранитной стены, которая поднималась на высоту в сотню футов прямо из моря, бьющегося о ее основание. Окруженная густыми зарослями елей и сосен, маленькая глубокая бухточка представляла собой естественную гавань для судов, которые отваживались войти в полукруг, образованный зловеще неприступной скалой. Сегодня там скопилось такое количество лодок и каноэ, какого не мог припомнить даже старый преподобный Харрисон.